— Полагаю, что да, хотя я видел далеко не всех мужчин.
— Ты надо мной смеешься.
— Да, и трачу время, которое можно было бы провести с большей пользой. Я могу заставить тебя кричать от наслаждения. Не веришь? — спросил он, когда она покачала головой.
— Впрочем, тебе это почти удалось.
— Глупышка, — шепнул он. — Неужели ты не понимаешь, что с каждым разом будет все приятнее?
— Тебе придется это доказать.
— Что я и собираюсь сделать, если ты перестанешь болтать и отвлекать меня от более важных вещей.
Элинор улыбнулась.
— Видимо, ты меня околдовал, — выдохнула она, чувствуя, как пламя страсти снова охватывает ее.
— Знаю. И благодарю судьбу за каждое мгновение. Элинор с изумлением поняла, что жаждет ощутить его в себе. Однако Джордан не спешил. Он сдерживал себя до тех пор, пока она не взмолилась в экстазе:
Мимолетная улыбка тронула его губы. Именно этих слов он и ждал. Джордан овладел ею, заглушив поцелуем стон наслаждения, вырвавшийся из ее груди.
Глава 5
Утреннее солнце силилось пробиться сквозь дымку тумана над лесом. В прохладном воздухе стоял пряный запах влажной листвы. Стук копыт быстро приближался, хотя еще не отзвучало эхо охотничьего рожка, на который откликнулся Джордан.
— Еще один, последний, поцелуй, Элинор, — прошептал он и прильнул к ее губам. — Отныне нам придется делать вид, будто мы едва знакомы.
На поляну выехал отряд всадников. Как Джордан и предполагал, рыцари разыскали его.
Несмотря на теплый плащ, Элинор била дрожь — то ли от холода, то ли от переполнявших ее эмоций.
Джордан двинулся навстречу приятелям, отвечая на шумные приветствия. Стоя в стороне, под деревьями, Элинор чувствовала себя бесконечно одинокой. Она понимала, что решение Джордана вызвано заботой о ее репутации, но уже тосковала по его объятиям и особой улыбке, предназначенной ей одной.
— Леди Элинор, хвала Господу, Джордан нашел вас, — окликнул девушку один из рыцарей.
Заставив себя улыбнуться, она подошла ближе, ведя в поводу гнедого.
— Хорошо, что мы вас разыскали. В таком гиблом месте человека могут убить, и никто не хватится. — Высокий блондин, в котором Элинор узнала друга Джордана, соскочил с лошади и помог ей забраться в седло.
Поблагодарив, Элинор с улыбкой взглянула на Джордана, но тот сделал вид, будто не заметил. Элинор почувствовала себя оскорбленной. Выходит, в кругу приятелей можно забыть о легкодоступной девице? Когда обида немного стихла, Элинор напомнила себе, что они договорились скрывать возникшую между ними близость.
Позже, когда они ехали по узкой, затененной ветвями тропе, Джордан легко коснулся ее руки. Его улыбка и затаенный жар в глазах быстро убедили Элинор, что его чувства к ней не остыли. Но поскольку рядом ехал оруженосец, пришлось ограничиться несколькими ничего не значащими словами.
Рыцари непрестанно говорили о предстоящем турнире. Потеряв время на стычку с разбойниками, они спешили наверстать упущенное.
Прекрасная погода и наезженный тракт способствовали быстрому продвижению. Омытое недавними дождями, безоблачное небо казалось особенно синим. В полях колосилась рожь, в густой траве на обочинах пестрели яркие цветы. Чистый воздух благоухал жимолостью и шиповником, разросшимися вдоль дороги и образовавшими живую изгородь.
Когда они остановились на привал, Джордан принес Элинор еду и питье, а также воду для умывания. Он не выходил за рамки обычной учтивости, так что ни у кого из рыцарей не возникло подозрений, что им движет нечто большее, чем забота о спасенной даме.
К вечеру девушка настолько устала, что едва держалась в седле.
— Вы, верно, думаете, леди Элинор, что мы проведем в пути всю ночь? — спросил Джордан, когда сумерки сгустились, а в воздухе зазвенели трели ночных птиц.
— А разве нет?
Он усмехнулся, уловив резкие нотки в ее голосе.
— Чуть дальше за поворотом есть гостиница. Судя по отзывам, там можно не опасаться неприятных сюрпризов.
— Рада слышать, — сдержанно отозвалась Элинор, заметив, что к ним присоединился светловолосый рыцарь.
— В гостинице меня ждет сестра, — сообщил тот. — Вы могли бы поселиться с ней в одной комнате.
Элинор украдкой взглянула на Джордана. Он кивнул, и она поняла, что им не удастся провести ночь вместе.
— Я с радостью приму ваше предложение, сэр…
— Ральф… Ральф д'Обри. Должен признаться, леди Элинор, у моей сестры ветер в голове. Мне повезло, что она окажется в обществе столь добродетельной особы.
Элинор вспыхнула, отчаянно надеясь, что сэр Ральф сочтет это признаком ее стеснительности.
— Я сама нуждаюсь в женском обществе. Похоже, мне придется ждать окончания турнира, чтобы отправиться в Кентербери?
Сэр Ральф весело рассмеялся, запрокинув голову.
— Кентербери никуда не денется, леди. Уверяю вас, нет более захватывающего зрелища, чем турнир. Скоро вы убедитесь, что ваш отважный спаситель — один из лучших воинов Англии.
— Он так и сказал.
— И клянусь всеми святыми, это чистая правда! Он…
— Ради Бога, Ральф, пощади мою скромность, — перебил его Джордан, сделав знак поворачивать к показавшемуся из-за деревьев добротному строению, крытому соломой.
Обычно гостиница «Пастушья сумка» служила приютом для состоятельных паломников и прочих благородных путешественников, но сегодня вечером она была переполнена съехавшейся на турнир знатью.
В общем зале, превосходившем по своим размерам и удобству тесные помещения постоялого двора, где они недавно останавливались, нарядно одетая публика угощалась изысканными блюдами и тонким вином из Гаскони. Элинор помедлила, заглядевшись на роскошные платья и замысловатые прически женщин, но Джордан увлек ее к узкой лестнице, по которой деловито сновали слуги.
— Потом полюбуешься.
— Потом? Разве не пора ложиться?
— Сомневаюсь, что здесь ложатся в такую рань, как ты привыкла в своем… э-э… Забыл, откуда ты?
— Из замка Мелтон.
— Ах да, из Мелтона.
Элинор поджала губы, задетая его высокомерным тоном. Весь день Джордан вел себя так, что Элинор снова усомнилась в его чувствах к ней. Как только появились приятели, он из пылкого любовника превратился в вежливого незнакомца. И хотя делалось это для ее же блага, Элинор не испытывала особой радости.
Когда они остановились у одной из дверей, выходивших в узкий, полутемный коридор, Элинор схватила его за руку.
— Джордан, тебе не кажется, что ты переусердствовал в своем притворстве? — спросила она.
