— Я по большей части живу в Эдинбурге, — продолжил Реймонд, не дождавшись ответа. — Почему бы нам не встречаться время от времени? Мы же старые друзья!
— Пойдем, прошу тебя. Нас вот-вот хватятся.
Однако Линн решительно направилась в гостиную. Реймонд неохотно пошел следом.
— Как насчет того, чтобы поужинать вместе? — предложил он.
— Спасибо, исключено, — ответила Линн.
— Послушай, Реймонд, оставь меня в покое. Я уверена, ты с легкостью подыщешь десяток-другой симпатичных девушек, неспособных ответить «нет» на предложение поужинать вместе… и на любое другое тоже.
— Я становлюсь все старше, а симпатичные девушки, наоборот, молодеют на глазах. Кроме того, они мне прискучили. Мне нужна настоящая женщина.
— Ладно, — вздохнула Линн. — Может, и поужинаем вместе, если уж наши дороги волею судеб опять пересекутся.
Ради того, чтобы закончить надоевший разговор, стоило и солгать.
Реймонд заулыбался и хотел уже что-то добавить, как вдруг словно из ниоткуда возник Норман. Из воздуха материализовался, не иначе, подумала Линн, потому что шагов его она не слышала.
Шеф мрачно оглядел собеседников.
— От души надеюсь, что не помешал, но мы вас, видите ли, заждались. Не будете ли так любезны присоединиться к остальным? — изрек он, даже не пытаясь сгладить ситуацию.
5
Норман пребывал в скверном настроении. Линн поняла это еще накануне вечером, когда они вернулись в гостиную и три часа проработали не покладая рук. О, с точки зрения профессионализма шеф держался на высоте: выдавал идеи одна лучше другой, решительно возвращал замечтавшегося Реймонда с небес на землю, но к секретарше обращался коротко и сдержанно, едва ли не грубо.
И теперь, идя рядом с Норманом по парку, Линн то и дело озадаченно на него поглядывала. Питер и Натан уже укатили в Эдинбург, а Реймонд, полчаса побродив вместе с ними и явно соскучившись, сказал, что повезет собаку к ветеринару, и исчез.
— Изумительной красоты парк, верно? — нарушила молчание Линн, пытаясь начать непринужденную светскую беседу.
Похвала истине не соответствовала: повсюду царила грязь, деревья и кусты выглядели уныло. С самого утра дул сильный ветер, так что поневоле приходилось ускорять шаг. Линн зябко куталась в дождевик, заимствованный у Реймонда. Ноги разъезжались на мокрой траве, и неудивительно: зеленые резиновые сапоги, добытые из того же источника, оказались на три размера больше, чем следует. Накрапывал мелкий, нудный дождик, и конца ему не предвиделось.
— О вкусах не спорят, — отрезал Норман.
Линн промолчала. Она знала по опыту, что лучший способ справиться с раздражительностью шефа — просто не обращать внимания, оставаясь при этом предельно вежливой и благодушной.
— Монкфорду придется вплотную заняться всеми этими насаждениями, — заметил Норман, засунув руки в карманы непромокаемого плаща. — Если парень полагает, что туристы заплатят бешеные деньги за то, чтобы пройтись по усадьбе, знававшей лучшие дни, его ждет неприятный сюрприз.
— Парк не так уж плох, — возразила Линн. — Все дело в погоде.
— Парк, который «не так уж плох», никому не нужен!
Норман одарил собеседницу уничтожающим взглядом — мол, только посмей возразить! — и Линн снова благоразумно промолчала.
Шеф зашагал дальше, прямиком к яблоневому саду. Молодая женщина покорно шла следом, гадая, с какой стати Норман так раскипятился. Другой бы радовался: вчерашнее совещание прошло на «ура», и деньги обещаны немалые. Впрочем, для Нормана это значения не имело. Его отношение к работе от размеров оплаты не зависело. Если директор агентства в чем-то не соглашался с клиентом, то высказывался начистоту, не страшась упустить выгодный заказ.
— Зато особняк превосходно сохранился. Тебе не кажется?
— Если усадьбу и впрямь откроют для посетителей, без целого штата уборщиц и дворников не обойтись, — ответил Норман, не соглашаясь, но и не возражая. — Эта ленивица Эфи с ее метелкой и сейчас не справляется, а уж когда хлынут толпы туристов с детьми… Где малышня, там пластиковые пакеты, обертки от конфет, мусор…
— Реймонд, кажется собирался обратиться в агентство по найму.
Лицо Нормана превратилось в каменную маску.
— Этот Монкфорд — из тех людей, что скажут что угодно, лишь бы угодить собеседнику. Реймонд щедро швыряется вымышленными суммами, мечтая заработать в два раза больше, но я бы не стал делать ставку на то, что обещание он сдержит. Ты согласна или, может, постигла характер нашего достойного землевладельца лучше меня?
Линн в замешательстве подняла взгляд на шефа.
— Н-ну… по-моему, ты преувеличиваешь.
— Неужели ты веришь каждому его слову?
— Я этого не говорила! — воскликнула молодая женщина. В конце концов, с какой стати шеф вымещает скверное настроение именно на ней? — Просто с его стороны было бы глупо ставить под угрозу весь проект, экономя на каждом пенни.
— Не то чтобы нас это касалось, — ядовито уточнил Норман в ответ на ее вспышку. — Мы организуем рекламную кампанию, обеспечиваем приток туристов, а уж дальнейшее зависит только от владетельного лорда!
Невооруженным глазом было видно: новый клиенту Нормана симпатии не вызывает. Линн понимала, в чем дело. Шеф не желал тратить время на капризы и прихоти плейбоев. То, что Реймонд, по сути дела, проживает отцовские денежки, не возвышало его в глазах человека, который работает по двадцать четыре часа в сутки — и не только в силу меркантильных соображений.
Реймонд, как ни крути, оказался выгодным заказчиком, но, к сожалению, достаточно инфантильным, чтобы по-детски обидеться на бескомпромиссную прямоту Нормана. Чего доброго, обратится в другое агентство, даже зная, что понижает тем самым шансы на успех. Скрепя сердце, Линн решила по возможности разрекламировать перед шефом достоинства Реймонда, если таковые найдутся, а легкомыслие слегка затушевать. Может, эти двое еще сумеют найти общий язык…
— Наверное, ты прав, — отозвалась она, проклиная сырость и ветер и мечтая снова оказаться под жарким греческим солнцем, где тоннами изводишь крем для загара. — Хотя обычно ты не бросаешь клиента на полдороге.
О да, Норман Дейл всегда доводил кампанию до конца, добиваясь стопроцентного успеха в условиях жестокой конкуренции, просчитывая каждый шаг и оценивая последствия.
Норман угрюмо промолчал. Они уже дошли до яблоневого сада, и Линн огляделась по сторонам, вспоминая ту незабываемую весну несколько лет назад, когда на деревьях расцветали бело-розовые цветы. Сейчас здесь царило запустение: землю устилала палая листва, тут и там дорогу преграждали сорванные ветром ветки.
