– Что позволило нам узнать нечто важное о его характере, не правда ли?
– холодно парировал Мендро.
– Да, сэр, но…
– Я вот что скажу, – перебил его Мендро. – На протяжении многовековой человеческой истории люди из определенных частей страны, планеты или системы склонны были взирать на выходцев из других частей мира сверху вниз. Такова человеческая натура. В Доминионе Человека сегодня это проявляется в слегка снисходительном отношении к жителям пограничных миров, таким как Горайзон, Раджпут, даже Зимбуэ и… Адирондак. Казалось бы, ерунда, которая никак не отражается на культурном развитии. Однако чертовски трудно выяснить, как к таким вопросам относится тот или иной стажер. Мы не имеем на этот счет достаточно обоснованной теории, поэтому и прибегаем к практике. Мы просто выбираем одного из представителей тех отдаленных миров и представляем его всем остальным как яркий пример того, каким должен быть настоящий Кобра. При этом мы смотрим, как к этому отнесутся другие стажеры. Некоторые этого не выносят, к ним относится и Вильо. С сожалением должен признать, что он не единственный, были и другие.
– Понятно, – сказал Джонни.
Если бы неделей раньше он узнал о том, что его использовали таким образом, то непременно рассердился бы. Но теперь… Он выдержал этот экзамен и останется Коброй. А они – нет. Но кем же они теперь будут?
– Что теперь станет с ними? Я помню, что вы говорили о неизвлекаемости некоторого нашего оборудования. Что вы собираетесь делать? Неужели…
– Убить их?
– Мендро слабо улыбнулся горькой улыбкой и покачал головой.
– Нет. Оборудование действительно неизвлекаемо, но на этой стадии оно совершенно безвредно.
В глазах командира Джонни внезапно заметил нечто похожее на боль. Интересно, сколько раз и по каким причинам приходилось их командиру говорить тому или иному из своих так тщательно отбираемых стажеров, что все страдания и жертвы были напрасны?
– Нанокомьютеры, которые они получат, будут жалким подобием того, что вскоре имплантируют тебе. Источник энергии будет отключен от оружия, а максимальная сила сервомоторов будет должным образом ограничена. С какими бы целями они ни покинули Эсгард, от остальных людей их будут отличать только неломающиеся кости. И это все.
– Они покинут его с горькими воспоминаниями. Мендро смерил его долгим немигающим взглядом.
– У всех нас есть такие воспоминания, Моро. Воспоминания – вот что отличает стажеров от солдат. Когда у тебя есть воспоминания о неудачах, о делах, которые ты мог бы сделать лучше или иначе, а то и не делать вообще, и когда все это встает перед тобой, но не лишает тебя способности делать то, что от тебя требуется, тогда ты – настоящий солдат.
Неделю спустя Джонни, Холлоран, Дойч, Ноффке и Сингх, получившие теперь наименование «Команда Кобра 2/03», вместе с другими новоиспеченными Кобрами на хорошо вооруженном и бронированном транспортном корабле оставили Эсгард и направились в зону военных действий. Прорвавшись сквозь линию фронта Трофтов, корабль сбросил их команду из космоса на восьмисоткилометровый стратегический район Ессек планеты Адирондак.
Приземление оказалось ужасным. Наземные силы Трофтов отреагировали куда быстрее, чем можно было ожидать. Группу засекли на самой окраине города, в который их вел Дойч. Кобры сумели избежать окружения, получив несколько незначительных ранений мягких тканей. Но во время перекрестного огня разыгравшегося сражения были убиты трое гражданских лиц, застигнутые в этом месте в неудачное для них время. Они долго не уходили из памяти Джонни. Только после того, как команда слилась с местным населением и начала планировать свой первый рейд, Джонни понял, что Мендро был прав насчет воспоминаний.
Теперь такие воспоминания стали откладываться у него в голове.
ОТСТУПЛЕНИЕ
На полпути между Эсгардом и Комплексом Фрейера, отделенный от центров военной подготовки как расстоянием, так и философским содержанием, лежал расползшийся во все стороны город, известный под простым названием Купол. На протяжении двух последних веков делались неоднократные попытки дать ему более элегантное имя, но они были обречены на провал так же, как и движение по переименованию самой Земли. Город и геодезический купол, занимающий доминирующее положение на небосводе, так же много значили для умов жителей Доминиона, как и их собственные имена, потому что именно отсюда исходили приказы, законы и вердикты, издаваемые Центральным Комитетом, которые имели непосредственное влияние на жизнь всех граждан без исключения. Именно здесь можно было дать обратный ход решениям мэров, членов магистрата и даже генерал-губернаторов. А поскольку перед законом все были равны, то теоретически петиция любого гражданина могла быть представлена на рассмотрение Центрального Комитета.
На практике же это обычно оказывалось мифом чистой воды, и все, кто работал в тени купола, знали об этом. Делами местного характера занимались низшие ступени правительства. Как правило, там они и оставались. Чрезвычайно редкими бывали случаи, чтобы дело, непосредственно не задевавшее интересы миллиардов людей, попадало в поле зрения хотя бы одного члена Комитета.
И все же такие случаи имели место.
У члена Комитета Саркииса Орме был примерно такой же офис, как и у остальных тридцати наиболее могущественных людей Доминиона. Мохнатый ковер, отделка панелями из дерева редких пород, огромный письменный стол, заваленный всевозможными поделками из разных миров – шик своего рода. За боковой дверью скрывались его собственные восьмикомнатные апартаменты с миниатюрным японским садиком в стиле хайку, куда он часто удалялся для размышления и обдумывания планов. Некоторые из членов Комитета довольно редко пользовались апартаментами в куполе, предпочитая после работы улетать в свои более крупные загородные поместья. Но Орме не относился к их числу. Добросовестный и трудолюбивый по своему характеру, он очень часто работал до самого позднего вечера. Однако в его возрасте такое напряжение часто дает о себе знать.
«Вот и сейчас оно сказалось», – думал Вэнис Дарл, критически разглядывая Орме, пока тот пробегал глазами составленный им доклад. Теперь уже скоро, по всей вероятности, гораздо скорее, чем кто-либо ожидал, Орме доведет себя до преждевременной смерти или отставки. Тогда его место в кабинете займет Дарл. Это наивысший успех, которого можно добиться на Доминионе, но наряду с этим ты получаешь еще и головную боль беспокойства. Дарл пробыл рядом с Орме долгих девятнадцать лет, причем последние восемь – в должности главного помощника, избранного преемником. Если за это время он что-то и узнал, так это то, что править Доминионом профессионально можно только обладая незаурядными знаниями и незаурядной мудростью. Тот факт, что этим в полной мере не обладал, никто, в расчет не брался. Философия превосходства, молоком которой он был вскормлен, требовала от него стремления к максимальной реализации своих амбиций. Орме, тоже рожденный и воспитанный на Эсгарде, разделял эти мысли. Поэтому Дарл знал, как много нужно работать, чтобы достичь своих целей.
