автомобиле около дома, где жила семья Илоны. Мужчины пытались выйти и подождать на одной из скамеек, однако привлекли к себе слишком пристальное внимание жильцов дома.
Дома у Илоны никого не оказалось, потому пришлось ждать на улице, причём, без особой надежды дождаться хоть кого-то, ведь семья могла попросту уехать. В отпуск, например. Или на дачу.
Однако вскоре Хьюго заметил двух совсем юных девушек, которые направлялись к подъезду, и бойко выскочил из машины.
— Катерина, Барбара! — крикнул он по-русски. — Разрешите с вами поговорить.
Остановившись на безопасном расстоянии, девушки удивлённо переглянулись. Та, что была помладше и немного ниже ростом, нахмурилась:
— Это вы кого сейчас назвали Барби? Меня что ли? Так я могу быстро в полицию позвонить, дяденька!
— Извините, пожалуйста! Я иностранец, потому мне сложно. Вар-ва-ра, — старательно произнёс Хьюго.
— Ладно, принимается, — девочка была очень похожа на Илону, только младше лет на десять.
Вторая девушка (Хьюго помнил, Илона называла её Катя, и ей шестнадцать) напоминала Илону только карими глазами, в остальном внешность у нее была другого типа. Она не сводила с лица Хьюго подозрительного взгляда, а потом неприязненно спросила:
— Кто вы? И откуда нас знаете?
Хьюго выставил вперёд ладони, вновь заговорил по-русски достаточно медленно и внятно:
— Мне нужно просто поговорить. Я не буду подходить близко, давайте поговорим так. Только не уходите. Меня зовут Хьюго Мейер, я прилетел из Швейцарии, из Цюриха. Мне очень нужна Илона, я её жених.
У Кати в прямом смысле слова отвисла челюсть, а Варя смотрела на Хьюго с большим интересом, словно обдумывая что-то. А главное, что отметил Хьюго, никто из девочек не обвинил его во лжи. Значит, он оказался прав, когда не поверил в замужество Илоны.
— Если вы жених Илоны, почему ищете её и спрашиваете у нас о ней? — прищурилась Варя.
— Дело в том… мы поссорились с Илоной в середине февраля. Я должен был прилететь четырнадцатого, но Илону… лживо обвинили, а я в какой-то момент начал сомневаться, не прилетел. Илона не простила меня. Из-за недоверчивости.
— Из-за недоверия, — машинально поправила Варя. — Пока всё сходится. Кать, похоже, он не врёт.
— В смысле? Этот мошенник нам рассказывает сказки, а ты говоришь, что всё сходится?! Что за чушь? Нужно звонить в полицию!
Катя переживала не на шутку, потому что мама и папа уехали на свадьбу к родственникам до понедельника, и девочки остались дома одни. У Кати как раз были экзамены, ОГЭ, она закончила девятый класс.
— Подожди, Кать, полицию вызвать всегда успеем. Я сейчас задам вопросы господину жениху, и если он правильно ответит, значит, точно не врёт.
— Варя, ты знаешь что-то, чего не знаю я?
— Вот именно! Но я потом объясню, позже. Давай послушаем, вдруг у господина жениха срочное дело?
— Да, да, Варя, — горячо подхватил Хьюго. — Извините, мне легче так вас называть. У меня очень срочное дело. Я готов отвечать на ваши вопросы.
— Когда и где вы познакомились с Илоной?
— В конце января, в Цюрихе. Илона прилетала на пять дней в составе делегации от фирмы. Илона переводила с немецкого языка на русский, и наоборот.
— И вы вот так за пять дней влюбились в Илону? — ехидно спросила Варя.
— Нет.
— То есть, вы её не любите?
— Люблю. Я влюбился не через пять дней, а сразу.
— Ого! — казалось, Варя была впечатлена. — А вы что-нибудь дарили Илоне? На память?
— Кольцо. Не на память, а потому что она стала моей невестой.
— Хорошо. Расскажите, какое кольцо?
Хьюго подробно описал кольцо, и Варя удовлетворённо кивнула.
— Погодите… У Илоны есть такое кольцо! Она его постоянно носит, вообще не снимает, — кажется, и Катя начала что-то понимать.
Хьюго обрадовался так, что горло сдавил спазм. Илона носит его кольцо, не снимает. Это говорит о многом. О главном.
— А что было потом? — Варя продолжала допрос. — Илона улетела домой, и вы с тех не виделись?
— Да. Но сначала я звонил Илоне каждый вечер. До ссоры.
— В какое время вы звонили?
— После работы, вечером. В Цюрихе было примерно двадцать часов, а в Белгороде двадцать два. Мы долго говорили. Илона подробно рассказывала, как прошёл её день. Она говорила со мной по-русски, а я с ней по-немецки. Илона мой тренер.
— Кать, он точно не врёт. Я знаю, что это нехорошо, но я часто подслушивала, когда Илона говорила с ним по вечерам, — судя по лицу Вари, раскаивалась она лишь на словах. — Только не рассказывайте Илоне. И родителям, Кать! Илона называла его Хьюго. Говорила ему, что любит его. Я запомнила имя, потому что как раз зимой прочитала «Собаку Баскервилей», а там был сэр Хьюго Баскервиль. Потому я запомнила.
— Я тоже очень люблю рассказы о Шерлоке Холмсе, — улыбнулся Хьюго.
— Почему же вы не приехали, когда Илона заболела? Когда она больше всего нуждалась в помощи и поддержке? Где вы были? — воскликнула Катя, с неприязнью глядя на Хьюго.
— Поверьте, я не знал! Мы поссорились, Илона запретила звонить ей. Сказала, что у нее есть парень в Белгороде, жених.
— А вы и поверили? — усмехнулась Катя.
— Да. Мне было…тяжело, я не хотел верить, но поверил. Илона сказала, что я не нужен ей.
— Не было у Илоны никакого парня, что за чепуха, зачем она обманула? — удивилась Варя.
— Как у тебя всё просто! — покачала головой «взрослая» Катя. — Значит, заслужил! Сам же сказал, что обидел недоверием. А что вам сейчас нужно?
— Я узнал о болезни Илоны только вчера. Ей нужна срочная помощь. Документы оформят быстро. Я хочу увезти Илону, её нужно вылечить.
— Илону лечили, и лечили хорошие врачи. Поверьте, у нас они тоже есть, не только у вас, — Катя продолжала недоверчиво смотреть на Хьюго. — Слух не вернулся. Предлагали имплантацию, но Илона уговорила родителей и врачей отложить принятие решения до осени. Она верит, что слух вернётся к ней.
— Прошу вас, Катерина, Варя! Помогите мне. Я буду просить прощения у Илоны, пока она не простит меня. Она мне очень нужна. А я всё сделаю для неё. Где сейчас Илона?
— Илона уехала, — после некоторой заминки сказала Катя.
— Куда?
— Она отправилась в путешествие по России. Путешествует на электричках.
— Как? На чём?
— На пригородных поездах. Едет с пересадками. Планирует путешествовать всё лето, до осени.
— Всё лето?! Когда уехала Илона? И с кем?
— Уехала двадцать третьего мая, одна.
— Одна?! — Хьюго был настолько возмущён, что ему не хватало воздуха. — Как одна? Она же не слышит? Как она едет на поезде одна? Как она…на станции? Это же опасно! Почему её опять отпустили
