В тишине Эрлингр долго глядел на них двоих сверху вниз. Потом резко отвернулся и прошествовал к своему каменному трону, откуда снова воззрился на своих бледных соплеменников. По его сигналу — приподнятому посоху — они послушно встали, молча ожидая его приговора.
— Человек может идти! — провозгласил он, наполнив своим голосом всю пещеру. — Во имя дружбы, которая некогда связывала нас, я не подниму на него руку, не стану убийцей. Но, памятуя о его измене, я прогоняю его, отказав в любой помощи. Пускай идет восвояси. Никому не дозволено с ним говорить.
Старик в последний раз оглянулся на Клуарана.
— Ступай! — тяжко молвил он. — Путь свободен. Иди на Эйгг-Локи и там умри — в одиночестве, разве что этот дурень и впрямь намерен тебя сопровождать. Я никого не отправлю с тобой на верную гибель.
Он опустился на трон, уронил голову и закрыл глаза. Племя осталось стоять. Клуаран медленно обвел взглядом всех собравшихся, но никто не посмел поднять глаза. Тогда он отвернулся и неторопливо покинул пещеру, громко ступая в мертвой тишине. Прошло несколько секунд, и звук шагов подсказал ему, что Ари следует за ним. Долго поднимались они к выходу из пещеры, не произнося ни слова и ощущая спиной взгляды пяти сотен глаз.
Глава девятая
«Темноволосая девушка по имени Ионет принесла нам еду. Она сказала, что не принадлежит к племени Эрлингра: ее народ, люди скал и льда, был истреблен двенадцатью годами раньше, когда Локи впервые пустил в ход свой огонь. Все сгорели, кроме Ионет. Сын Эрлингра, Ингвальд, нашел девочку бредущей по пепелищу и принял в свою семью.
Потом Ионет повела меня в снега и показала горы на горизонте, с белыми вершинами, но с черными пятнами.
— Это Эйгг-Локи, — объяснила она, — там томится в цепях демон, хотя, возможно, дни его неволи сочтены.
И она прошептала так тихо, что я усомнился, верно ли разобрал ее слова:
— Я могу помочь тебе убить его».
— Пожалуйста, попробуй идти, Элспет!
Эдмунд и Кэтбар тащили девочку, у которой все время подгибались колени. Она смотрела на Эдмунда, не узнавая его. «Почему мы опоздали?» — думал тот в отчаянии. В ушах у него по-прежнему стоял резкий хруст треснувшего льда. Он окунулся в воду с головой, шаря подо льдом рукой и пытаясь поймать Элспет в кромешной тьме. Только когда подоспел Кэтбар, им удалось ее вытянуть.
Неужели они опоздали? С того момента, как они с Кэтбаром вытащили Элспет из воды, она не произнесла ни словечка, только прилипла взглядом к своей правой ладони, испускавшей слабое сияние — все, что осталось от меча. Губы у нее посинели, всю ее трясло, и одеяла, в которые они ее завернули, не могли ее согреть.
Рыбаки были совсем близко, Эдмунд уже мог разобрать отдельные голоса. Слов он понять не мог, но тон был отчетливо угрожающим. Еще красноречивей выкриков казались извлеченные из-за поясов кинжалы. Рыбаки шли за ними по берегу озера, не приближаясь, но и не отставая и держась кучей — так преследуют опасного зверя. Их вожак, коренастый человек с рыжей бородой и черными зубами, что-то злобно выкрикнул в адрес чужаков.
— Они не знают, кто мы такие. Почему они так поступают с нами? — спросил Эдмунд у Кэтбара.
Собственно, ответ был ему заранее известен, воину было не обязательно указывать глазами на правую руку Элспет. Они оба видели борьбу на льду между нею и рыбаками, видели сверкание хрустального меча.
Наконец они перешли со льда на утоптанный снег, покрывавший твердую землю. Фрита, опередившая их, находилась уже совсем близко от их стоянки. Внезапно что-то просвистело совсем рядом с головой Эдмунда, до его слуха донесся испуганный крик северянки. Рыбаки уже швырялись в них камнями. Борясь с отчаянием, он обернулся к Элспет:
— Иди сама, слышишь? Иначе у тебя сейчас отнимут меч!
У нее тревожно расширились глаза, на лице снова появилась жизнь. Кэтбар облегченно крякнул: Элспет, кривясь от боли, опустила на снег сначала одну ногу, потом другую.
Фрита еще раз позвала Кэтбара, оглянувшись через плечо. Лицо ее было белым от страха, но голос остался тверд. Кэтбар ответил ей кивком и сказал Эдмунду:
— Она зовет нас за собой.
Фрита перешла на бег. Ближайших преследователей уже отделяли от Эдмунда и Кэтбара считаные шаги. Пришлось и им пуститься бегом, опять приподняв Элспет над снегом. Оказалось, что северянка ведет их не к стоянке. Она опять свернула на лед и устремилась к центру озера.
— Не туда! — в ужасе крикнул Эдмунд. — Вдруг лед снова треснет?
— На это она и надеется, — пропыхтел Кэтбар, озираясь на преследователей, замедливших бег, нестройно галдевших и указывавших куда-то руками.
Фрита двигалась теперь с чрезвычайной осторожностью, однако шаг за шагом удалялась от берега, приближаясь к темной горной гряде. Еще немного — и вся троица, Кэтбар, Эдмунд и Элспет, тоже оказалась на льду. Кэтбар без колебания устремился дальше за Фритой, увлекая за собой остальных.
— Только не встреча с ними, — объяснил он, оглядываясь. — Они называют нас ворами, а Элспет вообще хотят утопить, как ведьму.
Рыбаки провожали чужаков разочарованными воплями. Фрита упорно шла по льду, не оборачиваясь. Она волочила ноги в снегу, оставляя за собой две темных борозды. Остальные трое шли по этим бороздам, хватаясь друг за друга для равновесия, когда поскальзывались. Эдмунд старался не вслушиваться в крики и брань преследователей, не думать о треске льда под ногами. Он не спускал глаз со спины Фриты и отчаянно старался не упасть, не выпуская руку Элспет. Так они и продвигались, один неуверенный шажок за другим.
Преследователи не осмелились снова ступить на лед. Они вдруг прекратили свои вопли, потом опять раскричались еще громче прежнего. Что-то обожгло Эдмунду руку, что-то с шипением упало в снег у ног. Он оглянулся и увидел толпу у кромки льда, смахивавшую разнузданным поведением на зрителей, наблюдающих за схваткой. Несколько человек то и дело взмахивали руками. Чем они швыряются? Не камнями же, право слово: откуда в снегу камни? Нет, они тянулись руками в теплых перчатках в свои плавильни и метали на лед горящие уголья. Рыжебородый главарь загоготал, когда одна головешка задела плечо Эдмунда и, отскочив, ударила Элспет.
— Не отставать! — приказал Кэтбар, переводя распоряжение Фриты. — Они пытаются расколоть лед, здесь он тоньше, чем у берега. Фрита говорит, что может найти безопасный путь, главное, не отстать от нее.
Эдмунд ускорил шаг, и Элспет, все еще опиравшаяся на плечи обоих, нашла силы, чтобы тоже зашагать вперед. Фрита уже не так осторожничала и знай себе скользила по льду, уже недосягаемая для метательных снарядов их недругов. Но вокруг Эдмунда по-прежнему падали горячие угли, а он не мог двигаться быстрее: мешала тяжесть Элспет, он то и дело оступался в снегу. Две головешки, упав перед ним, прожгли во льду круглые дыры. Он отпрыгнул и едва не упал, чуть не повалив Элспет. В горле защипало от дыма, лед под ногами отвратительно затрещал.
