- Полагаю, что так, — ответила она тихо, не желая волновать отца, но и не в состоянии лгать ему.
- Если между вами нет любви, подумай о том, что ты делаешь. Эшли. Мы с тобой. Мы поможем тебе с ребенком, и ты вполне обойдешься без Райана Уорнера и его денег.
- О, папа! - воскликнула она, благодарная ему за поддержку. - Я надеюсь, что со временем мы полюбим друг друга.
— Ребенок — не слишком прочный фундамент для брака, Эшли. Подумай хорошенько. Хорошо, что он хочет жениться на тебе, но брак — это отношения, требующие сильной эмоциональной связи с обеих сторон. Не думаю, что этот мужчина для тебя. Ты вовсе не светишься от счастья и любви.
— Я подумаю, папа. Мы с Райаном много говорили об этом, — осторожно проговорила она, не зная, как отец отреагирует, когда обнаружит, что Райан собирается оплатить закладную на ферму и отправить Джефа в колледж. — Не волнуйся. Я постараюсь сделать то, что сочту лучшим для себя и ребенка.
Он кивнул.
— Надеюсь, Эшли. А я собираюсь сказать твоему жениху, что хочу поговорить с ним наедине.
- Только не затевай войну с Райаном.
— Я не собираюсь делать ничего подобного. Просто хочу, чтобы он знал, что ему лучше не обижать тебя.
— Он не обидит меня, и не вздумай его запугивать.
— Я все равно хочу поговорить с ним. Ему не помешает знать, как ты важна для нас.
Эшли тепло улыбнулась.
— Давай вернемся к остальным.
Войдя в гостиную, она встретила вопросительный взгляд Райана. Он выглядел расслабленным, а брат с бабушкой смеялись над какой-то историей, которую он рассказывал.
Было почти десять, когда они, наконец, попрощались со всеми и уехали, хотя отец настойчиво предлагал им остаться на ночь.
— У тебя замечательная семья, — сказал Райан, когда они ехали обратно в Даллас. — Мне очень понравились твои родные, хотя это чувство, возможно, не взаимно. Твой отец хочет поговорить со мной, и я вижу, что он не слишком рад твоему замужеству.
— Не слишком, но он изменит свое мнение.
— Я приеду снова в понедельник. Тогда и сообщу ему, что выкупаю закладную на ферму.
— Он может отказаться.
— Не откажется. Он разумный человек и понимает, как трудно тебе помогать ему. А твой брат — умный парень.
— Да. Папа хочет, чтобы он продолжал семейное дело. Джеф любит ферму больше всего на свете.
— Я рад, что ты не так привязана к земле, — сказал Райан сжимая ее руку.
Когда они уже въехали в Даллас, он взглянул на нее.
— Мы могли бы поехать прямо ко мне.
- Нет, отвези меня домой, пожалуйста.
К тому времени, когда они оказались у дверей ее квартиры, ее желание после проведенного с ним дня и его постоянных заигрываний и прикосновений стало почти неуправляемым.
- Ну, увидимся завтра в церкви...
Райан прижал ее к себе и крепко поцеловал. Сердце Эшли заколотилось, и она обняла его, отвечая на поцелуй. Она тихо застонала, желая его любви, жаждая его несмотря ни на что. Она дрожала в его объятиях, выгибаясь ему навстречу, чувствуя его возбуждение и зная, что он хочет ее так же сильно, как и она его.
Когда они наконец оторвались друг от друга, оба тяжело дышали.
- Увидимся утром, — бросила она и поспешила уйти, боясь, что не выдержит и пригласит его зайти.
Пылая от желания, Эшли подумала, что более чем готова к брачной ночи. А как же все остальные ночи медового месяца? Неужели она забудет обо всех своих требованиях и снова окунется в пучину чувственных удовольствий?
Полюбят ли они когда-нибудь друг друга по-настоящему? Эшли подозревала, что уже начала влюбляться в Райана. Но сможет ли он любить ее?
В воскресенье вечером Эшли снова сидела рядом со своим женихом в машине — они ехали к его родным.
Отец Райана жил в пригороде Далласа. Дом стоял на берегу большого пруда, окруженного березами и ивами.
- Как здесь красиво, - заметила Эшли.
- Отцу, похоже, нравится, что меня очень радует, - отозвался он. - Я тоже счастлив тем, что помогаю своей семье, Эшли.
Она молча изучала его, гадая, сможет ли когда-нибудь понять. Он взглянул на нее и вскинул брови.
- Что такое? Почему такое озадаченное лицо?
- Ты можешь быть таким решительным и бесцеремонным, а в следующую минуту таким добрым и щедрым.
- Это делает жизнь интересной, не так ли? - поддразнил он с озорными искорками в глазах.
Когда они подошли к двери, Эшли надеялась, что ее нервозность не слишком заметна.
Не успели они позвонить, как входная дверь распахнулась. Отец Райана оказался дюймов на пять ниже сына, широкоплечий, с добродушным загорелым лицом. Улыбка его была искренней, когда он пожимал Эшли руку.
- Эшли, познакомься с моим отцом, Заком Уорнером. Папа, это Эшли Смит.
- Входите. Рад познакомиться с вами, мисс Смит.
- Пожалуйста, зовите меня Эшли, — попросила она.
Они вошли в просторную гостиную с дорогой мебелью и большим телевизором. Двое мужчин встали, и Эшли увидела, что братья Райана тоже не похожи на него. Правда, у всех троих были зеленые глаза.
Райан представил ее братьям, Бретту и Кэлу.
— Добро пожаловать, Эшли, — сказал Кэл. — Мы уже заинтригованы, потому что вы первая женщина, которую Райан привел домой познакомить с нами. Мы так и не могли понять, то ли он стыдился нас, то ли своих женщин.
— Мне и в самом деле будет стыдно, если ты не прекратишь, — пошутил Райан, и все засмеялись.
После традиционного обмена любезностями Райан придвинулся поближе к Эшли на диване и, обняв ее за плечи, объявил:
— Папа, мы помолвлены. Эшли выходит за меня замуж.
Отец Райана встал и обнял свою будущую невестку.
— Добро пожаловать в семью, — сказал он с такой теплотой, что у Эшли сжалось сердце от боли. Все происходящее заставляло ее тосковать по истинной любви. — Замечательная новость, — добавил Зак.
Братья поздравили Райана, шутливо выразив свои соболезнования, и их настроение стало более праздничным. Потом все говорили о свадьбе.
Эшли понемногу успокоилась. У Райана с братьями хорошие отношения. Они много подтрунивали друг над другом, но не забывали включать и ее в разговор. Ей нравились все они, и Эшли поняла, что одной тревогой, одним белым пятном в отношении ее жениха стало меньше.
Наконец Райан посмотрел на часы, встал и протянул ей руку.
— Прежде чем мы уедем, у нас есть для вас еще одна новость. — Райан взглянул на нее, и в его зеленых глазах Эшли прочитала тепло и гордость. Выражение его лица не оставляло места сомнениям. — Отец, ты скоро будешь дедушкой! А вы, ребята, дядями.
