Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
сторону, уходя от пули, выпущенной Гебхардом. Время словно замедлилось, и я увидел, как эта пуля вырвала несколько «веревок» из миниатюрной «швабры», сбив ей прицел, потому врезалась она не в лицо эсэсовца, а в его шею.
Гебхард свободной рукой схватился за извивающийся «черенок» «швабры» и попытался оторвать ее от себя. А ко мне пришло понимание, что это за миниатюрный монстр вырвался из меня и так вовремя пришел мне на помощь.
Во времена уже достаточно давние получилось так, что в моей руке поселилась так называемая пиявка Газира, мутант-паразит, несколько раз выручавший меня очень по-крупному. Черная молния с мордочкой, напоминающей смайлик, способный вылететь из моей руки с невероятной скоростью и убить врага на месте. Правда, в последнее время я был уверен, что пиявка то ли умерла, то ли впала в летаргический сон, так как активности от нее не было никакой.
И вот сейчас она вновь проснулась и пришла мне на помощь… Либо ее разбудил волосохвост – и, похоже, они друг другу понравились. Настолько, что все это время паразит, похожий на клок спутанных волос, меня не беспокоил, крутя в моей руке шуры-муры с пиявкой.
В результате у них, похоже, случилась пылкая любовь, закончившаяся воссоединением в микрошвабру, а когда их носителю стала угрожать реальная опасность, счастливая семейка решила отвлечься от любовных утех и вмешаться.
Сомневаюсь, что вмешательство это случилось из-за великой симпатии ко мне. Скорее всего, симбионт просто защищал не меня, а свой дом, получив от моего мозга сигнал, что сейчас этому дому наступит трындец. Либо же я с поврежденным мозгом симбионта больше не устраивал, и они на семейном совете решили расширить жилплощадь. Гебхард и правда был килограмм на двадцать меня потяжелее, повыше ростом и пошире в плечах, так что версия насчет смены ходячей квартиры была вполне рабочей.
Однако эсэсовец был не просто здоровенный откормленный кабан, мечта любого ктулху Зоны. Он был псиоником, обладающим сверхчеловеческой реакцией, ибо обычный человек никогда бы не смог попасть из пистолета в пиявку Газира, а после поймать ее в полете. Правда, остановить агрессивного симбионта у Гебхарда не получилось – несмотря на ранение, тот продолжал рваться к горлу эсэсовца, неистово сокращаясь в его руке…
Я понял, что сейчас помощь требуется уже не мне, а симбионту – здоровенный эсэсовец запросто мог его задушить или просто раздавить в своей лапище. Потому я метнулся к «Вальтеру», валявшемуся на полу в двух шагах от меня, схватил пистолет, направил его на Гебхарда…
И увидел, что симбионта, с которым он боролся, больше нет.
Вроде бы на мгновение выпал Гебхард из поля моего зрения, и вот уже картина поменялась радикально.
Эсэсовец стоял, сжимая пальцами кольцо, надетое на его палец. Такое же, как у рыжего фашиста, глаз которого я выбил ударом «клюв орла». И сейчас от этого кольца во все стороны разливалось сияние цвета чистого неба, образуя вокруг Гебхарда световой овал, формой очень похожий на портал. Это предположение подтверждалось тем, что за спиной эсэсовца в лазурной дымке виднелись полуразмытые силуэты деревьев…
Я выстрелил дважды, целясь в голову Гебхарда, но пули, достигнув границы портала, словно растворились в нем. Я лишь увидел, как эсэсовец криво ухмыльнулся, повернулся ко мне спиной и начал удаляться, стремительно исчезая, растворяясь вместе с порталом в полумраке кузова грузовика, который все так же несся по шоссе.
Хорошее, кстати, шоссе было, все это время грузовик почти не качало – понятное дело, закрытый город оборонного значения, потому дороги в нем соответствующие. И грузовик был неплохой. С виду обычный ЗИЛ-150, новый, только что с завода, но рева двигателя почти не слышно, что свидетельствует либо о хорошей звукоизоляции кузова, либо о том, что кузов тот, скорее всего, бронированный.
А вот большое овальное заднее стекло кабины водителя бронированным не было точно, так как в нем присутствовало маленькое отверстие с расходящимися от него лучами трещин. Такие отверстия оставляют пули, улетевшие не туда, куда хотел попасть стрелок. Возможно, отлетевшие рикошетом от одной из дуг, на которые был натянут тент.
Что ж, это облегчало мне задачу. Портал исчез вместе с Гебхардом и непонятно куда девшимся симбионтом, свою миссию я благополучно провалил, упустив группенфюрера, так что мне ничего не оставалось, как позаботиться о своем отступлении. Наверняка за грузовиком уже мчатся машины с доблестными кагэбэшниками, так что свалить отсюда так просто не получится. Удивительно, что водитель не отреагировал на возню в кузове, но это ни о чем не говорило – может, видит в зеркала погоню и думает только о том, как от нее оторваться.
Хреново я себя чувствовал – это ничего не сказать, но плохое самочувствие совершенно не повод для того, чтоб не спасать свою шкуру. В спокойные времена я совершенно не против отправиться в Край вечной войны – когда тебя никто не ждет и ты никому особо не нужен в этом мире, перспектива сдохнуть воспринимается достаточно спокойно. Но в экстремальной ситуации у меня всегда просыпается зверский инстинкт самосохранения. И не потому, что я безумно люблю жизнь, скорее наоборот – любят то, что доставляет удовольствие, а кайфовать от моей жизни может только умалишенный. Думаю, это просто упрямство из серии «Эй, Судьба, ты снова решила меня угробить? А вот хрен тебе по всей моське, обломись! Все равно я тебя сделаю, и ты в который раз останешься с носом». Чисто спортивный интерес на тему «кто кого переиграет на этот раз».
Вот именно потому я сейчас прыгнул вперед, выставив предплечье, которым словно тараном вынес пробитое пулей стекло, готовясь обрушить рукоять «Вальтера» на затылок водителя.
И тут же понял, что делать это совершенно не нужно.
Водила лежал грудью на рулевом колесе, а в затылке у него зияла дыра размером с циферблат наручных часов. Ясно-понятно. Пистолетная пуля пробила стекло, расплющилась об него и бесформенным комком свинца влетела в череп водителя. Думаю, он умер мгновенно – выстрел был с небольшого расстояния, и скорость пули даже после пробития преграды в виде стекла была достаточной для того, чтоб прошить голову насквозь.
Однако то, что не придется силовыми методами разбираться с водилой, особой радости мне не добавило, так как через лобовое стекло я увидел стремительно приближающуюся набережную, освещенную парой тусклых фонарей, за которой расстилалась сплошная чернота, словно грузовик летел прямо в преисподнюю. В целом, так оно и было: еще пара секунд, и машина, проломив хлипкое декоративное ограждение набережной, рухнет в озеро, глубина которого неизвестна. Что это озеро,
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
