смысл в эти понятия. Значит, они не абсолютны. Здесь, конечно, в рассуждениях Ницше есть определенное лукавство: ведь даже если, например, для древнегреческого воина разграбление вражеского города было доблестным поступком, вряд ли тот же самый воин покорно воспринял бы разграбление своего собственного дома! Но проследим мысль Фридриха Ницше до конца. Так как на протяжении веков и на разных территориях понятия о добре и зле различались, именно это позволило человечеству развиваться – ибо для развития необходима борьба, люди закаляются в ней, как сталь в огне. Есть и еще одно следствие из этих рассуждений: мораль не представляет собой нечто данное свыше, она зависит от исторических и культурных условий и многих других факторов. Ну а философ, как мы помним, вообще должен стоять над добром и злом.
#7
Что, по мнению Ницше, помогает развиваться человеку – и человечеству в целом?
а) Борьба
б) Мораль
в) Религия
г) Запреты
д) Насилие
?
В работе «По ту сторону добра и зла» Ницше утверждает, что мораль современного ему общества – общества Европы XIX века – основана прежде всего на трусости, навязанной просветителями, идеалистами и прочими «-истами». Конечно же, не последнюю роль сыграло и ненавидимое Фридрихом Ницше христианство. Мораль подменяется чувством долга, основанном даже не на личных убеждениях, а исключительно на страхе наказания. В «Сумерках идолов» он идет еще дальше: любая мораль, которой людям забивали голову по сей день, направлена ни много ни мало против инстинктов жизни, против воли к власти. К этим ключевым понятиям философии Ницше мы еще вернемся.
И наконец, в «Генеалогии морали», написанной Фридрихом Ницше всего за несколько недель, он окончательно кристаллизует свои выводы относительно морали как нездорового, губительного явления. Он проводит лингвистический анализ и выясняет, что в большинстве языков понятия «хорошее», «доброе» и «знатность», «благородство» неразрывно связаны. Следовательно, в момент формирования языков (в первую очередь европейских, которые рассматривал Ницше) моральность определяли аристократы, представители высшего сословия. Именно они сформировали такое понятие, как «честь», подарили миру рыцарскую, аристократическую мораль, основанную не на ложном сострадании к слабости, а на силе «благородного хищника».
Мораль сильных была основана на высших материях, тогда как плебеи утешали себя сотворением религии и религиозной философии. Так возникли мораль рабов и мораль господ. Представители рабской морали ценили смирение, покорность, обесценивали то, что важно для сильных. Сущность этой морали – универсальность, то есть она обманывает сама себя рассуждениями о всеобщем благе, вечных ценностях и так далее. Носители морали господ были людьми сильной воли, они сами являлись мерилом нравственности.
Рабскую мораль Ницше именует еще стадной моралью. Ее лицемерие, рассуждает он, прежде всего в том, что на первый взгляд рабская мораль служит высоким идеалам (вернее, тому, как нам их представляли): взаимопомощи, милосердию, вниманию к своему ближнему. А на самом деле происходит обезличивание людей, слияние их в одну общую массу – серую, немощную и никчемную. Именно стадная мораль, гласящая «Не высовывайся, будь как все, пусть все будут одинаково слабыми и несчастными», есть аморализм, с точки зрения Фридриха Ницше. Представители стадной морали, как никто другой, склонны к зависти, подлости, коварству. Мораль в ее общепринятом понимании (а именно стадная мораль, считает Ницше, торжествует в мире) – кандалы на пути к сверхчеловеку!
Что же касается демократии (социализма) и христианства – они являются злом, так как обессиливают общество, принудительно уравнивают благородного и плебея.
Ницше вовсе не рекомендовал воспринимать свои идеи как призыв к вседозволенности, он утверждал, что необходима в первую очередь переоценка ценностей и акцент на том, что для каждого конкретного человека желательно проникнуться моралью благородного, моралью господ – в этом случае многие проблемы общества отпадут сами собой. Сострадание слабым, к которому так настойчиво призывают христианство и многие другие религии, неконструктивно. Не призывайте снисходить до слабого, озаботьтесь тем, чтобы люди становились сильными!
Ницше о морали в книге «По ту сторону добра и зла»
Любая информация, любое действие или душевный порыв в наше время оцениваются с точки зрения того, несут ли они опасность для общества и равенства – подчас мнимого
В результате:
– господствует стадный инстинкт
– гибнет вера в себя
– порицаются инстинкты природные
– высокие порывы задавлены серостью
Следовательно:
мораль порождается исключительно страхом – и нужна ли нам такая мораль?
«Сквозь жизнерадостность Ницше просвечивает глубокая грусть, которая составляет основу его настроения»
Е. Трубецкой
Именно в книге «К генеалогии морали» прозвучали слова о германском звере, белокурой бестии, наводившей ужас на Европу, которыми потом восхищались нацисты и которых не могут простить Фридриху Ницше его противники. Но дело в том, что Ницше не столько восхищается «зверем», предлагая проникнуться его кровожадностью, сколько предостерегает: именно ложная мораль позволяет зверю вырываться на волю, именно рабская мораль, а не мораль благородных приводит к тому, что кто-то может возомнить себя пророком или диктатором и залить кровью государства и континенты. Человеческий род прогнил, утратил здоровые инстинкты – именно этим, по мнению Ницше, вызваны катаклизмы и военные столкновения. Мир ждет новой морали, новых основ жизни – возможно, все это сможет предоставить сверхчеловек, сполна наделенный волей к жизни, волей власти?
Кто такой сверхчеловек?
Этот вопрос мы уже затрагивали, рассматривая «Книжную полку». Сейчас мы немного развернем и уточним его, а заодно попробуем ответить на наверняка интересующий многих вопрос: а себя-то Ницше причислял к «сверхчеловекам»? Считал ли себя носителем морали благородных, морали господ?
Когда мы читаем работы Ницше, в нашем воображении часто формируется образ его сверхчеловека – нечто, напоминающее персонажа то ли древних саг, то ли комиксов о супергероях: совершенный физически и морально, свободный от сомнений, сполна наделенный интеллектом, волей, красотой… А теперь обратимся к письмам Ницше (его эпистолярное наследие переводилось на русский язык, правда, эти переводы были гораздо менее популярны, нежели работы наподобие «Антихриста» или «Сумерек идолов»). Мог ли считать себя сверхчеловеком Фридрих Ницше, сообщавший друзьям о том, что «жаждет конца», считает себя «измученным молодым стариком» и нуждается в «лечении плоти и духа одновременно»? Нет, себя он причислял скорее к пророкам, призванным передать людям некую истину, – так что при всей неоднозначности его философии упрекнуть его в самолюбовании невозможно. Более того, он утверждал, что сообщать окружающим нелицеприятную правду – тяжкий крест, и счастливым человеком он себя не считает. Так ради чего же все это? Может быть, Фридрих Ницше был духовным близнецом ненавидимого им Мартина Лютера, сказавшего однажды ставшую крылатой фразу: «На том стою и не могу иначе…»?
Антипод сверхчеловека – последний
