дела и отчитал ее утром за «кумовство с нацистами». И с этим человеком ей, по всей видимости, предстоит регулярно общаться. Чудесно.
Ава задумалась о том, чтобы сбежать, но ее желудок снова заурчал; и только она предположила, что может покинуть Майка под предлогом усталости после рабочего дня и тумана в голове после перелета и просто перехватить что-то из еды по дороге, как двое сидящих мужчин тоже повернулись в их сторону, и раскланяться теперь оказалось бы куда более неловко, чем остаться. Ну и кроме того, в компании из пяти человек с одним отдельным можно и не разговаривать особо.
Сделать вид, что она рада встрече, было сложно, но Ава все-таки позволила пышущему усердием Майку проводить себя к столу.
– Привет, ребятки. Это мисс Ава Харпер. Это Тео, – указал он на мужчину с румянцем на щеках и каштановыми волосами, аккуратно зачесанными на сторону. Тот кивнул, осмотрев девушку так проницательно, но благодушно, словно оценивал архитектуру здания. – А это Альфи, – представил Майк юношу с рыжей шевелюрой и веснушками, усыпавшими его бледную кожу, как звезды – небо. Он кивнул, и созвездия веснушек на миг утонули в румянце. – И Джеймс. – Тот скользящим шагом приблизился к Аве и усмехнулся.
– С которым вы уже имели удовольствие познакомиться.
Сомнительное удовольствие, подумала Ава, но вслух, конечно, этого не произнесла. Джеймс предложил ей стул, на который она опустилась, поблагодарив кивком. Потом, к ее досаде, он уселся на соседний – так близко, что Ава ощутила легкий чистый запах мыла, которым он пользовался.
– Мы все так ждали вашего прибытия, – сказал Альфи мягким, застенчивым тоном.
– Видели бы вы лицо мистера Симса, когда он вернулся из аэропорта: он же был уверен, что А. Харпер – это мужчина. – Майк издал смешок, хлопнув себя по бедру, и подтащил еще один стул из-за соседнего столика. – А Пегги ведь предупреждала.
– А вы тоже библиотекари? – обратилась Ава к двум новым знакомым, намеренно игнорируя Джеймса.
– Так точно, – отозвался Тео. – Я десять лет проработал в Лондонской библиотеке, а Альфи начал прошлой осенью. Насколько я слышал, ваши навыки в поиске информации являются критично важными для успеха нашего предприятия.
Ава принялась листать меню, охваченная гордостью и одновременно легким беспокойством – она не ожидала, что репутация обгонит ее и ей придется столкнуться с некоторыми ожиданиями на свой счет.
– Осталось только понять, чем же таким я занимаюсь.
Вся компания рассмеялась. Ава выдавила улыбку, ощутив укол раздражения – после целого дня на одном лишь кофе у нее иссякла способность оценивать шутки, смысла которых она не понимала.
Альфи посмотрел на нее с явным сочувствием и умерил свое веселье.
– К сожалению, ваша страна с прискорбным упорством присылает нам совершенно неподготовленные кадры.
– Если хотите, я устрою вам экскурсию по городу, – предложил Джеймс. – Покажу, что где искать, и познакомлю с людьми, через которых можно получить определенную информацию.
Ава оглянулась на стойку обслуживания, но там никого не было, а ведь официанту давно полагалось подойти к ним. Повернувшись обратно, она обнаружила, что все присутствующие пристально смотрят на нее в ожидании ответа. Она помахала рукой в знак отказа.
– Нет никакой нужды тратить на меня свое рабочее время. Я уверена, у вас полно дел помимо проведения экскурсий. А если мне что-то понадобится, мне поможет Майк. – Она в отчаянии взглянула на Коллинза.
– На самом деле, ты меня очень обяжешь, Джеймс. – Майк ослабил узел галстука. – Я просто зашиваюсь.
– Шикарно! – Джеймс победно усмехнулся, взглянув на Аву. – Как насчет того, чтобы встретиться завтра в девять?
Но прежде, чем Ава придумала, что возразить, волшебным образом в поле зрения возник официант, и Джеймс поднял палец, привлекая его внимание. Когда тот ушел, приняв заказ, Джеймс повернулся к Аве.
– Вас угостить пивом?
* * *
Верный своему слову, Джеймс возник у дверей ее квартиры ровно в девять утра, так что Ава почти пожалела, что накануне дала ему свой адрес.
– Невозможно начать день в Лиссабоне без bica и pastéis de nata, – заявил Джеймс, галантно предлагая ей руку. Ава оставила этот жест без внимания, тем более сегодня она надела более устойчивые туфли и не нуждалась в поддержке.
– Мы не на свидании, – напомнила она.
– И в мыслях не было. – Джеймс опустил руку, приняв чопорный вид, которому противоречил веселый огонек в глазах. – Просто пытаюсь проявлять вежливость.
Ава поправила свою зеленую шляпку, украшенную белыми цветами – яркое дополнение к бледно-желтому платью-рубашке.
– И с вашего позволения я ограничусь чаем.
Он притормозил, пропуская летящий мимо и сигналящий трамвай.
– Мы в Португалии, так что выпьем bica.
– Строго говоря, чай – тоже национальный португальский напиток, – возразила Ава.
– Это потому, что в семнадцатом веке Екатерина Брагансская вышла замуж за Карла II? – Джеймс устремился в просвет в потоке машин. Ава посмотрела на него с интересом.
– Вообще-то да.
– Не стоит удивляться. – Джеймс свернул за угол. – Я знаю родную историю так же хорошо, как любой британский мальчишка, но, хотя и ценю ваше внимание к национальным британским пристрастиям, сам с удовольствием начинаю утро с чашечки ядреного кофе. Тем более, готов спорить, вам еще не выпадала возможность попробовать местные сорта.
Понятное дело, он угадал.
В кафе, куда они пришли, стены были обшиты полированным деревом и увешаны зеркалами, а на стойке красовался какой-то хитроумный механизм, издававший шипение и бульканье. Они расположились за маленьким столиком на двоих у самых дверей, где свежий апрельский ветерок обдувал колени Авы и играл с подолом ее юбки. Подошел официант, и Джеймс обратился к нему на безупречном португальском и говорил так быстро, что Ава не уловила ни одного слова из немногих ей известных.
Нечасто она оказывалась в ситуации, когда не знала языка, на котором шел разговор.
– И сколько вам потребовалось времени, чтобы выучить португальский? – поинтересовалась Ава и услышала, как в ее голос, слово ядовитый дым, вплетаются нотки зависти.
– Он довольно скоро к вам прицепится, – заверил Джеймс, положил ногу на ногу и устремил взгляд на оживающие улицы. – Я должен извиниться за обстоятельства нашей первой встречи. Подразумевалось, что мой упрек – всего лишь шутка.
– Шутка не удалась.
Он тепло усмехнулся.
– Это очевидно.
Официант принес поднос с корзиночками из теста, полными подрумяненного крема, и двумя фарфоровыми чашечками не выше мизинца Авы.
«Ядреный» по отношению к bica было лучшим определением, потому что бодрящий заряд целой кружки кофе втискивался в чашечку размером с наперсток со скромной россыпью пены поверху. Джеймс, очевидно, эту пенку попросил снять и теперь засыпал в чашку такую щедрую порцию сахара,
