Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
– Все в порядке! Поднимайтесь!
Он должен знать, кто они… те, кто изгнали его из купе…
Теперь они уже сами идут на приступ!.. Первого тендера! Маршал все время на руках! Они бросаются сквозь брызги кипятка и пара… цель достигнута! Они цепляются, они уже там!.. Все в саже!.. В самой куче кокса!.. Им не так уж плохо… а нам, зевакам? Скорей, назад! К нашему вагону!.. Там что-то произошло… они дрались, быть может, они уже всех поубивали?… Особенно волнуешься за детей… Все это ради них… полагаю, нам лучше говорить, что Бебер – это наш младенец, его не видно в сумке, закрыт… да!.. Да!.. Мы уже там… Лили его баюкает… женщины в дверях не пропускают!.. Сами-то они уже пристроились!.. Но Лили – настоящая акробатка… не из последних… она подтягивается на руках! Через окно! Нет больше стекол, одни осколки… Хоп! Она уже на месте!.. Я передаю ей Бебера в сумке… мне будет несколько сложнее… двое наших солдат, двое молчунов помогают, они рядом… хватают меня – каждый за ногу, – и – хоп!.. Я уже там!.. Теперь очередь Ля Виги!.. Осталось только поднажать, слиться, срастись со спутницами, литовками, стоя или у ног их… а может, это боснийки? Я не знаю… и мужья, и бабушки… раствориться… и младенцы повсюду, целыми гроздьями!.. Только представьте, как все это пищит, горланит, вопит, чмокает… сосет грудь!.. Локомотив дрожит… весь состав вздрогнул!.. Трогаемся… теперь локомотив в хвосте, не наш, не прежний, который заплевывал все платформы… Я видел…
– Замечательно, Ля Вига, замечательно! Мы едем!..
Так и есть… о, совсем медленно…
– Маршал едет с нами…
– Говорю тебе, проходимец ты этакий, здесь только один маршал, это я!
Он недоверчиво кривится.
– А ведь, послушай, Росток – Ульм – это не рядом!
– Ульм? Ульм? Ты веришь в свой Ульм?
Не могу утверждать, что верю.
* * *
Верь или не верь, но поезд набирает скорость… очень легко… пф!.. пф!.. Головной локомотив ведет себя более нервозно, чем тот, который толкает нас… задние вагоны заносит… мы внутри, нас трое и Бебер, в плотном месиве этих прибалтийских женщин, малышей и их родственников… уверен, что на нас обратили внимание… но мы все-таки пробрались сюда, черт побери! В эту беспорядочную мешанину задниц, налитых молоком грудей, рук и волос… зажатые и сплюснутые так, что чуть-чуть поднатужиться, и нас выдавит наружу… у меня, по меньшей мере, три бедра на голове… и чужая нога вокруг шеи… об этом вагоне сказали бы, что он набит битком, что он вот-вот расколется, лопнет, развалится на куски, что он уже трещит по швам… его трясет и болтает… расположившись более удачно, мы могли бы увидеть рельсы, шпалы или колеса… и все-таки этот поезд движется, и качка здесь меньше, чем в прибалтийских поездах… а наверху, можно сказать, и совсем здорово!.. А обоз с прокаженными и рыбой… где он сейчас?
Но хватит воспоминаний!.. Обратимся к тому, что происходит вокруг!.. Эти женщины говорят… и правда, какие-то невообразимые слова… хочу сказать, эти языки непонятны… даже самые простые слова, обращения матерей к малышам… Ну ладно! Все же я понял бы, и очень скоро, ну сколько может продлиться это путешествие… способность к языкам? Дар питона и гостиничного портье… идиома – это как мясо, которое кто-то раскачивает перед вами в качестве наживки… и worzt! Клюете! Хватаете его изо всех сил!.. В ритм!.. Но это еще не все, поезд идет, продвигается вперед, я вам говорил, мы все измучены… поезд идет… и наконец, по своему обыкновению, едва не сходит с рельсов, снова попадает на колею, выруливает… теперь немного подытожим, определим свое место… заметим: повсюду, где мы демонстрируем свои физиономии вот уже почти тридцать лет, будь это в пылающих кострах городов, а их десятки полусгоревших, или же на пепелищах, на грудах развалин, от Констанс и почти что до Швейцарии, до Фленсбурга на севере Франции, возьмем Курбвуа, пассаж Шуазель или улицу Лепик, везде и всегда возникает чувство, что я не имею право на существование… ни даже здесь, в Медоне, однако же я бесконечно скромен и до предела учтив, благовоспитан и услужлив, если меня заставили воочию увидеть то, о чем они думали… сперва с помощью петиций и барабанов, потом – громкого оглашения того, о чем шептались, а затем с помощью пластинок и громкоговорителей мне показали, чем я был, во всех подробностях… десять раз Петьо, гипер-Ландрю[24]… супер-Бугра,[25]предатель с двадцатью пятью масками, порнограф с доброй сотней членов… о, ничему не удивляйся!.. Ты тот же самый, невероятный, и в Копенгагене,[26]и даже на Монмартре, и даже в прусском Цорнхофе, а завтра, может даже на Гонолулу… и наглостью было бы жаловаться! Все закаленные души – вокруг него! Возвышенные герои: quos vult perdere! (Розовые страницы).
В самом деле! Меня развлекает наш поезд!.. Конечно, мы были стиснуты, сплющены, согнуты, выпотрошены, правильнее было бы сказать, что из нас выжали всю жидкость, мочу, пот и кровь… этот вагон пока что держится на рельсах, но только и думает на каждой развилке о том, как бы опрокинуться, полететь кувырком… и все же, как это ни смешно, мы движемся вперед… я вижу, как между двумя спинами и тремя затылками мелькают поля, рощи, ферма… еще ферма… ага, и еще играющие дети!..
Ульм – наша конечная остановка!.. Через Лейпциг, кажется… я не уверен… увидим… может, ничего и не сбудется? Они растеряют нас всех на просторах полей?… Повторение Ростока… наши души способны выдержать многое, и мы это подтвердили… я думаю… я спрашиваю у них обоих, Лили и Ля Виги… они согласны… нам снова пришлось стоять, сдавленными со всех сторон под нажимом других… думаю, из-за тряски… вот уже добрых два часа, как за окнами мелькают деревья… мы ничего не требуем, другие брюзжат и скулят… наша троица и кот не жалуются ни на что… хотя нас унижают больше обычного, хоть криком кричи… о, но мне кажется – не могу поверить! – перрон… и ЛЕЙПЦИГ… большими красными буквами… отлично!.. Поезд замедляет ход… да! Так и есть!.. Но есть и другие таблички… «Выходить запрещается»… Verboten!.. И жандармы по всей линии… я вижу, нас ожидали… ах, барышни с кувшинами… полными… они образуют цепочку, протягивают нам в окна… стекол больше нет… в проемы дверей… это бульон!.. А может, это какая-нибудь отрава, скверное зелье… нет, непохоже… некоторые уже пьют… и все в порядке! Но кружки? Нужны кружки… все предусмотрено!.. И ломти хлеба… другие кувшины предназначены для матерей с малышами… молоко! Молоко! Milch! Соски… сначала соски! Весь вагон причмокивает, и мамаши еще быстрее, чем младенцы… глю! Глю! Без сосок… еще один кувшин!.. Другие девицы прорываются к окнам, Красный Крест, эти предлагают все, что только могут, хлеб, похлебку, мармелад, чтобы эти бедные прибалтийские матери с детьми больше не хныкали… весь вагон жаждет… milch!.. milch!.. Главное, никто не вышел на перрон… никто не выпрыгнул… глубокое уважение к приказам… Austeigen verboten! Verboten!
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
