Джоанна перевязала ей руку и пошла за своим врачебным кожаным саквояжем. Оттуда она извлекла несколько листов бумаги, с медицинской печатью напротив имени врача – ее собственного имени.
– Я пропишу вам антибиотик для местной терапии и еще один в виде таблеток. Укусы животных могут быть инфекционными. – Заполнив рецепты, Джоанна вырвала листки и протянула женщине.
Та удивленно на нее уставилась.
– Я думала, вы психиатр, – произнесла она, видимо, сомневаясь, легально ли все это.
– Я была психиатром, – ответила Джоанна, – поэтому у меня есть еще и медицинская степень. – Извините за кота, я пыталась вас предупредить о…
– А с ним нельзя ничего сделать? Операцию, например?
– Ему делали операцию. Ветеринар удалил нерв, чтобы Гам больше не чувствовал боли, но он слишком долго с этим жил еще до того, как я его нашла. Теперь он ощущает лишь воображаемый нерв, но боль остается реальной. Кот немного ненормальный. Подходящее животное для психиатра, как вы считаете?
– И вы все равно его взяли? – Восхищение этой любительницы кошек казалось искренним.
– Да, я его взяла. Никому другому он не нужен, поверьте, – Джоанна направилась к двери.
– Постойте, доктор Аполло, – женщина протянула ей второй ордер на личный досмотр. – Прошу прощения, – сказала женщина, натягивая медицинские перчатки.
Значит, этот досмотр будет очень личным. Джоанна даже знала унизительный порядок: сначала оральный, затем вагинальный и анальный.
– Вам придется снять одежду, – женщина дотронулась до воротничка ее джинсового пиджака. – Я помню его, – затем опустила глаза. – Эти джинсы были на вас сегодня утром, да?
Джоанна кивнула. Она сняла пиджак, затем стянула через голову рубашку, мельком увидев себя в зеркале. Без одежды ее тело приобретало еще более ужасающий вид: спину покрывали кубики мускулов, врезающихся в уродливый горб. Молодая женщина в полицейской форме отвернулась, явно не в восторге от увиденного. Джоанна, не поднимая глаз, сняла джинсы. Расстегнув лифчик, она почувствовала, как от унижения краска залила лицо. Ее бросило в жар.
– Можете оставить белье, – женщина сняла перчатки, сжалившись над Джоанной. Сегодня унизительного осмотра не будет.
– Спасибо, – произнесла Джоанна.
Женщина кивнула.
– Но если кто-нибудь спросит…
– Я поняла. Скажу, что осмотр был доскональным.
– Я даже не знаю, зачем детектив приказал его сделать. Флинн говорит, мы ищем только документы. Письма, записи и все такое.
Джоанна кивнула. Эти вещи она уничтожила в день, когда убили Тимоти Кида.
Женщина проверила карманы пиджака, в одном из них лишь недавно лежало несколько писем. Но все, что она нашла, был жетон на метро и немного наличности. Все это она вручила Джоанне.
– Мы забираем вашу одежду, вы потом получите квитанцию. А пока можете надеть вот это, – она кивнула на банный халат, висевший на двери.
Джоанна завернулась в халат, глядя, как ее носки и ботинки исчезают в пластиковом пакете. Босиком она проследовала за женщиной обратно в гостиную, где Гам все еще шипел, а полицейские проверяли диванные подушки на наличие подозрительных уплотнений. Все ящики были выпотрошены на пол. Один полицейский забрался на стол, чтобы отвинтить настенное бра. Полировку стола уже вряд ли можно было спасти.
Детектив Флинн стоял возле шкафа, в который Джоанна с Рикером набили различные финансовые бумаги, чтобы не оставлять подозрительно пустым. Он тихо присвистнул, очевидно, обнаружив ее счет ценных бумаг и годовой доход. Теперь начнутся вопросы по поводу ее нынешнего места работы и нездорового интереса к местам преступлений. Ведь у нее есть средства, нет необходимости зарабатывать себе на жизнь. Кроме того, она живет в гостинице, а все, что эти люди могут себе позволить на зарплату государственных служащих, – это снимать маленькие тесные квартирки.
Да, ей придется ответить на множество вопросов.
Женщина указала ей на деревянный стул, который словно специально принесли сюда с кухни, чтобы она не чувствовала себя комфортно. Джоанна присела на жесткое сиденье и плотнее завернулась в халат. Сыщики сновали вокруг нее, избегая смотреть ей в глаза. Они вели себя так, словно она какая-нибудь лампа или стол, попавшийся им на пути. Детектив Флинн принес еще один стул, на этот раз с мягкой расшитой обшивкой. Он повернул его спинкой к Джоанне и сел верхом, положив руки на спинку. Ему, кажется, было очень удобно, а Джоанна, наоборот, вся съежилась. Она поняла, зачем детектив потребовал полного личного осмотра, осмотра всего ее тела. Такое испытание сводит на нет самооценку любого подозреваемого. Никаких личных обид, теперь она поняла и это.
На этот раз допрос будет отличаться от тех, к которым она привыкла в Чикаго. Детектив не собирался забирать ее в участок, гостиничный номер подходил идеально: здесь не было назойливых адвокатов, которые бы опротестовали подобное обращение с ней и с ее личными вещами, письмами и…
Женщина в полицейской форме стояла в коридоре, который вел в ванную комнату, держа в руках пару балетных тапочек из черной лакированной кожи с металлическими вставками на носках и пятках. Образ горбуньи-танцовщицы никак не укладывался в ее голове, и она пыталась поймать взгляд Джоанны, чтобы та объяснила ей смысл этих вещей.
Джоанна только пожала плечами, словно говоря: «Старые мечты. У кого их нет».
В одиннадцать лет деформация грудной клетки стала настолько очевидной, что появляющийся горб больше нельзя было списать на плохую осанку. Танцевальные занятия остались в прошлом, в тугом тяжелом корсете невозможно было, как прежде, порхать по классу, уставленному зеркалами. В своей кольчуге она не могла больше делать упражнения.
Женщина в полицейской форме закрыла коробку с детской мечтой Джоанны и, вернувшись в гостиную, возобновила обыск.
Джоанна повернулась к детективу Флинну. Все в этом человеке: осанка, взгляд – свидетельствовало о безграничности его власти. Своим видом он, казалось, говорил: «Сдавайся, ты проиграла, теперь ты в моей власти». Джоанна поежилась, она чувствовала себя такой маленькой здесь, в своем номере, здесь больше не было ничего, что принадлежало ей, теперь они были хозяевами, а она – лишь гостем.
Глядя, как один из полицейских открыл ящик с вином, Джоанна затаила дыхание. В ванной кто-то копался в ее медицинском ящичке. Они найдут все ее обезболивающие средства, таблетки, помогающие ей заснуть, и другие, наоборот, бодрящие. Как они отнесутся к такому количеству транквилизаторов для животных? Они запишут, какой пастой она пользуется, найдут нижнее белье с каплями крови, покопаются в корзине с грязным бельем, затем найдут тампон в мусорке. Прекрасный образец ДНК. Возьмут ли они его в качестве улики?
И что напишут на пакетике? У леди менструация?
Джоанна спрятала голые ноги под стул.
