Книга Порочная преданность - Айви Торн

— Идея в том, чтобы меня не увидели и не заметили, верно? — Я вижу, как он колеблется в своей уверенности, что это плохая идея, и улавливаю момент. — И мы будем делать это поздно ночью. Пока не будет поднята тревога, Игорь не будет рыскать по дому. Если мне удастся избежать внимания тех, кто может меня узнать, я справлюсь.

— Это рискованно. — Эдгар хмурится.

— Кто бы ни вошел, это рискованно. — Я качаю головой. — Но это лучший способ убедиться, что Белла знает, что мы готовы помочь. Время — это самое важное: быстро войти и выйти.

Я вижу, как Эдгар размышляет над этим. По правде говоря, технически я здесь главный, я мог бы просто настоять на том, чтобы именно я шел, и покончить с этим. Но за свою жизнь я не раз убеждался, что в работе с другими лучше прийти к соглашению, чем просто отдавать приказы. И мне бы хотелось, чтобы Эдгар и его люди захотели остаться и работать со мной. Я намерен взять их с собой в Италию в качестве охраны, если они захотят.

— Хорошо, — говорит он наконец. — У меня есть опыт вождения в подобных ситуациях. Я займусь машиной для побега. Мы будем ждать здесь, — он указал на место, расположенное на небольшом расстоянии от входа в винный погреб, — и будем готовы к выезду, как только вы с Беллой выйдете. Вы пойдете сюда. — Он постукивает пальцем по линии, обозначающей вход для персонала. — Не стоит входить и выходить с одного и того же места, если кто-то заметит что-то неладное, когда ты войдешь, он первым делом направится туда, и у вас будет меньше шансов нарваться на неприятности, если вы выйдете другим путем.

Я киваю, наблюдая, как он обрисовывает возможный маршрут от входа для персонала до комнаты Беллы, а оттуда, до винного погреба. За последние несколько дней наблюдения за домом мы узнали, что обычно он затихает около одиннадцати вечера, поэтому план, который мы наметили, предполагает, что я проберусь в дом незадолго до этого и буду двигаться по нему, пока в доме меньше охраны и активного персонала, а Игорь с меньшей вероятностью будет представлять проблему.

К счастью, у меня нет времени размышлять о серьезности того, что мы собираемся сделать, или о возможных последствиях неудачи. Слишком много движущихся частей, которые я должен учесть в промежуточные часы: организовать личный самолет, чтобы он был готов, как только мы прибудем на асфальт, заправленный и с бдительным пилотом, транспорт, чтобы доставить детей, Агнес и Альдо к нам на встречу. Половина мужчин будет дежурить в машине, чтобы отвезти их туда, а двое других будут сопровождать Эдгара и меня, чтобы быть готовыми к отъезду, как только я выведу Беллу из особняка. Я убеждаюсь, что все вещи собраны, в том числе и то, что я взял из дома для Беллы, и поручаю Агнес проследить за тем, чтобы все это было доставлено в самолет.

Когда время отъезда приближается, я оттаскиваю Агнес в сторону, веду ее в смежную комнату и закрываю дверь.

— Вы с Альдо отвезете детей в ангар с людьми, которых я назначил, чтобы они вас туда доставили — говорю я ей так спокойно, как только могу. Я чувствую, как учащается мой пульс, как все возможные варианты развития событий пытаются вклиниться в мои мысли, но я решительно отгоняю их. Все пройдет успешно, только если я смогу сохранить ясную голову. — Это опасно, Агнес. Думаю, ты это знаешь. Но я не могу просто оставить Беллу с ним. То, что он с ней сделает…

— Я знаю. — Агнес кивает. — Я бы никогда не просила тебя оставить девушку в такой ситуации, Габриэль. Но Дэнни и Сесилия…

— Они под твоей опекой, если я не вернусь. — Я вижу, как расширяются ее глаза, и продолжаю говорить, прежде чем она успевает возразить. — Я уже давно подготовил документы, чтобы сделать тебя и Альдо их опекунами, если со мной по какой-либо причине что-то случится. Дом и имущество также перейдут к вам двоим, в доверительное управление, пока Сесилия и Дэнни не станут достаточно взрослыми, чтобы претендовать на них как на наследство.

— Габриэль, это слишком, — протестует Агнес, и я качаю головой.

— Мои родители доверяли вам обоим. Я тоже. Я знаю, что вы позаботитесь о них, и я знаю, что вы позаботитесь о том, чтобы они были воспитаны так, как хотели бы мы с Делайлой. — Я лезу в карман и достаю толстый конверт, который протягиваю Агнес.

— Что это? — Ее голос слегка дрожит, и тогда я понимаю, что она пытается не расплакаться. Ее лицо ничем не выдает этого, такое же непоколебимое, как и всегда, но я слышу легкую дрожь, которая выдает ее.

— Письма для них, когда они подрастут, если я не смогу вернуться. Я доверяю твоему мнению о том, когда они станут достаточно взрослыми, чтобы прочесть их. — Я чувствую, как у меня сжимается горло, и прочищаю его, делая глубокий вдох. — Надеюсь, в этом не будет необходимости. Если все наши планы сбудутся, то ничего этого не будет. Но лучше быть готовыми. — Я одариваю ее натянутой улыбкой. — На всякий случай.

Агнес тяжело сглатывает и кивает.

— Я тебя не подведу, — тихо говорит она. — Мы не подведем.

— Я знаю. — Я сжимаю ее плечо, прежде чем направиться в другую комнату, где Сесилия читает, а Дэнни играет со своими фигурками на ковре.

— Я ненадолго отлучусь — говорю я Сесилии, присаживаясь на край кровати между ними. — Но вернусь через несколько часов. — Возможность того, что это ложь, жжет, но я говорю себе, что это не так, не совсем так. У меня есть все намерения вернуться, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы сделать именно это.

Я хочу сказать им сотню вещей, но не могу сказать ни одной, не оставив их в страхе, что их отец не вернется. Я не могу так поступить с ними, не тогда, когда их мать тоже ушла, не тогда, когда Белла — единственный человек, кроме меня, Агнес и Альдо, к которому они так привязались, была отнята прямо у них на глазах. Поэтому вместо этого я заключаю Сесилию в свои объятия, целую ее в макушку и крепко сжимаю. А затем я поворачиваюсь, поднимаю Дэнни с ковра и заключаю в объятия, пока он смеется, совершенно не замечая напряженности ситуации. Я тоже целую его в макушку, усаживая