недоверием поглядывал на демоницу, зная ее проказы с маленького возраста. Эта девчонка всегда знала, как им манипулировать, отчего все сходило ей с рук.
— Ну брось, мне было так одиноко в последнее время. Я только хотела проверить, не растратила ли я свой драгоценный навык, — демоница скрестила на груди руки.
— Как долго ты была одинока? Час? Два? День? — кровь отлила от нижней части тела, и к Чжан Вэю полностью вернулось самообладание.
— Последний раз я лакомилась разбитым сердцем аж месяц назад! Такая скукотища, совсем не с кем поиграть, — Лю Цзинь надула свои розовые мягкие губки, за один поцелуй которых некоторые отдавали ей не только свои сердца, но и души целиком в пожизненное пользование.
— Сестрица, если ты не прекратишь свои развлечения, скоро во всех мирах не останется ни единого целого сердца, не разбитого тобой, — ох уж эта Лю Цзинь, ее капризный характер с детства доставлял неприятности. Она была дочерью личной служанки его матери, поэтому росла под пристальным его вниманием.
— Твое я оставлю на десерт… — она подмигнула ему один глазом, отчего на щеках заиграли ямочки, на дне которых убитых и раненых из-за сердечной боли можно было обнаружить не меньше, чем в последней битве небесных и демонов.
Тело Владыки опять пробила дрожь. И хотя он сам взрастил в ней этот невероятный талант обольщения, сердце за сердцем доведя его до совершенства, так и не научился до конца самого себя защищать от этих чар. Во всех мирах только она могла позволить себе так с ним разговаривать, несмотря на его статус. Он мог казнить ее за такую фривольность, но Чжан Вэй знал, да и она тоже, что он никогда не сможет этого сделать.
— Лю Цзинь, Небесному Императору удалось покинуть поле боя. Его видели направляющимся в Лес Печали. Возможно, он уже мертв. Но может быть и нет. Все, чему я тебя обучал все эти годы, было ради этого момента.
— Ммм, а что мне за это будет, мой Владыка… — опять начала демоница свою игру.
— А что ты хочешь? — он знал, что силы у нее сейчас побольше будет, поэтому просто принял ее.
— За то, что ты просишь, хочу… сердце Му Чена.
— Нет.
— Ладно, тогда… сто сердец небесных в свою копилочку, — она на мгновение задумалась, не продешевила ли. Сердце Му Чена и десяти тысяч стоило.
— Да хоть весь Иллюзорный дворец забирай, — он громко расхохотался своей прозорливости, предугадав ее просьбу заранее.
— Всех не нужно, отберу самые лучшие. В моей шкатулочке только драгоценные храню. Остальными, так и быть, просто полакомлюсь.
— Делай что хочешь, но только после того, как выполнишь мое поручение, — в этот раз Цзи Хуану не сбежать. И участь его ждет похуже простой смерти на поле боя.
— А может быть все же отдашь мне сердце Му Чена? — этот негодник никак не давал ей покоя.
— Нет!
— Ладно-ладно, я только спросила, не нужно так реагировать, — и Лю Цзинь, махнув подолом своего ярко-красного расшитого бисером ханьфу, исчезла также внезапно, как и появилась. Оставив после себя лишь облако ее запаха.
Глава 18
Тук. Тук. Тук. Звук разрезал мертвую тишину напополам.
— Кто посмел беспокоить Небесное царство в дни траура? — дверца маленького окошка, которым сейчас воспользовались впервые за всю историю существования ворот, приоткрылась и оттуда показалась голова солдата, Никто прежде никогда не стучался в ворота, потому что до прошлого месяца они всегда были открыты. Но в дни великого траура никто не смел посещать небеса.
— А что у вас случилось? — молоденькая рыжеволосая девица в простом голубом ханьфу смотрела на воина наивными глазами.
— Ты не в себе что ли? Неужто не знаешь, что траур по Небесному императору? Завтра срок заканчивается, вот тогда и приходи, — он засунул голову обратно и задвинул щеколду.
Тук. Тук. Тук. Звук ударился о преграду и вернулся эхом обратно.
— Чего тебе еще? — тот же солдат опять недовольно выглянул в то же окно.
— Мне нужно попасть в Иллюзорный дворец, — все теми же наивными глазами девица смотрела на вояку. — У меня важное дело.
— Шла бы ты отсюда, пока под горячую руку императрицы не попала. Одним взглядом до тла тебя сожжет, — воин хотел было уже опять закрыть окно, но девушка поставила свою руку, не дав ему это сделать.
— Добрый воин, так я ж по важному делу. Императора вашего принесла, — ни один мускул на ее лице не дрогнул, когда она говорила такие крамольные речи.
— Да ты явно не в себе. Сейчас на тебя небесных псов спущу, чтобы думала в следующий раз, прежде чем говорить такое!
— Да погоди же, посмотри в корзинку, — девушка приподняла к окошку небольшое лукошко и сдернула платок, которым оно было накрыто сверху.
Солдат хотел было уже начать кричать на девицу, но как увидел он, что там на дне этой корзинки, как вскрикнул, да и побежал звать остальных на помогу.
Через пару минут послышался топот ног и звон доспехов, и тяжелая створка главных ворот, немного поскрипывая, распахнулась. Все же воротам этим было столько же лет, сколько и самому царству. На пороге появилось с дюжину мужчин в военной форме с копьями.
— Вот, она, у нее… — показывал на девушку тот самый солдат, не смея произнести вслух эти слова.
Судя по мундиру, старший по званию медленно подошел к девушке и заглянул в корзинку, которую она все также держала на поднятых руках. Через мгновение его брови от удивления поползли вверх.
— Имп… император… император!!! — не в силах сдерживать эмоции прокричал он.
В эту секунду вся дюжина упала на колени и сделала глубокий поклон, уронив головы на землю.
— Вы вернулись! Мы вас так долго ждали! — хором, не сговариваясь, прокричали солдаты, некоторые из которых даже пустили слезу.
Старший поднялся первым и, аккуратно взяв корзинку из рук девушки, направился с ней во дворец. Головой показав своим подчиненным, чтобы и гостью тоже не забыли туда отвести.
Прошел целый месяц с того момента, как во дворце объявили траур. Который обычно, когда умирал император, длился несколько лет. Но при условии, что трон в это время будет занят его наследником. Сейчас же наследников не было. Поэтому по закону траур в таком случае длился всего лишь месяц.
Тьен Яньтао сидела на своем троне и смотрела в одну точку. В первые дни после битвы она срывалась на всех подряд, подпалив не одно платье служанок. Ее эмоции выливались из нее как лава из вулкана, сжигая каждого, попавшегося под руку. Сейчас
