слишком стар и умер не от удара по голове.
А еще он оказался очень похож на сагара. Без артефактов я не могла определить ни возраст, ни параметры, но и невооруженным глазом можно было заметить характерные для этого народа признаки вроде небольших глазниц, узкой лицевой части, выступающих надбровных дуг. Не уверена, что я нашла именно того, кому принадлежал медальон, но буду пока считать его жрецом. Готова поспорить на что угодно: если провести исследование, оно подтвердит мои выводы. Вот только и этого будет недостаточно для закостеневших ученых мужей. Они могут просто заявить, что череп попал сюда случайно. Например, какой-нибудь воин вез домой трофей (не слишком здоровый на голову воин, да) и потерял его.
Нет, тут нужно что-то посерьезнее. Должны быть еще следы. Если сагар погиб в битве – другие тела, оружие. Если умер сам и его похоронили здесь – гробница, ведь жреца не могли закопать просто так. Понять бы только, где искать.
Вздохнув, я поднялась и понесла череп в спальню. Там нашла в шкафу старое полотенце с вышивкой и завернула в него останки.
– Надеюсь, вы не обидитесь на эту фамильярность, – пробормотала тихо. – Все лучше, чем пылиться в коробке на складе.
В черных глазницах словно что-то сверкнуло. Я вздрогнула от неожиданности и чуть не выпустила череп из рук. Подобравшись, внимательно присмотрелась, но внутри больше ничего не светилось. Странно. Может, мне показалось?
Да, жаль, я не маг. Иначе бы почувствовала, есть там какие-нибудь магические эманации или нет. Но череп не казался опасным. К тому же, он почти год пролежал в участке, и ничего страшного не произошло. Надеюсь, и в моем шкафу с ним все будет хорошо.
***
Утро началось рано. Пока солнце не поднялось слишком высоко, ко мне в огород пришли вчерашние угонщики в сопровождении Глазунова-старшего и под его чутким присмотром взялись за работу. Заставлять детей перекапывать весь участок я не собиралась. Да и не нужно мне столько пригодной под грядки земли. Мальчишки очистили и взрыхлили квадрат поближе к дому, постригли разросшуюся малину и смородину вокруг сарая, а остальное просто покосили. Я не стояла в стороне. Пока они воевали с травой, поливала яблони и грядку с зеленью. Таскать тяжелое ведро от колодца мне не хотелось, но в сарае нашлась небольшая лейка, куда можно было перелить воду. С ней-то я и ходила туда-сюда.
– Феодора! – Тетя Лида прибежала, когда мы уже заканчивали. Завидев преобразившийся участок, она одобрительно закивала. – Ничего себе, как ты лихо взялась за дело.
– Скучно сидеть просто так, – пожала я плечами. – Может, вы мне еще каких семян дадите?
– Конечно, дам. Сейчас.
Соседка шагнула было назад, но потом вдруг спохватилась.
– Я ж чего прибежала. У нас ЧП!
– Какое? – навострили уши дети.
– Полицейский участок ограбили!
– Как ограбили? – выдавила я ошарашенно.
Лейка выпала из рук, разлив остатки воды прямо на кеды. Но я не обратила на это внимания. Сердце заколотилось, словно сумасшедшее. Великие Предки, мы с Мариной честно надеялись на то, что пропажу черепа не обнаружат еще долго. Ну что же нам так не повезло? Зудин решил провести инвентаризацию в своей кладовке? Или меня угораздило оставить следы, которые он заметил? О Великие Предки, только бы никто не понял, что это была я…
– Как ограбили-то? – повторил мой вопрос Глазунов-старший. Все сгрудились вокруг тети Лиды, забыв про огород.
– Да вот так. Егорыч говорит: вчера вечером закрывал участок, и все было в порядке. А сегодня утром приходит, а там разгром!
– Разгром? – искренне удивилась я.
Секундочку, но тут кое-что категорически не сходится. Во-первых, никакого разгрома мы точно не оставляли. А во-вторых, череп крали не ночью.
– Ну да, – кивнула тетя Лида. – Все вверх дном. Разбросано, перерыто, помято. Видно, искали что-то.
Я медленно выдохнула. Неужели это не про нас? Кажется, по какому-то совершенно дикому совпадению несчастный участок ограбили дважды в один и тот же день. Кто бы мог подумать.
– И что стащили? – с горящими глазами поинтересовался самый мелкий пацан – Вадим Глазунов.
– Пока непонятно, – пожала плечами тетя Лида. – У Егорыча ж там и красть особо ничего.
– А пистолет? – спросил Венька – средний сын соседей.
– Этот на месте. Хотя сейф тоже ломали.
– Откуда вы знаете? – удивилась я.
– Так я ж как раз мимо шла, – тетя Лида вздохнула. – Когда Егорыч все это обнаружил. Он, бедный, как увидел безобразие, так покраснел весь, затрясся. Такая наглость. Ну и я постояла с ним, пока не успокоился. А то вдруг бы окочурился от расстройства.
– Представляю.
– Потом эксперт из Маркова приехал, следы искать.
– И что? – снова напряглась я. Эх, надо было хоть перчатки надеть, прежде чем идти на дело.
– Ничего, – успокоила меня тетя Лида. – Эксперт сказал, там все как следует почистили.
– Интересно, – почесал бороду Родион Глазунов. – Что же искали такое?
– Клад!
– Улики!
– Оружие!
Дети заголосили наперебой, предлагая самые разные версии. Отцу пришлось призвать их к порядку и отправить в огород. Я благоразумно молчала, не рискуя предполагать. Слишком уж странно все выходило.
– Ладно, пойду, – спохватилась соседка. – За семенами ты, Феодора, завтра утром зайди, я как раз их подготовлю.
– Спасибо, – кивнула я.
Она убежала. Родион Глазунов вернулся к детям. А я подхватила лейку и продолжила поливать, хотя мысли были заняты совсем другим. Поэтому, когда Глазуновы закончили и ушли, получив мою искреннюю благодарность и обещание как-нибудь покатать мальчишек на самом крутом в округе магомобиле, я переоделась и побежала искать Олешеву.
Долго искать ее не пришлось. Марина попалась навстречу недалеко от дома, где гуляла свадьба. Взъерошенная, с перекосившимися очками, она подскочила ко мне и выпалила:
– Слышала?!
– Слышала, – подтвердила я, подхватила ее под руку и повела по улице.
Ничего такого, просто две подружки гуляют и делятся сплетнями. А когда мы успели подружиться, никому знать не нужно.
– Так, главное, спокойно, – зашептала я. – Нас там не было. Мы ничего не знаем. Поэтому делай удивленное лицо и охай вместе с остальными.
– Я даже не думала, что может случиться расследование. Если нас обвинят…
– Не обвинят. Тетя Лида сказала, что эксперт ничего
