с лица девушки.
— Не знаю… — она тоже говорит шепотом, качая головой, — Просто плачу.
Дима всегда был молчаливым в плане своих чувств. Конечно, говорил, что любит, но не более. Сегодня всё изменилось. Он крепко обнял Дашу за талию и прошептал прямо в ухо:
— Не оставляй меня больше.
— Не оставлю, — Даша всё ещё плачет, но уже может смеяться.
Она смогла.
Часть 11
Время от прокатов перед Федерацией до прилёта на Олимпиаду пролетело незаметно. Вот совсем недавно девушки откатали свои программы, и уже завтра начинаются командные соревнования. На прокатах произвольных девушки показали высший класс, ни одного падения! Только Яся улетела в степ-аут на четверном лутце во второй половине программы. Для участия в произвольной программе командных соревнований выбрали Аню. На Чемпионате России она набрала баллы, превысившие Мировой рекорд, и именно это стало решающим.
Помимо спортсменов на Олимпиаду поехали и те, кто уже откатался на своих Олимпиадах. А именно Даша и Катя.
Завтра утром начинались командные соревнования. Короткая программа у девушек. Послезавтра на лёд выходили уже мужчины, тоже с короткой программой. И после этого, на следующий день, с произвольной катали и девушки, и мужчины.
Если девушки в видах были разными, то Сурков вообще был в глубочайшем шоке. После окончания командных соревнований у него будет всего четыре дня, чтобы подготовиться к личному турниру. Умереть и… да нет, просто умереть. Это он и делал на тренировках, которых было никчемно мало. А ещё очень рано. Правда, проблемой это было не для Саши.
— Алло, народ! — Денис Русланович кричал двум несчастным, катающимся на огромной арене. Всего тридцать минут тренировки, а они не в полном составе, — Вы где третьего потеряли?
Опаздывать на тренировки, где было кучу журналистов, вообще такое дельце… опасное. Потому что через несколько минут в сети уже начинали появляться статьи о твоём опоздании. Да не сами по себе, а ещё и с догадками причин. Травмы, снятие, забастовка и многое другое, на что хватало фантазии.
— А он спит!
Отвечал Саша, потому что Дима сам спал на ходу. Его поднимали с кровати рывком, да ещё каким богатырским. Мать его больше не жалела ни капли. Конечно, она узнала про Дашу. В общих чертах, но про то, что она рассказала, ни слова. Дима не выяснял, кто прав. Влюбленный.
— А вы его не подняли потому что думали, хай с ним, пущай проигрывает? — ухмыльнулся Денис Русланович, но лицо осталось недовольным.
Тимур и его перестройки под новый режим были извечной проблемой, но чтобы прямо проспать уже седьмую минуту от тренировки!
Сурков проезжал мимо и пожал плечами. Ему сейчас вот было чем заняться, кроме того, что выяснять, как там Тимур и что он делает. Анна Павловна напомнила об этом хлопками. Нужно тренироваться.
Спина после прокатов перед Федерацией не болела. Иногда тянуло, но на время всех Игр на спине красовались тейпы, а на тренировке ещё и пояс. Оберегали со всех сторон, и не удивительно, Саша для Федерации на этих Играх на вес золота и ехал туда в качестве фаворита.
— Очень извиняюсь, — раскаяние было максимальным. И Ушаков бы поверил, если бы у накосячившего не закрывались глаза прямо на ходу, — Я так больше не… ой… не буду.
Перед «ой» был зевок. Вот прибить бы его и больше не мучаться. Ни тренеру, ни спортсмену. Жаль, что это были лишь мечты и пришлось выпускать Тимура на лёд. К уже давно прокатавшим Диме и Саше. И оба сделали это чисто. Дима вообще преобразился, словно вернул себе прежнюю уверенность. Четверной аксель практически без разминки мог скрутить. Вот тебе и «запасной».
Тренировка проходила без особых примет. Обычная, но очень сжатая. Разминка, программы, прыжки, и на выход. Тренеры даже успели заскучать, да и журналисты особо не стремились фотографировать спортсменов. Даже уже начали собираться, чтобы попытать свою удачу и взять интервью у парней.
А Сурков неожиданно словил очень сосредоточенный настрой и начал разгон через весь каток. Дима даже сам ушёл с дороги, видя серьезность Саши.
Четверной лутц.
Четверной тулуп.
Обалдеть можно, но сделано! Саша довольно просиял, делая победный жест рукой. Скромный, особо не выставляя руку вверх. Всё идёт очень хорошо. Форма такая, что позволяет прыгать долгожданные каскады. Ещё и с четверным лутцем!
— Хорош! — похвалил Ушаков. Саша улыбнулся главному тренеру и поехал к личному советоваться насчёт вставления этого каскада в произвольную программу. Ну, конечно, если получаться будет. Сейчас он на восторге может ещё штук пять таких же прыгнуть.
Быстро менялось настроение Дениса Руслановича. Вот он был горд Сашей, а теперь озадаченно смотрит на Тимура, прилетевшего прямо в его бортик.
— Лёд скользкий.
— Допустим, — Ушаков подпер голову кулаком, — Ледяночку подать?
Тимур пожал плечами. А тренер добавил, широко-о-о улыбаясь.
— Завтра буду орать.
Понял. Принял. С тренировки выходил настроенный на завтрашнее издевательство над ним. Или это Тимур над Денисом Руслановичем издевается… Непонятно как-то было.
Ожидаемо, фигуристов ждали журналисты. С позволения тренеров, они могли дать интервью, если, конечно, хотят.
— Извините, Тимур, можно вас? — без особой надежды подошёл к Панкратову молодой парень, держа в руках диктофон. Тимур стрельнул в него таким взглядом, что парень пожалел очень много раз о том, что вообще подумал о таком. Знал же, что парень не даёт интервью.
— У вас пять минут, — Тимур повернулся на журналиста. Тот опешил. Пять минут? То есть, он согласен дать интервью? — М?
Он напомнил о себе. Как же… как же волнительно. Третье интервью в жизни, и уже Тимур Панкратов! Последнее его интервью датировалось числом четырнадцатилетней давности.
— Расскажите, пожалуйста, почему вы не даёте интервью, — первый вопрос созрел моментально, на основе мыслей, так сказать.
— Вам же даю, — Тимур не очень охотно отвечал на вопросы, но этот парень не вызывал отторжения, как другие журналисты.
— Благодарю, но ведь раньше не давали. Была какая-то причина?
Панкратов посмотрел в потолок, оформляя свои мысли в осознанную фразу.
— Считаю, что интервью не должен давать человек, который ничего не добился, — сказал красиво, а главное чистую правду. Рассказываешь свои планы, а сверху смеются и знают, что ничего не выйдет.
— Вы ведь обладаете множеством титулов и раньше обладали. Что значит «ничего не добился»?
— Все титулы, о которых вы говорите, не имеют никакого значения в моем отношении к интервью. Единственная медаль, которая говорит о достижениях, это золотая Олимпийская. Я говорю о другом: чтобы давать интервью, нужно чего-то стоить как человек. Я решил, что пришло это время.
Парень-журналист понимал, что они заходят
