– Это только отчасти тема «Двенадцатого».
– Наверняка у них имеется инфа по этому мутному летному происшествию… Если, конечно, на борту того бомбера действительно имелась спецхреновина.
– Ты меня за идиотку держишь?
– Ну… Не то чтобы я сомневался в твоих умственных способностях, но…
– А начальство? Они, получается, тоже – дураки?
– Хех…
– И только ты один, Кот, додумался, чтобы отправить запрос в главк, занимающийся данной темой?
– Отправляли, значит… И что?
– А ничего. Ответ примерно такой… – Анна, достав из сумочки косметичку, глянула в зеркальце. – Ответ такой, если коротко… Никаких «спецхреновин» на действовавшие в Афганистане и патрулировавшие границу с Пакистаном самолеты не навешивали. Точка.
Котов зевнул в кулак.
– Ну, значит, ничего и не было… Обидно даже как-то, что из-за такой вот фигни мне закрыли поездку на курорт.
Анна вновь посмотрела на часики, затем перевела взгляд на главный вход в это сине-желтое здание.
– Странно, – сказала она. – Уже четверть часа опоздания.
– Может, он внутри?
– Нет, мы договорились, что он подойдет ко входу. Кроме того, я ему сообщила марку, цвет и госномер нашей машины.
– Наверное, проспал, старый хрыч, – пробормотал Котов. – А вот я встал ни свет ни заря! Да еще и женушка с завтраком прокинула!..
– Смольников – очень пунктуальный товарищ.
– А он где-то рядом живет?
– Здесь же, на Литовском бульваре, – Анна показала в сторону одной из многоэтажек, расположенной на этой же стороне улицы. – Вот в том доме.
– Ты могла бы договориться, что мы подхватим его прямо у подъезда его дома.
Анна усмехнулась.
– Сам Смольников не в курсе, что я знаю его домашний адрес. Это первое. И второе: этот товарищ долгое время работал на режимных объектах. Привычка осторожничать, шифроваться, думается, связана с его прежней работой.
Анна вновь набрала номер Смольникова.
Раздалось несколько длинных гудков, прежде чем в трубке наконец прозвучал мужской голос:
– Алло?!
– Валерий Трофимович?
– Э-э… Это его знакомый, – сказал ответивший ей мужчина (и только теперь Анна поняла, что это не Смольников). – А кто его спрашивает?
– Это… вас беспокоит известная вам журналистка.
– А у журналистки есть имя и фамилия?
– Конечно. Но я бы хотела поговорить с самим Смольниковым.
– Уточните, по какому делу?
– Вы не могли бы передать ему трубку?
– Я его помощник.
Анна вспомнила о молодом человеке, который привез Смольникова на первую встречу с ней. Ему лет тридцать; насколько она в курсе, он работает в одном из московских архивов. Молодой человек оставался в машине, пока Анна и старший товарищ общались за столиком в кафе, но его имя в ходе их беседы упомянул сам конфидент…
– Я так понимаю, вы – Андрей?
– Эмм… да, Андрей. Теперь-то вы можете назваться?
– Анна. Анна Козакова. Так я могу поговорить с Валерием Трофимовичем?
– На какой предмет?
– А вы разве не в курсе?
– Напомните.
– Мы договорились о встрече. Мы с товарищем ждем на месте уже около получаса.
– Валерий Трофимович… он – вышел…
– Вышел?
– Да, уже вышел.
– А телефон что, забыл взять?
– Забыл. Бывает. Вот что… Анна Козакова. Вы оставайтесь на месте, ладно?
– Так он придет?
– Конечно, даже не сомневайтесь… – заверил ее мужской голос. – Будет с минуты на минуту. Ждите.
Анна сунула смартфон в сумочку. Котов, – а он слышал разговор – криво усмехнувшись. сказал:
– Дурдом… Похоже, имеем дело с целой ОПГ чокнутых конспирологов?
– Ну что, теперь и до тебя дошло?
– Я слышал разговор.
– Примерно так, Кот, в таком вот ключе я и общаюсь с «архивной мафией»… Они меня просто доводят.
– Ниче, – Котов ободряюще осклабился. – Теперь у тебя есть я.
Анатолий чуть добавил звук настроенной на волну «Москвы ФМ» автомагнитолы. Из динамиков донесся пронзительный девчачий голос:
О Боже, какой мужчина, я хочу от тебя сына.
И я хочу от тебя дочку, и точка, и точка!
О Боже, какой мужчина, я хочу от тебя сына…
Анна чуть потянулась вперед и выключила магнитолу.
– Кот, ты первый день на новом задании! А уже, вижу, сам чудишь…
– А чего, нормальный шлягер…
– Наш клиент такие вот «шлягеры» на дух не переносит. Он человек с характером. Если ему что-то не понравится, то он просто молча развернется и пойдет себе обратно домой.
– Ладно, не ворчи, – незлобиво произнес Котов. – Кстати… Коль мы близкие друзья, могу я спросить?
Спросить Котов что-либо уже не успел. Слева от «икса» остановился микроавтобус с затонированными стеклами.
Одновременно от здания торгового центра двинулись, ускоряя ход, расстегивая кожаные куртки на ходу, двое крепких мужчин в штатском.
Из открывшейся боковой двери микроавтобуса вывалились гурьбой какие-то хлопцы в камуфляже и шлем-масках!..
– Полиция! – проорал один из «масок», держа на мушке водителя. – Вышли из машины! Оба! Быстро!!! Руки держим на виду!
Парочку «журналистов» очень быстро и весьма профессионально извлекли из транспортного средства. Крепыша приняли сразу трое; молодую женщину взяли на себя два оперативника в штатском.
– Дурдом, – пробормотал Котов, лежа с завернутыми за спину руками на мокром асфальте, лицом в дождевой луже. – Вот тебе отпуск, вот тебе и пляж.
ГЛАВА 7
Провинция Гильменд
– Браво Два, ответьте Браво Один!
Козак, морщась, как от зубной боли, достал из кармашка разгрузки «кенвуд».
– На связи Браво Два!
– Оставьте замыкающим «Патрол»! А сами – быстро ко мне!
Иван посмотрел через лобовое стекло на стелющуюся под колеса черную, жирно поблескивающую ленту двухрядного шоссе. Движение в этом юго-западном углу Афганистана преимущественно левостороннее. Вернее, водители здесь, как и повсюду в этой стране, передвигаются, сообразуясь с собственными соображениями. Однако, учитывая, что провинция Гильменд находится в зоне британской ответственности, в этой части страны преимущественно практикуется правило левостороннего движения.
