Сказать, что открывшийся вид не заставил меня внутренне содрогнуться от страха, значило бы соврать. Несмотря на мое самоуверенное заявление в адрес Диваса, что твари эти не казались такими уж мощными, и относительную простоту, с которой мне удалось расправиться с первым из атакующих, я был достаточно смышлен, чтобы понимать, насколько серьезную угрозу для меня они представляют. В первой стычке мне повезло, это я осознал в полной мере, и только инстинкт и рефлексы, отточенные годами тренировок, позволили мне в полной мере воспользоваться запальчивостью моего противника, да и вмешательство Юргена не повредило (ну, разве что собственно орку, но это было и к лучшему).
С одной стороны, бегущие в нашем направлении существа были весьма корпулентными, и на их телах бугрились такие мышцы, которые раньше я видал только у огринов. Даже катачанцы определенно выглядели бы слабаками рядом с любым из этих монстров. Крошечные красные глазки злобно уставились из-под излишне крупных надбровных дуг, но, в отличие от голографических реконструкций, которые мне доводилось видеть, они светились злонамеренностью и чем-то, что, не будучи в прямом смысле слова интеллектом, было в то же время инстинктивной находчивостью, которая весьма во многих случаях вполне заменяла оный. За век с лишним, что прошел с момента той первой ошеломительной встречи, я имел возможность гораздо больше узнать об этих существах, и одним из наблюдений относительно них — которое, как я убедился, подтверждалось на практике снова и снова — было, что списывать их со счетов как примитивных, лишенных рассудка скотов — скорейший путь на кладбище (или, что гораздо более вероятно, к самим оркам в желудок). Несмотря на свою массивность, передвигались они споро, с особенной грацией, которая совершенно не вязалась с их внешним видом, когда каждое движение было, насколько только возможно, экономным и точным.
Это наблюдение более всего остального оказалось способным вдохнуть страх в мое сердце. Какой бы огромной ни была чистая сила их массивных мышц, она оставалась под контролем и четко направлялась владельцами, несомненно, на одну-единственную цель — мою скорую кончину.
— Комиссар!
В проеме люка появился Юрген, баюкая в руках лазган из оружейного ящика капсулы; и — благослови Император моего помощника на целую вечность — через разнообразный набор подсумков и разгрузочных ремней, которыми, по обыкновению, он был украшен, оказался продет цепной меч, оставленный каких-то несколько часов назад, завершив последнюю тренировку. Я с благодарностью принял у него эту ношу, одновременно вынимая лазерный пистолет из кобуры на поясе, и ощущение оружия, вновь оказавшегося в руках, мгновенно позволило мне почувствовать себя намного уютнее. Мой помощник повернулся, чтобы взглянуть на атакующих, и его лицо приняло выражение, напоминающее ухмылку довольного жизнью человека. Только позже до меня дошло, что, только-только расправившись с орком, свалившимся в нашу капсулу, он должен был быть в столь же приподнятом состоянии духа, как и любой вальхаллец в подобной ситуации.
— Мерзкие фраггеры, не правда ли, сэр?
— Безусловно, мерзкие, — дипломатично ответствовал я, как и всегда, прекрасно осознавая, что пытаться указать ему на самоиронию, содержавшуюся в этих его словах, было бы бесполезно.
К тому же нападающие на нас орки уже достигли той дистанции, с которой могли открыть огонь из грубых болт-пистолетов, находившихся в их распоряжении, к счастью оказавшись не более меткими стрелками, чем большинство представителей их вида, так что реактивные заряды разрывались каждый раз в паре метров от того места, где стояли мы. Но, даже учитывая это, сами по себе звуки стрельбы, казалось, еще больше возбудили их, так что бег тварей ускорился и они принялись карабкаться через барханы в таком темпе, что на секунду я было испугался, что они достигнут нас раньше, чем мы сумеем отреагировать. Солнце блестело на несомых ими в свободных руках орудиях ближнего боя — это были широкие тупорылые топоры на коротких рукоятках, выглядевшие так нелепо, что скорее пригодились бы на кухне, чем на поле боя.
— По готовности.
Я первым начал стрелять, и Юрген с радостью присоединился. С облегчением я увидел, как наши лазерные заряды врезаются в грудные клетки этих монструозных нападающих, прожигая дыры в их темно-коричневых одеждах (кстати, весьма затруднявших нам огонь, сливаясь с цветом пустынного песка, так что контуры врагов размывались и казалось, будто гнойно-зеленые их конечности и лица перемещаются сами по себе, без тел) так же легко, как и плоть под ними. К моему ужасу, впрочем, те раны, которые заставили бы упасть человека, лишь немного их замедлили, а затем подвигли еще быстрее броситься вперед. Если мы чего и добились, как мне показалось, так это сумели их разозлить.
— Вааагх! — раздался боевой клич, спровоцированный болью и яростью, и тот, кто слышал его, не забудет никогда.
Мне раньше не доводилось сталкиваться с ним иначе чем через громкоговорители гололита, и хотя, как мне позднее суждено было выяснить, этот конкретный совершенно ни в какое сравнение не шел с подобным, но, порожденный сотнями, если не тысячами орочьих глоток, нас он привел в замешательство ничуть не меньше, уж позвольте мне свидетельствовать. Внезапно я услышал, как тот же звук эхом повторяется со спины, как раз вовремя, чтобы успеть повернуться и встретить лицом к лицу вторую пару врагов, незаметно подошедших к нам с фланга, пока наше внимание сосредотачивалось на их соратниках.
— К фрагу!
Я парировал прямой верхний удар одного из огромных пугающих топоров моим слабо гудящим цепным мечом, одновременно выпуская четыре или пять лазерных зарядов из пистолета прямо в открытый живот твари. К моему облегчению, та отшатнулась, на секунду преградив путь отчаянному рывку своего приятеля, который отреагировал именно так, как поступил бы любой из их рода, что мне довелось узнать довольно скоро: без всякого раздумья рубанул лезвием своего орудия по черепу собрата, выпустив фонтан дурнопахнущего ихора, и плечом оттолкнул падающее тело в сторону, весь поглощенный стремлением добраться до меня. Спертый запах, хуже любого другого, какой я только когда-либо обонял (и это говорит о многом, учитывая, что я только что провел три недели запертым вместе с Юргеном в крохотной спасательной капсуле), обдал мои рецепторы, когда второй орк изумительно широко распахнул челюсти, чтобы снова проорать сотрясающий кости боевой клич. На мгновение мое поле зрения оказалось заполнено острыми зубами, клыками и глоткой, которая выглядела так, будто я мог войти туда целиком.[32]
Едва ли совершенно не задумываясь над своими действиями, я поднял пистолет в левой руке и снова выстрелил короткой быстрой очередью прямо в эту огромную смердящую пасть. Затылок твари буквально взорвался, прихватив с собой те немногие мозги, которые у нее могли быть. Создание пошатнулось, уставившись на меня с выражением скучающего недоумения на морде, после чего рухнуло с корпуса капсулы и ударилось о превратившийся в стекло песок с таким звуком, словно разбилась самая большая тарелка в галактике.
