Джулиана заставила себя посмотреть ему в глаза. Она была полна решимости не показывать своего страха, но дрожь рук, похоже, выдавала ее с головой.
У нее оборвалось сердце и в жилах застыла кровь, когда вожак вошел в комнату и она поняла, что именно этот высокий пленник убил ее дядю.
Теперь его бедра обтягивали штаны, мокрые от воды, они обнаруживали гораздо больше, чем ей хотелось бы видеть. Следы крови он тоже смыл, но Джулиана слишком хорошо запомнила увиденное. К тому же его глаза оставались такими же бездушными, как и прежде.
Взгляд Джулианы остановился на том месте, где лоскутом ткани была прикрыта рана, нанесенная ее рукой. Еще две повязки были наложены на предплечье вожака.
Затем ее глаза замерли на бутылке с вином.
– Я не выживу, – бросил он, проследив за ее взглядом, – если рана загноится, но для вас это стало бы большим несчастьем, поскольку я единственный, кто стоит между вами и сотней обозленных мужчин, жаждущих плотского удовлетворения.
Джулиана не ответила, не имея сил оторвать глаз от страшных потертостей на его запястьях. Такие же потертости видела она и на его щиколотках, тогда как спина и грудь вожака были покрыты шрамами.
– Вы умеете шить? – неожиданно поинтересовался он.
– Да.
– Значит, зашьете рану, которую сами нанесли мне.
Это заявление не на шутку испугало Джулиану.
– На борту есть хирург… – Она осеклась. – Или… вероятно, вы и его убили?
– Не я. Там снаружи сидит молодой парень, не старше вашей служанки. Доктор использовал его самым цивилизованным способом. – Патрик с мстительным удовольствием наблюдал, как меняется выражение ее глаз по мере того, как она постигает сказанные им слова.
Затем он подошел к двери и, приоткрыв ее, выглянул наружу:
– Мануэль, принеси сюда воды, только подогрей ее.
– Но… я никогда не обрабатывала раны, – призналась Джулиана.
– Раз вы умеете шить, значит, сделаете все, что нужно. – Патрик сделал паузу. – И запомните, что я вам сказал. Я один стою между вами и командой, но только до тех пор, пока от вас будет польза.
Джулиана выпрямила спину.
– Польза? Какая именно?
– Я что-нибудь придумаю, сеньорита. Девушка умеет готовить?
Джулиана покачала головой:
– Она всего лишь горничная.
– Но иногда я помогала по кухне, – неожиданно подала голос Кармита.
Патрик благосклонно взглянул на девушку.
– Тебе не причинят зла, клянусь. – Он отвернулся и принялся развязывать окровавленный бинт на груди. Джулиане стоило большого труда удержаться от содроганий при виде раны. Неужели это сделала она? – Надеюсь, у вас есть игла и нитки?
Джулиана повернулась к Кармите, и та поспешно встала.
– Иглу и нитки забрал человек, который привел нас сюда.
– Не может быть, что на корабле больше никого нет, кто умеет лучше меня лечить раны! – В голосе Джулианы прозвучали панические нотки.
– Меня это не интересует. Я хочу, чтобы моими ранами занялись именно вы. – В голосе Патрика зазвучали стальные нотки, от его тона по спине Джулианы побежали мурашки.
К счастью, стук в дверь каюты предоставил ей желанную передышку. Шотландец открыл дверь, и тощий паренек, которого она впервые увидела несколько дней назад, поставил на пол ведро с водой. У него также были потертости вокруг щиколоток, и его глаза обдавали таким же холодом.
– Мануэль, попроси у испанца швейный набор леди и принеси его мне.
– Уже иду, – отозвался паренек и. быстро вышел.
Когда мальчик ушел, Джулиана внимательно посмотрела на вожака:
– Полагаю, вы здесь главный?
Патрик слегка поклонился:
– Пока да.
– У вас передо мной есть преимущество – вы знаете мое имя. Откуда?
– Испанец нашел в каюте вашего дяди документы, из которых следует, что вы намерены породниться с одним из влиятельнейших семейств Англии. Вот только, боюсь, теперь этим планам не суждено осуществиться.
– Вы не сказали мне свое имя.
– Нет, не сказал.
– Почему? Или вы его запятнали еще до того, как стали бунтовщиком и пиратом?
Патрик улыбнулся, и только тут Джулиана поняла, что совершила ошибку.
– Итак, вы говорите по-английски.
– Ну, немного, – созналась она.
Патрик мрачно кивнул, затем подошел к сундуку и достал белую сорочку, разорвал ее на полоски. Откупорив бутылку вина, он немного подождал, и Джулиана тоже замерла в напряжении.
Затем начал поливать из бутылки на рану; при этом лицо его стало каменным, как у мраморной статуи.
Джулиана поежилась. Она видела, как у вожака на шее задергался мускул: боль, вероятно, была невыносимой. Потом он слегка повернулся, показав ей спину, сплошь покрытую глубокими шрамами.
Джулиана вздрогнула.
Неужели этот человек действительно заслужил столь жестокое наказание? Родриго не раз убеждал ее, что рабов на галеры набирали из преступников и убийц…
Тем не менее вожак вовсе не был похож на вора или убийцу: его отличала грамотная речь и качества лидера, способного удержать толпу от надругательства над ней и Кармитой. Неужели он спасал их, чтобы приберечь для себя?
Патрик в последний раз обильно полил рану вином и опрокинул остатки в горло. И тут же в дверь бесшумно проскользнул мальчик со шкатулкой Кармиты в руках.
– Мне остаться? – Он вопросительно посмотрел на вожака.
– Нет. Пойди получи одежду и еду.
Мальчик замялся.
– Я предпочел бы остаться, сэр, – сказал он неожиданно серьезно. – Она может опять вас ранить.
Джулиана прикусила губу. Маленький мальчик защищает дьявола? Этого бандита?
Глядя на мальчика сверху вниз, вожак улыбнулся одним уголком рта.
– Ладно; – наконец уступил он, – делай как знаешь.
Джулиана неуверенно взяла шкатулку. Прежде она не раз вышивала гобелены – это была одна из возложенных на нее женских обязанностей. Но шить человеческую кожу?
По ее телу пробежала дрожь, и она взглянула на мальчика:
– Ты можешь свести вместе края раны?
Мальчик сначала посмотрел на главаря, и когда тот кивнул, стянул вместе края кожи, в то время как Джулиана заправила нитку в иголку.
Произнеся про себя молитву, она воткнула иглу в кожу. Главарь не пошевелился и даже не поморщился; его взгляд был устремлен куда-то вдаль.
