— Ну, теперь у нас дров и на ужин хватит! — порадовалась мама. — Молодцы, мальчики и девочки!
Сережка, конечно, чуточку обиделся. Это ж он все елки нашел, а не Васька, Таська или Татаська! А хвалят наравне, хотя девчонки не столько дрова таскали, сколько землянику лопали, а Васька вообще только-только прибыл. Но говорить вслух Сережка ничего не стал. Он не гордый! Зато посмотрим, как вы все удивитесь, когда Сережка дяде Толе свой клад покажет.
Однако время шло, а ни «Старой черепахи», ни «Черного призрака» из проток не показывалось. Дядя Олег с тетей Ниной уже поставили свои палатки, все искупаться еще раз успели и даже позагорать, весь обед сварился вплоть до компота из земляники, который больше на кисель походил, — а дядя Коля и дядя Толя со своими экипажами все еще не появлялись.
— Давайте обедать, что ли? — предложила мама. — Все ведь уже готово, простыть может.
— Нет проблем! — сказал дядя Витя. — Десятеро шестерых не ждут.
Сели обедать. Конечно, мамин грибной суп все нахваливали. И гречка с тушенкой, за которую тетя Клава отвечала, тоже удалась. А кисель-компот вообще всех умилил.
За обедом, однако, говорили не только о том, какая еда вкусная, но и разбирались в причинах того, отчего лодки в протоках запутались и разошлись в разные стороны.
Начали само собой с той самой развилки, где демократическим путем выбирали правую протоку. И про Илью Муромца с надписями на камне, разумеется, вспомнили. А Сережка вдруг подумал: да ведь они же направо поехали, то есть туда, «где богатому быть»! И вот он, Сережка, уже разбогател на шесть золотых монет. Может, и остальные, приплывшие сюда, тоже разбогатеют?! Может, они уже совсем рядом с тем огромным разбойничьим кладом, где сорок сундуков злата-серебра по сорок пудов в каждом?!
Однако Сережка все-таки ничего не сказал. Да и попробуй тут слово вставить, если папа, дядя Олег и дядя Витя спорили очень громкими голосами. Даже мама в этот галдеж вмешиваться не стала, хотя вообще-то могла бы при желании всех переорать.
— Нет, старик! — кричал дядя Олег дяде Вите. — Вы с Джоном ошиблись. Это совсем не тот остров! Вспомни, что Крокодил говорил: в десяти километрах ниже по течению! Мы полдня по протокам ползали, и в основном поперек основного направления Старицы. А я вообще, когда с Колькой разминулся и не в ту протоку попал, не меньше километра на юг пропер. Не могли мы за это время десять километров строго на север пройти. Тем более что плыли, можно считать, со скоростью пешехода.
— Да ты пойми, Билл, — не соглашался дядя Витя, — десять километров хороший пешеход даже не торопясь проходит за два с половиной часа. Ты согласен?
— Допустим. Дальше что?
— Мы приехали на развилку часов в девять утра. Верно? Здесь мы с Джоном пришвартовались в два часа дня, то есть в 14.00, если по-вашему, по-военному. То есть мы пять часов куда-то ехали. Правильно? А ты здесь появился почти на два часа позже. Значит, ты целых семь часов петлял. Теперь умножь скорость пешехода, то есть четыре километра в час на пять или на семь. Получается, что мы проехали двадцать, а ты вообще двадцать восемь километров! Неужели ты думаешь, будто все эти развороты, повороты и петляния сюда не укладываются? Возможно, ты и впрямь восемнадцать километров прокатался без толку, но остальные десять на север проехал.
— А то, что у Старицы заболоченная долина пять километров в ширину, ты учел? — не согласился дядя Олег. — И то, что мы несколько раз вообще в камышах увязали, то есть уже не как пешеходы двигались, а как черепахи?
— Но остров очень похож на тот, о котором говорил Толик, — сказал Сережкин папа. — Высокий холм, берега не заболочены, лес растет…
— И только-то, — хмыкнул дядя Олег.
Вот только тут Сережка вспомнил про свое открытие. То есть о том, что остров Удачи на самом деле полуостров. А это означало: дядя Олег прав, и три лодки заехали совсем не туда, куда намеревался прибыть дядя Толя. Возможно, что они с дядей Колей уже доплыли до настоящего острова, и теперь волнуются, куда три остальные лодки подевались.
Конечно, обо всем этом надо было срочно сообщить папе и его друзьям. Но Сережка не стал этого делать. Почему? Да потому что его папа был убежден, что это «тот» остров. И Сережке не хотелось, чтоб все сейчас узнали, что папа ошибается.
К тому же Сережкин папа высказал очень разумную мысль, которая сразу погасила весь спор:
— Сейчас, по-моему, не так уж важно, тот это остров или нет, важнее, что мы нашли подходящее место для ночевки. Завтра на свежую голову пойдем дальше. Глядишь, получше разберемся, куда ведут все эти протоки.
— Правильно! — поддержал его дядя Витя. — А сегодня лучше рыбку половим. Тут такая щука хвостом плескала — килограммов на десять!
— Правда? — встрепенулся дядя Олег. Судя по всему, он, как и дядя Витя, был большим любителем рыбалки.
— Ну, все! — вздохнула тетя Нина. — Сейчас к ним лучше не подходить…
Дядя Витя и дядя Олег, конечно, втянули Сережкиного папу в свои рыбацкие приготовления, хотя он ловить рыбу особо не рвался, тем более что у него даже удочки не было и никаких рыбацких принадлежностей. Но дядя Витя и дядя Олег так хотели, чтоб он не отрывался от коллектива, что наскоро срезали какой-то длинный прут, очистили от коры, привязали леску, поплавок, грузило и крючок, накопали для папы червей и загрузили их в консервную банку из-под говяжьей тушенки.
— Ты не волнуйся, Джон, — успокоил папу дядя Витя. — На рыбалке, как и на Олимпиаде, главное — не улов, а участие! Только не комплексуй в случае чего. Просто наслаждайся тишиной, любуйся на воду, на закат и тихо общайся со старыми друзьями. Это ж прекрасно!
— Конечно! — подтвердил дядя Олег. — Даже если всего одного окунька или плотвичку выдернешь — уже вклад в общую уху! И сынишку возьми, пусть тоже поучится. Вон хотя бы у Васьки! Он у меня ас в рыбалке!
— Нет, я рыбачить не пойду, — сказал Сережка, потому что ему не хотелось, чтоб Васька важничал и воображал: видишь ли, малограмотного обучать будет! Папе просто друзей обижать не хочется — это понятно. А Васька Сережке покамест еще не друг.
— А что делать-то будешь? — усмехнулся папа.
— Посплю немного, — соврал Сережка, — что-то я устал, кажется…
— Правильно, — поддержала мама, — утомился с непривычки — и веслом работал, и дрова таскал. Отдохни, сынок!
На самом деле Сережка совсем не устал. И спать ему ничуточки не хотелось. Просто ему требовалось забраться в палатку, чтоб спрятать свои монеты. Ну, а заодно еще раз полюбоваться на них в спокойной обстановке. В лесу ведь был полумрак и рассмотреть монеты как следует не удалось. А в палатке, точнее, в рюкзачке, у Сережки лежали фонарик и лупа. Лупу Сережка вообще-то прихватил не для рассматривания, а на случай если в походе иссякнут спички. В книге Жюля Верна «Таинственный остров» инженер Сайрес Смит разжег костер с помощью лупы, сделанной из двух стекол от часов, залитых водой и скрепленных глиной. Вот Сережка и решил, что лучше загодя лупу взять, уже готовую, фабричную. Но вышло так, что она пригодилась, так сказать, по прямому назначению.
