— Стиви Рей! Кажется, я с тобой разговариваю? Ты сказала, что Зои меня искала?
На этот раз Стиви Рей все-таки фыркнула.
— Нет, я сказала, что ты должен быть со всеми. Хит, Даллас и другие уже внутри. А вот тебя нет. Логично, что Зои хочет знать, где тебя черти носят и почему ты не с нами!
— Если Зои так беспокоится обо мне, могла бы сама прийти.
— Разве я сказала, что она о тебе беспокоиться? — выпалила Стиви Рей, взбешенная непрошибаемым эгоизмом Эрика. — Думаешь, у нее нет других дел, кроме как с тобой нянчиться?
— Со мной не нужно нянчиться.
— Правда? Тогда почему мне пришлось бегать по парку как подорванной и искать тебя?
— Откуда мне знать? Это ведь ты бегала, а не я! Лично я шел в монастырь, просто решил напоследок еще раз обойти окрестности. Видишь ли, мне показалось разумным лишний раз прочесать территорию, которую проверял Хит. Как тебе известно, люди в темноте почти не видят.
— Джонни Би, как тебе известно, не человек , а они с Хитом были вместе, — устало вздохнула Стиви Рей. — Иди внутрь, Эрик. Найди себе что-нибудь поесть и переоденься в сухое. Сестры покажут, где тебе приготовили постель. Я сама еще раз все обойду, пока солнце не взошло.
— Если оно вообще взойдет, — пробормотал Эрик, поднимая глаза к небу.
Стиви Рей проследила за его взглядом, с неприятным чувством досады на собственную невнимательность, заметив, что снова начался дождь, а поскольку температура по-прежнему держалась между нулем и минусом, с неба сыпалась мокрая ледяная крупа.
— Только дерьмовой погоды нам не доставало! — проворчала она.
— Во всем есть положительная сторона. Дождь смоет кровь пересмешников, — заметил Эрик.
Стиви Рей впилась взглядом в его лицо. Черт! Она совсем забыла о крови! Что если кровавый след приведет кого-нибудь в сарай? Да это же все равно, как если установить над ним огромную неоновую вывеску с надписью «Внимание: пересмешник!»
Задумавшись, Стиви Рей совершенно забыла об Эрике, но поймав его раздраженный взгляд, опомнилась и пролепетала с деланной беспечностью:
— Э… Ну, в общем… ты прав. Чего ты от меня ждешь? Чтобы я притащила лед и бурелом и засыпала этим кровь тех птиц?
— Неплохая идея, — серьезно ответил Эрик. — Отлично сработает на случай, если кому-нибудь из людей приспичит выйти на улицу днем. Тебе нужна помощь?
— Нет! — выкрикнула Стиви Рей так стремительно, что сама испугалась. Потом заставила себя пожать плечами. — Я первая красная вампирша в истории, так что как-нибудь сумею справиться с такой фигней. Да мне это просто плюнуть!
— Тогда ладно, — Эрик направился к аббатству, но вдруг остановился. — Возможно, ты захочешь обратить особое внимание на следы возле кондоминиума, около рощи и на дороге. Там все просто залито кровью, ты заметила?
— Я… Да, я знаю, где это, — выдавила из себя Стиви Рей. И это была чистая правда.
— Отлично. Где, ты говоришь, я могу найти Зои? — спросил Эрик.
— Кажется, я тебе этого не говорила, — хмыкнула Стиви Рей.
Эрик продолжал хмуро смотреть ей в лицо, но, убедившись, что Стиви Рей не намерена уступать, нехотя спросил:
— Ну? И где она сейчас?
— Когда я видела ее в последний раз, она разговаривала с Хитом и сестрой Мэри Анжелой в коридоре аббатства, напротив лестницы в подвал. Кажется, она собиралась проведать Старка в его комнате. Кстати, если тебе интересно, Зои выглядит страшно усталой. Еле на ногах стоит.
— Старк… — процедил Эрик и еле слышно добавил какой-то нецензурный эпитет. Потом, не говоря ни слова, повернулся к аббатству.
— Эрик! — в отчаянии крикнула Стиви Рей и беззвучно выругала себя за кретинизм. Какого черта она ляпнула про Хита и Старка? Неужели нельзя было промолчать? Когда Эрик все-таки обернулся, она с жаром произнесла: — Как лучшая подруга Зои хочу дать тебе один бесплатный совет. Сегодня Зои столько перенесла, что ей точно не до разборок с ревнивыми мальчишками. Если сейчас она с Хитом, то только для того, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. То же относится и к Старку.
— И? — бесстрастно спросил Эрик.
— И это значит, что сейчас тебе лучше всего поесть, переодеться и лечь спать, а не рыскать по аббатству, выслеживая Зои и действуя ей на нервы.
— Мы с ней встречаемся, Стиви Рей. У нас с Зои любовь . А теперь скажи, как может любящий парень, заботящийся о своей девушке, действовать ей на нервы?
Стиви Рей подавила улыбку. Что ж, он сам виноват. Зои слопает его на завтрак, выплюнет и пойдет дальше.
Пожав плечами, Стиви Рей произнесла:
— Тебе виднее. Это был просто дружеский совет, не более.
— Да, я понял. Ладно, увидимся, — Эрик повернулся и торопливо зашагал к аббатству.
— Для умного парня он ведет себя на редкость тупо, — пробормотала Стиви Рей, глядя вслед его удаляющейся широкой спине. — Впрочем, как сказала бы моя мамуся, не свинье называть скунса вонючкой!
Глубоко вздохнув, она двинулась к огромным мусорным бакам, стоявшим около монастырской парковки, и нарочно отвернулась, чтобы не видеть сваленные там жуткие изуродованные тела.
— В мусорных баках! — медленно произнесла Стиви Рей, словно каждое слово весило целую тонну. Наверное, Зои и сестра Мэри Анжела были отчасти правы в своих замечаниях, но ее бесила их правота.
Ладно, допустим, она приняла все слишком близко к сердцу, но ее до сих пор трясло при мысли о том, что парни просто швырнули мертвых пересмешников в баки, как мусор! И дело не только в этом…
Стиви Рей невольно покосилась на сарай возле теплицы.
Знаете, почему ее это так взбесило? Потому что она не могла смириться с мыслью о никчемности жизни — чьей бы то ни было жизни . Ей ли было не знать, как опасно возомнить себя самой-самой главной и с вершины своей силы и непогрешимости решать, кто достоин жизни, а кто нет! Да-да, уж об этом-то ей было известно куда как лучше, чем Зои и монахине!
И не только потому, что ее посмертная жизнь была искалечена Верховной жрицей, вообразившей себя самой Богиней. Нет, все было гораздо сложнее и тяжелее.
Одно время Стиви Рей сама считала, что у нее есть право отнимать жизни ради собственных нужд и прихотей. Даже сейчас ей становилось тошно при одном воспоминании о том, как легко она тогда поддавалась гневу и ярости. Да, она сумела оставить эти темные дни позади, она выбрала добро, свет и Богиню, и твердо решила идти по этому пути. Но до сих пор ей становилось не по себе, когда кто-то считал, что чужая жизнь не стоит даже доброго слова.
Вот так (или почти так) рассуждала про себя Стиви Рей, все дальше и дальше удаляясь от незапертого сарая.
