– Товарищ прапорщик! – петушился новый безусый командир его, Игоря, первого взвода. – Что вы себе позволяете?! Устав забыли, субординацию!
Его, неплохого, как потом оказалось, парня и надежного офицера, шокировало обращение Медведя к комбату.
Дзюба недоуменно посмотрел на своего прапорщика и задал справедливый вопрос:
– А вы-то кто такой, лейтенант? Доложите по форме!
– Лейтенант Лещенко! Прибыл для прохождения службы!
– Не Лев, случаем, Лещенко?
– Никак нет! Николай, товарищ майор, и не родственник, просто однофамилец.
– Это хорошо, что не родственник. Не люблю я протеже. И не терплю… Здесь разведка спецназа – мне люди надежные нужны… Вот как Медведь, к примеру. Он, кстати, твой взвод принимает. – Уже к Игорю: – Присмотришь там за ним, чтоб дров не наломал поначалу.
– Присмотрю, Гора, не впервой.
– А ты, лейтенант Лещенко, который не родственник, прислушивайся к Медведю – он здесь со мной с самого начала, уже два года, и должность старшины тоже его – он эту роту год срочной на себе протащил. Это понимать надо, лейтенант. И теперь потащит, а придется, то и тебе поможет, и хорошо, если только советом… Ну, да там видно будет…
– Извините, товарищ майор, не знал. Непривычно как-то – медведи, чукчи, горы…
– Тебя-то самого как друзья называли? Кличка-то была?
– Лещ…
– Не пойдет – мы не на флоте.
– А может, Лев? Ну, потому что…
Лейтенант остро взглянул на Игоря, и тот понял, что парень не размазня и постоять за себя сумеет при случае. Такие были нужны…
– Лев? Лев… А что, старшина? Подойдет… Слышал, взводный? Теперь твой позывной Лев. А Медведь, стало быть, твой «крестный». И не дуйся! Лев – он царь зверей, – все лучше, чем Заяц, а тем более Лещ… …Потекли дни и месяцы службы.
Как там в наших народных сказках? Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается…
А дело было на всех одно – война…
И доставалось всем поровну, и прожженным воякам, и салажатам. Всем доставалось, на всю оставшуюся…
Свою новую ипостась прапорщика Игорь не ощущал, а потому и вспышек «звездной болезни» за ним не знали. Служил себе парень на должности, потом уехал на несколько месяцев, приподнялся в звании, да и вернулся на свое старое место. Только ощутимо возросший оклад приятно согревал душу и придавал уверенности в правильности выбранного им пути…
Рейды глубинные сменялись другими, по более близким тылам не тылам, окрестностям, так точнее. Это была их, спецназа, привилегия – лезть к черту в зубы. Ну а кому еще? В Кандагаре стояли еще артиллеристы – два полка средних гаубиц «Д-30», танкисты – полк «Т-64», и общевойсковики – два полка обычной «пехтуры». Ну и всякие службы – объединенный штаб, полевой госпиталь и т. д. Какие из них, на хрен, разведчики? И самые «веселые» прогулки, то ли в горы, то ли в пески, а Регистан был вот тут, у самых стен, и дышал иногда своим знойным дыханием, доставались мальчишкам Дзюбы… …Они сошлись постепенно, Медведь и его новый, формально взводный, Лев… Николай был настоящим русаком из Тулы. Точнее, из этого города он поехал поступать в училище в Рязань. И еще там жили его родители и более старшие родственники. А родился Николай в Германии, а потом учился по всему Союзу. Николай был из семьи офицеров. Причем офицеров-десантников! Его дед начинал еще в конце 20-х годов в ОМСБОНе и совершил в ее составе первый показательный прыжок с парашютом 2 августа 1930 года[31]. Прошел всю войну и закончил службу полковником. Отец Льва тоже послужил всласть. Мотался с молодой женой по шарику, потому и родился Николай поздним ребенком, когда его отец надел майорские погоны и стал отсчитывать последние годы до своего сорокалетия… Коля не был сыном Большого папы – его шестидесятилетний отец был уже больше десяти лет на пенсии. Простой подполковник-пенсионер, бывший комполка Тульской дивизии ВДВ…
Но семейная традиция есть традиция. Николай был офицером-десантником в третьем поколении – и это вызывало уважение. Хотя сам по себе он был веселым парнем, не ханжа и не задавака. Что с подчиненными, что с командирами держался ровно, чувствуя за собой силу и зная себе цену…
А еще он был Дон Жуан плюс Казанова. Два в одном флаконе!..
К встрече Нового 1982 года Лев сумел приложить свою руку…
Когда офицеры и прапорщики разведбата Дзюбы только-только собрались сесть за праздничный стол и разлить по первой привычного «шила» за военную удачу, дверь, открытая явно сапогом, с грохотом ударила в стену, и на пороге возник Лев.
– Товарищи офицеры! – проорал лейтенант, и все присутствующие вскочили, повинуясь команде[32]. – Вольно! Попрошу расслабиться и приятно встретить Новый год!
Галантно наклонившись, он сделал жест, и в офицерскую столовую стали вплывать дамы…
Тут были и связистки, и кадровички из строевой части, и медсестры, и врачи, и еще какие-то женщины в возрасте 20-30… На встречу этого Нового года лейтенант собрал почти всех прекрасных «солдаток» из всего гарнизона… Около тридцати молодых, красивых и непонятно что делающих в Афгане, а потому соскучившихся по настоящим, сильным мужикам женщин…
Встретили год весело и к всеобщему удовольствию… Правда, через десять минут, когда улеглось первое возбуждение и удивление, Медведь услышал тихий разговор комбата и взводного:
– На «губу» готовься, Лев, когда из Афгана домой вернемся. Это какой же нужно быть сволочью, чтобы лишить весь гарнизон бабской компании, да еще на такой праздник?! Запомни, лейтенант, за тобой десять суток ареста. За разбой на большой дороге…
– Есть десять суток ареста, товарищ майор!
– Ладно… Так кто это к нам тут забрел на огонек?
– А знаете…
– Гора и на «ты».
– Кх-хмы… Там одна мамзель, новоприбывшая лейтенант-хирург, очень уж суровым майором заинтересовалась. Тобой, кх-хм-м, Гора, значит…
– Ты тут не пырхай, бля, сказал же уже!.. Так какая, говоришь?
– Во-он та, русявая такая. Симпатяшка-а!.. …В самом конце января Лев со своим взводом получил приказ готовиться в очередной разведрейд.
На инструктаже у Дзюбы по традиции присутствовал и Медведь…
Комбат к удивлению всех был сух и официален:
– Так, товарищи командиры, пришел приказ провести разведку трассы на Кабул на предмет чистоты «зеленки». До пятидесяти километров в сторону города Калат.
– Ясно, – подал голос Чукча.
– Состав разведгруппы нам определили минимальный – не более взвода. Уходить из города группа будет как в обычный поиск, чтобы не привлекать внимания. Просто собрались и ушли.
