договорились, что ловушек будет не больше пары!
Назар приоткрыл глаза и слабо хмыкнул:
— Ага, пары… пары десятков!
— Кстати, — с энтузиазмом продолжила Турислава, — если разрешить Павлу поставить поверх заячьих ловушек его экспериментальные заклинания, то вокруг вашей избушки получится одна сплошная западня!
— Нет уж, — я вздрогнула, — с Павла станется устроить нам в лесу апокалипсис локального масштаба. Пусть он лучше свои научные изыскания излагает в виде рефератов!
— Вы не с того начали, — вдруг прервал наш разговор Назар, и многозначительно кивнул в сторону стола с добычей. Там, среди прочего оружия, отобранного у разбойников, лежал ничем особо не приметный колчан, из которого белыми пушистыми султанчиками торчали хвостовые оперения стрел. Совершенно обычное снаряжение, потому мы изначально и не обратили на него внимания. Однако теперь, когда Назар кивнул в его сторону, мы все почти одновременно поняли, что разгадка таинственного нападения была все это время у нас под носом.
— Дайте-ка это мне, — произнес Девар, потянувшись к колчану.
— Нет! — заорала я, вспомнив, как стрела, поразившая избушку, взорвалась в моих руках. — Это опасно!
— Не переживай, Эл, — Змей Горыныч успокаивающим жестом положил мне на плечо ладонь, — эти стрелы не взрывались в руках тех, кто их выпускал. Значит, с ними не все так однозначно.
— Это потому, что к ним прикасались люди без способностей к стихийной магии, — выдвинула предположение Турислава.
Девар прищурился, обдумывая ее слова:
— И как ты предлагаешь проверить эту гипотезу?
Турислава молча протянула колчан Сандеру. Это было разумно, ведь он единственный из нас не мог обращаться к стихийному источнику магии. Вампир принял тул бережно, будто опасался, что тот его укусит. Все затаили дыхание, и в тишине гостиной стало возможным услышать даже слабый шелест листвы за окном.
— Сделай на всякий случай портал, — попросил Сандер у Змея. — Если что пойдет не так, кинем стрелу туда…
Горыныч кивнул, и прямо посреди журнального столика заклубилось серебристое облачко размером с блюдо.
— Надеюсь, это не очередной портал в опочивальню царя Феофила, — нервно хмыкнула я. — Ему не понравится, что мы его так часто тревожим!
Назар тотчас же метнул на меня острый и слегка настороженный взгляд. Было в этом что-то непонятное, но времени размышлять над странностями у меня не было.
Все напряженно следили, как Сандер медленно, будто ядовитую змею, извлек на свет тонкую стрелу. Секунду ничего не происходило, а затем на березовом древке вспыхнули черным непонятные письмена.
— Сандер, бросай! — нервно дернулась я, но вампир не отреагировал. Он жадно разглядывал письмена, будто боялся не успеть. Однако стрела и не думала взрываться в этот раз, она спокойно лежала в руках вампира, готовая служить ему верой и правдой.
Поняв, что Сандеру ничего не грозит, я тоже присмотрелась к таинственным письменам. И почувствовала, что по коже моей побежали крайне неприятные мурашки. Потому как надписи были сделаны тем же самым алфавитом, что красовался и на распитой нами недавно бутылке вина. Это был язык мира вампиров.
— Сандер, что это значит? — выдохнула я.
Вампир медленно поднял на меня глаза, и я отшатнулась, испытав ужас. Это был уже на Сандер, а кто-то другой, незнакомец, в глазах которого плескалась вековая тьма.
— Понятия не имею, — произнес он задумчиво. — Но очень хочу это узнать.
Глава 11
…Ночь опустилась на лес как всегда решительно и быстро. За окном стрекотали цикады, шумел теплый летний ветер, но, несмотря на общую безмятежность природы, на душе было крайне тревожно. Я то проваливалась в зыбкий, беспокойный сон, то резко просыпалась, ворочалась в постели, и не могла найти удобного положения. Сандеру тоже не спалось, и я слышала, как он бродит на улице, занимаясь какими-то делами.
Отчаявшись уснуть, я вышла на крыльцо. Ночной воздух леса тотчас же скользнул под одежду, и я невольно поежилась, пожалев, что не прихватила с собой теплый свитер.
Сандер седлал лошадь, и вид его был крайне сосредоточенным.
— Уезжаешь? — спросила его я, даже не особенно удивившись. Кажется, я невольно ждала чего-то подобного еще с момента, когда увидела тот его взгляд.
Вампир на миг замер, будто застигнутый за чем-то предосудительным, и ответил, даже не повернув в мою сторону головы:
— Да.
Голос его был напряженным.
— Надолго?
— Боюсь, что да, — снова коротко ответил он, продолжая затягивать подпругу.
Кажется, внезапные отъезды без объяснения причин для него вполне нормальны. Только вот мне подобные выходки не очень-то по душе. Я поморщилась:
— Мог хотя бы попрощаться.
— Зачем? — Сандер повернулся ко мне, и я снова увидела тот тяжелый, холодный взгляд. — По мне, так это только пустая трата времени.
Вот как? Уехать, никому ничего не говоря, оставить всех мучиться от неизвестности и волнения? Зато сберечь собственные эмоции? Это, конечно, очень зрелое решение!
Я обиженно фыркнула:
— Ну, не знаю. Я переживаю вообще-то. Как-то к тебе привыкла…
Сандер горько усмехнулся, и снова занялся своей лошадью:
— Боюсь, привычка — это не то, на чем стоит строить отношения, тебе не кажется? — произнес он после некоторой паузы.
Меня будто обдало ледяной водой. В голове зашумело, и по телу разлилась предательская слабость. Захотелось тотчас же сесть на землю, чтобы не упасть.
— Подожди-подожди… — потрясенно выдохнула я. — Ты что, меня бросаешь?!
Сандер замер на миг, а потом все же повернулся ко мне и нехотя произнес:
— Эл…
— Ты не ответил на мой вопрос! — оборвала его я. А мне, между прочим, крайне важно услышать четкий ответ!
— Эл, послушай меня! — повторил свою попытку объясниться Сандер. — Та стрела… Она была предупреждением не для тебя, а для меня! Созданная миром вампиров против магов. Способная причинить вред вам… тебе, Эл… Только потому, что ты важна для меня! Понимаешь?!
Он приблизился ко мне, пытаясь встретиться взглядом, но я упрямо мотнула головой:
— И поэтому ты меня бросаешь?!
— А как еще я могу тебя защитить?!
Я покачала головой, ничего не отвечая. Да и что тут скажешь, если он уже принял решение за нас двоих? Прикрываясь благородными порывами, разрушил мой мир, а теперь пытается оправдаться в этом?!
— Послушай, — не терял надежды достучаться до моего разума Сандер. — Я все равно поступлю так, как считаю правильным. Но я хочу, чтобы ты знала: что бы ни произошло, ты всегда будешь важна для меня.
Он попытался заправить мне за ухо выбившуюся прядь волос, но я упрямо отвела голову, ничего ему не отвечая. Да и что тут ответишь? Хватать его за руки? Умолять остаться? Плакать? Нет уж. К чему унижаться, если решение им уже принято? Пусть лучше уезжает, и чем быстрее,
