Три миллиона иен в год — около двадцати пяти тысяч долларов.
— Здесь, конечно, получше, — заметил я, осматриваясь по сторонам.
— Место хорошее. Большую часть денег мы получаем от приватных танцев «на коленях». Только танец, без касаний. Если хотите, могу станцевать для вас.
Танец на коленях — хлеб с маслом для ее экономики. И то, что Наоми предложила его в конце, — еще один хороший знак.
Я смотрел на нее. Она вправду симпатичная. Но я здесь по другому поводу.
— Может быть, позже. Пока мне очень приятно с вами разговаривать.
Наоми улыбнулась, по-видимому, польщенная. Я улыбнулся в ответ.
— Расскажите еще о своей семье.
Она сделала глоток «Талискера».
— У меня два старших брата. Оба женаты и работают в семейном бизнесе.
— Каком?
— Сельское хозяйство.
Связь с сельским хозяйством выглядела искусственно-неопределенной. Из того, что мне известно о Бразилии, это могло означать кофе, табак, сахар или их сочетание. Возможно, недвижимость. Я понял, что семья Наоми из обеспеченных, но она как-то очень сдержанна на сей счет.
— А чем занимаются женщины? — задал я следующий вопрос.
Она рассмеялась:
— Женщины изучают что-нибудь банальное в колледже, чтобы иметь приличное образование и уметь общаться на раутах, а потом выходят замуж в приличные семьи.
— Как я понимаю, вы решили сделать нечто противоположное.
— Я прошла этап колледжа — историю искусств. Но отец и братья рассчитывали, что после колледжа я выйду замуж, а я не захотела.
— И все же, почему Япония?
Наоми подняла глаза вверх и закусила губу.
— Глупо, конечно, но когда я слышу японскую речь, сразу представляю маму. Я уже начинала забывать японский, которому она научила меня еще в детстве. Это как будто теряешь часть самой себя.
На мгновение мне представился образ собственной матери. Она умерла, когда я был во Вьетнаме.
— Так и есть, — сказал я.
Некоторое время мы сидели молча.
Сейчас, подумал я.
— И как вам нравится работа здесь?
Наоми пожала плечами:
— Нормально. Время работы, конечно, безумное, зато и деньги хорошие.
— Администрация относится нормально?
Она еще раз пожала плечами:
— Нормально. Никто не заставляет тебя делать то, чего не хочешь.
— Что вы имеете в виду?
— Вы должны понимать. Иногда клиентам хочется большего, чем танец на коленях. Если клиент доволен, он приходит еще и оставляет хорошие деньги. То есть в заведениях, как наше, администрация может давить на девушек, чтобы те лучше угождали клиентам. Или делали кое-что еще.
Я придал лицу соответствующее озабоченное выражение.
— Кое-что еще?
Она взмахнула рукой:
— Ладно, пустяки.
Меняй курс.
— А что остальные девушки? — спросил я, оглядываясь. — Они откуда?
— О, со всего света. — Наоми показала на высокую темно-рыжую красавицу в красном с блестками платье, которая очаровывала любителя ботокса. — Элиза, из Швеции. А эта, рядом с ней, — Джулия, из Канады. Девушка, которая танцевала напротив меня, — Валентина, из России.
— А как насчет девушек из Японии?
— Марико и Таэка. — Наоми кивнула на миниатюрную парочку за угловым столом, активно веселящую явно опьяневших клиентов, похожих на американцев. — Не вижу Эмми и Юкико. Наверное, готовятся к танцу.
— Похоже, неплохая компания, — улыбнулся я. — И как вы ладите друг с другом?
Она пожала плечами:
— Как и везде. Некоторые из коллег могут быть твоими друзьями. От других ты совсем не в восторге.
Я улыбнулся, как бы готовый с удовольствием выслушать порцию сплетен.
— А кто вам нравится и кто нет?
— О, у меня вполне нормальные отношения почти со всеми.
Безопасный ответ на совершенно не тот вопрос. Я в восторге от ее уравновешенности.
Музыка в стиле «хаус» затихла, ее сменил «джей-поп». Одновременно на сценах появились две японки — на высоких каблуках и топлес.
— Это Эмми. — Наоми указала на хорошенькую пышноватую девушку на дальней сцене. Потом повернулась и кивнула в сторону ближайшей к нам сцены: — А это Юкико.
Юкико. Наконец-то мы встретились.
Ее длинные черные волосы, сверкавшие под сценическими прожекторами, струились по мягким контурам плеч, затененным изгибам талии, округлостям бедер. Девушка была рослая, изящная, с нежной белой кожей, высокими скулами и маленькими вздернутыми грудями. Сделайте ей высокую прическу, добавьте немного изысканной одежды — и вот вам куртизанка самого высокого мирового уровня.
«Это девушка Гарри? — подумал я. — Чушь».
— Она прекрасна, — сказал я, чувствуя, что потрясающая внешность Юкико требует какого-то комментария.
— Многие так говорят, — ответила Наоми.
Что-то скрывалось в ее обдуманно-уклончивом ответе.
— Вы так не считаете? — спросил я.
— Не мой тип, — был ее ответ.
— Чувствую, вам она несимпатична.
— Просто скажем так: ее устраивает то, на что я никогда не соглашусь.
С Гарри?
— Я бы солгал, если бы сказал, что мне не любопытно.
Она покачала головой, и я понял, что попал в следующий тупик, даже после трех виски.
И вправду, снежное дитя. В красоте девушки было что-то холодное, даже расчетливое. Что-то здесь не так, хотя как, черт возьми, я могу сказать об этом Гарри? Я представил себе разговор: «Гарри, я был в „Розе Дамаска“. Поверь, друг мой, эта девушка далеко не твоего уровня. Плюс у меня плохие предчувствия. В общем, держись от нее подальше».
Я знаю, как Гарри сейчас настроен: Юкико — лучшее, что случалось в его жизни. Если что-то или кто-то несет этому удобному чувству угрозу, она будет рационально отвергнута или проигнорирована. Вмешательство друга здесь бесполезно. Или вредно.
Мне больше нечего вытаскивать из Наоми. Покопаюсь еще немного, когда вернусь в Осаку. Гарри — мой друг, и я многим ему обязан. Однако выяснить, какую цель преследует его девушка, в общем, не проблема. Вот убедить Гарри — это да.
— Хотите посмотреть на нее? — спросила Наоми.
Я покачал головой:
— Извините, я задумался о другом.
Мы еще поговорили о Бразилии. Она рассказывала об этническом и культурном разнообразии страны, смеси европейцев, индийцев, японцев и африканцев; ее атмосфере изобилия, музыки и спорта; крайностях в богатстве и нищете; а более всего — о ее красоте, тысячах миль живописного побережья, огромной пампе на юге, непроходимом зеленом бассейне Амазонии. Многое из этого уже было мне известно, но я получал удовольствие и от рассказа Наоми, и от наблюдения за ней.
