— Княжна. Спать сегодня придется по походному. Охранять тебя будет Гаврила.
Он знал, что это ей не понравится, и не ошибся.
— Сотник…
— Исин нужен для другого дела. — отрезал он — Мы будем рядом, в соседней комнате.
Говоря это Избор обошел комнату, проверяя рукой бревенчатые стены. Княжна не решилась что-либо сказать. Избор отворил ставни, выглянул во двор. Земля была совсем близко. Он посмотрел в небо. Край крыши нависал над окном. Лунный свет обливал серые от времени доски. В небе мелькнула птичья тень. Избор присмотрелся. Большая черная птица кругами ходила над домом. Черный лебедь. Оперенье его взблескивало в лунном свете острыми блестками полированного металла. Точно так же, как и над корчмой, где все они встретились, а скорее всего тот же самый. Ощущение опасности вошло в него и осталось.
— Ну что ж, дом они нашли… Помогу им найти комнату…
Он вывалил на подоконник кусок мяса, остро пахнущий чесноком, из приготовленного кувшина плеснул браги на ставень и оставил него полу прикрытым. Теперь из открытого окна тянуло мясом, чесноком и брагой — запахом доброй гулянки, завершившейся крепким сном ничего не опасающегося человека.
Перейдя в соседнюю комнату он, как только что в комнате княжны, подошел к окну. Из данной ей склянки брызнул на подоконник и по комнате растекся запах благовоний. Исин, смотревший неодобрительно, ничего не сказал — пещернику виднее.
— В отхожем месте ее запереть бы — вдруг зло сказал хазарин — Ни в жизнь там ее никто не найдет.
Избор прищурил глаза то ли смеясь, то ли примериваясь куда ударить.
— Вон ты каков, сотник — сказал он — Как ты о княгине-то. Князь узнает — выпорет.
— Князь — тоскливо сказал Исин. Лицо его стало кислым, он повторил. — Князь
Он словно пробовал это слово на вкус.
— А правда, что ты Хазарского кагана люто ненавидишь?
— Я? — удивился Избор — А где он?
— И что если б знал где он, то убил бы?
— Кто тебе это сказал?
— Княжна. Только что.
Избор пожал плечами.
— Ну раз говорит, значит знает…Она грамотная. Ты все понял?
Он показал на окно. Исин кивнул. Чего тут было не понять? Те, кто искал княжну наверняка знал как пахнет благородная женщина и по запаху мог отличить комнату где спит княжна от комнаты загулявшего дружинника.
Избор огляделся, запоминая, что где в комнате стоит, и погасил лучину. Глаза быстро привыкли к темноте и та разлиновалась лунными лучами, проникшими через закрытые ставни. Исин сел сбоку от окна, что бы в случае чего бить в спину, а Избор сел у спинки кровати. По комнате бродил запах духов.
За стеной было слышно как ворочается княжна. Исин зевнул с завыванием и тут же получил ногой от пещерника. От кровати донесся стальной шелест и Исин тоже обнажил саблю.
Было тихо и муторно. Они долго сидели, наблюдая как по полу движутся тени, как лучи света то усиливались, то умирали… А потом в одну секунду все изменилось. В ставни что-то ударилось и они разлетелись мелкими щепками. В комнате появились остроголовые. Двое первых покатились по полу, а двое влетевших следом за ними, опрокинули начавшего подниматься Исина. Он заверещал от боли. Попытался подняться…Сабля его зазвенела и…улетела к двери.
Тесно было в каморке, ой как тесно, но для Избора это было спасением. Там где четверо стоявших рядом воинов не могли размахнуться он эту возможность имел. Меч его скользнул над остроголовыми и задел ближнего. Звон металла заглушила ругань Избора. В тесноте он не успел повернуть меч и тот плашмя ударил врага по шлему. К счастью он не пожалел сил и этого хватило. Воин опрокинулся назад, но вместо него встало сразу двое. Избор отступил, к двери. Остроголовые молча сделали несколько шагов и ввязались в драку. Они уже поняли с кем имеют дело. Меч, отобранный у одного из их товарищей говорил об этом весьма красноречиво. В это длинное мгновение Избор одним взглядом охватил поле битвы.
Исин тянулся к выбитой сабле, подставляя под удар не защищенное горло. Над ним нависал один из остроголовых. В его глазах была радость. В глазах хазарина — обреченность. Он знал чем обернется это его движение, но остаться без оружия не пожелал. Только и это было напрасно. В полумраке он еще не понял как далеко улетела его сабля. А она была так далеко, что впору было ползти за ней, а не тянуть руки. Избор, отбивавшийся сразу от двоих, уловил движение вздернутого вверх клинка, готового обрушиться на Исина и прыгнув в сторону достал противника хазарина. Кольчужная сетка на шее защитила его, но удар настолько силен, что он не удержался на ногах и полетел на пол. За это мгновение Исин успел выхватить нож и тот упал на острие, придавив степняка. Они оба задергались, словно и того и другого свалил на пол приступ кашля.
Этим мгновением воспользовался второй. Для размаха у него не было места и он ударил Избора хитрым сарацинским ударом, использовав меч как копье. Избор крутанулся на одной ноге, уворачиваясь от отточенной стали. Словно ветка ивы он качнулся в сторону, одним длинным шагом он оказался за спиной у противника. Жесткая кожа доспеха смялась под крепкими пальцами. Ухватив его за плечо он добавил свою силу к силе остроголового и швырнул того себе за спину, на стену. Там мокро хрустнуло, выпал, звякнув клинок. Третий явно не ждавший такой прыти откачнулся в сторону, но Избор оттолкнувшись спиной от стены проскользнул ему под руку и рубанул по не защищенному боку. Удар прорубил его чуть не наполовину. Кожаная рубаха у того на животе лопнула и с тихим шипением наружу полезли кишки. Удар был точен и покойнику они уже были без надобности. Все кончилось.
Избор обернулся и быстро пересчитал тех, кто был в горнице. Кроме него на ногах тут уже никто не стоял. Все четверо, что успели заскочить в окно лежали на полу. Трое еще хрипели, с кровью выбулькивая свою жизнь на тесовый пол, а четвертый лежал в углу тихо и, похоже, уже не дышал. Избор ногой перевернул ближайшего на спину. Да. Все то же самое. Это были люди из нынешней веселой ночи. Видно на роду у него было написано, драться сегодня только с ними. Можно было попробовать набить морду этому настырному хазарину, но можно было бы прозакладывать голову, что из этого ничего не выйдет. Он покосился на Исина. Тот уже выползал из-под своего противника. Крови на нем было столько, словно его самого зарезали. Избор брезгливо поморщился.
— Какой же ты сотник, ежели человека зарезать по-хорошему не можешь…
Исин обиженно молчал. Как ни говори, а волхв был прав. Хазарин тяжело дышал и это освобождало его от ответа.
— Ты мне, между прочим, жизнь должен, понял?
— Понял. — не сдержался он — Как разбогатею — отдам.
Хазарин отдышался и уже спокойней продолжил.
— А может быть и раньше.
Рука четвертого, того что не дышал, дернулась и поползла под себя. Исин прищурился. Его рука так же осторожно, как и у кстати ожившего противника потянулась к ножу. Случай вернуть долг сам шел в руки. Пещерник стоял к тому спиною и не видел, как «покойник» подбирается для прыжка и удара. Похоже, что он даже не был ранен. Исин обрадовался. Подворачивался случай вернуть долг пещернику.
