растительности, поэтому персидский царь действовал исходя из условий местности. По его приказу было сооружено несколько пятиметровых башен на колесах, каждую из которых тащило восемь парных упряжек быков. «Кир полагал, что подобного рода башни, следуя за строем воинов, могли оказать большую поддержку его фаланге и причинить великий вред построению врагов. Он соорудил на верху платформ круговые галереи с зубцами и посадил на каждую башню по двадцать воинов» (Xen. Cyr. VI, I). Оставим на совести Ксенофонта рассуждения о персидской фаланге, пельтастах и т. д. Суть не в этом. По приказу Кира башни должны были поставить за строем пехоты. Стоявшие на башнях лучники могли серьезно осложнить жизнь лидийцам и затруднить их атаку на центр персидских боевых порядков.
Но страх Кира перед лидийской конницей по-прежнему был велик, об этом конкретно прописано у Геродота. И здесь на помощь своему царю пришел мидянин Гарпаг, человек, которому Кир был обязан победой над Астиагом. Умудренный жизненным опытом военачальник посоветовал царю забрать из обоза верблюдов, посадить на них воинов и бросить в бой против лидийской конницы. Кир оценил совет и распорядился посадить на каждого верблюда по два лучника, глубокомысленно заявив соратникам, что «при виде одного такого верблюда не устоит и сотня коней» (Xen. Cyr. VI, II).
Кир решил дать бой от обороны, и этим были продиктованы все его действия. Башни с лучниками в наступление не покатишь. Согласно Геродоту, в первой линии персидский царь поставил воинов на верблюдах, далее расположил пехоту, а остальные войска выстроил в третьей линии. Но в этом случае получается, что в тылу оказалась вся кавалерия и боевые колесницы. А такого не могло быть.
Дело в том, что, несмотря на всю мощь лидийской конницы, Крез никогда бы не стал начинать битву атакой кавалерии на строй вражеской пехоты, за которым стояли башни с лучниками. Учитывая численное превосходство врага, он этим маневром обрекал своих всадников на окружение и последующее уничтожение. Распылять свою конницу по флангам, учитывая малочисленность лидийской армии, тоже не было никакого смысла. Наоборот, всю свою кавалерию Крез должен был стянуть в один кулак. Пока его пехота сковывала боем пехоту противника, лидийская кавалерия должна была сокрушить один из флангов персидской армии, и ударить с тыла по центру позиций Кира. Только в этом случае Крез мог рассчитывать на успех. Но это должен был понимать и Кир.
Поэтому отряд воинов на верблюдах должен был находиться в резерве, чтобы в любой момент парировать удар вражеской кавалерии с фланга. Строй персидской пехоты с боков прикрывали конница и колесницы, они могли сдерживать лидийцев до тех пор, пока на помощь не подоспеют всадники на верблюдах. Тем не менее никто не гарантировал Киру стопроцентного успеха: война состоит из тысячи случайностей и произойти могло все что угодно. Кто его знает, что придумают лидийцы. Последний приказ, который отдал перед сражением Кир, гласил, что, за исключением Креза, в плен никого не брать.
Противники изготовились к битве, которая на несколько веков вперед определит ход мировой истории.
3. Битва при Фимбраре. 546 г. до н. э
Крез объезжал войска перед сражением. Норовистый конь, белый как снег, рвался вперед, но царь твердой рукой сдерживал скакуна. Сын Алиатта проехал мимо боевых колесниц, миновал ряды лидийской пехоты и остановился перед египтянами. Воины Яхмоса, прикрытые прямоугольными щитами в рост человека, стояли плотными шеренгами, длинные копья, словно лес, колыхались над строем. Облаченные в бронзовые шлемы и льняные панцири, египтяне были тем самым ударным кулаком, который должен был проломить центр боевого порядка персов. Но главные свои надежды Крез связывал с тяжелой конницей.
Когда кавалеристы увидели своего царя, они подняли вверх копья и прокричали боевой клич. В лучах солнца ярко сверкали шлемы и доспехи лидийцев, порывы ветра развевали царский штандарт. Прикрыв рукой глаза от палящих лучей, Крез вглядывался в темнеющий вдали персидский строй. Он пытался понять, что задумал Кир. Так и не придя ни к каким определенным выводам, владыка Лидии решил начать наступление. Царский телохранитель поднял на копье начищенный до блеска медный щит, и армия Креза пошла вперед.
На левом фланге в бой устремились лидийские колесницы, навстречу им помчались боевые колесницы персов. В центре стала сближаться пехота, персидские лучники, пращники и метатели дротиков выдвинулись вперед и стали забрасывать наступающего противника метательными снарядами. Но египтяне лишь приподняли свои большие щиты и продолжили движение. Крез внимательно наблюдал за разворачивающейся битвой, выжидая удобный момент, чтобы бросить в атаку конницу.
В это время с грохотом столкнулись боевые колесницы, и воинам враждующих армий показалось, что это раскаты грома прокатились над равниной. Возницы пытались уклониться от прямого столкновения, но это не всегда удавалось. На полном ходу повозки сшибались друг с другом, цеплялись осями, проворачивались и просто разваливались на части. Парабаты[20] бросали друг в друга копья, метали дротики, стреляли из луков и при этом пытались прикрыть щитами управляющих конями колесничих. Сотни лошадей метались по полю боя, таская за собой разбитые колесницы и запутавшиеся в постромках изуродованные человеческие тела. Тучи пыли постепенно заволакивали картину сражения.
В рукопашной схватке сошлась пехота, египтяне ударили по центру персидского строя и смяли вражеские ряды. Плетеные щиты персов оказались слабой защитой от длинных египетских копий, пробивающих плетенки насквозь. Воины Кира попятились и стали медленно отступать под натиском неприятеля. Стоявшие на башнях персидские лучники открыли стрельбу по наступающему противнику, но идущие в задних рядах египтяне высоко подняли щиты и укрылись от стрел.
Крез посчитал, что пришло время для нанесения решающего удара, и приказал коннице идти в наступление. Лидийские всадники начали атаку, их кони постепенно набирали ход, а затем перешли на галоп. Земля загудела, когда лавина царской конницы покатилась на персов. Лидийцы опустили копья и ринулись на врага. Навстречу им устремились воины на верблюдах, сидевшие между горбов лучники натянули луки, и град стрел обрушился на лидийцев. Вздыбились раненые кони, десятки наездников свалились под копыта бешено мчавшихся лошадей.
Когда до столкновения оставалось совсем немного, лидийские кони учуяли запах верблюдов и надежды Креза на победу рухнули. Лошади вставали на дыбы и сбрасывали на землю всадников или, обезумев, просто разворачивались и мчались назад.
