несколько месяцев и у некоторых моих постоянных пациентов, в том числе из числа руководителей, начнутся необратимые процессы. За все эти годы мы потеряли почти четверть обитателей убежища. Кто-то умер от старости, иные от хронических болезней, а кто-то только потому, что я как врач просто не смог им помочь. Мне просто нечем было им помочь, Давид. Я тоже смотрю людям в глаза. И я не верю, что у кого-то появится желание сыграть с нами злую шутку и устроить подобный фарс. И не имеет значения, пришельцы это или еще кто. Им нет смысла тратить ресурсы и давать ложную надежду. Да, я также, как и ты Давид, не верю в инопланетян. Но я точно знаю, что нас ждет впереди, если мы не поверим.
— Думаю, что скрывать подобную информации от прочих обитателей убежища нет смысла, — подытожил Родион Тимофеевич. — В данном случае наши мнимые должности и руководящие посты не имеют никакого значения. Судьбу убежища должно решить простое голосование. Если мы скроем информацию и дадим отрицательный ответ, нас просто не поймут. Получится что мы лишим людей шанса.
Цели и планы
Что лично я получал, вкладывая огромные средства и ресурсы в обеспечение выживания человечества? Со стороны может показаться, что это пустая трата времени, средств и сил. Нет, все не так. Взамен я получал то самое человечество как возобновляемый ресурс. Звучит странно, но с моей позиции фактически бессмертного, лишенного физиологических реакций существа, это действительно можно расценить как приобретение более дорогого, возобновляемого ресурса. Чем-то подобным, как мне кажется, занимается садовник или огородник. Он сохраняет и отбирает семена, подготавливает почву, производит удобрение пригодное для выращивания плодовых деревьев, цветов или овощей, не имеет значения. Эта миссия по спасению Земли не только дает мне цель, но и подразумевает совершенно конкретный результат. Коль есть возможность, достаточный уровень технологий, знаний, то я просто обязан их применить. Хоть в данный момент могу только вспоминать человеческие реакции и чувства, в моей памяти сохранилось немало событий, свидетелем которых я был лично, когда приходилось смотреть в глаза людей, полные отчаянья, скорби и боли. Еще когда жил на Земле в своем собственном теле, понимал, что с миром что-то не так. Где-то закралась критическая неустранимая ошибка, которая в конечном счете приведет к чему-то ужасному, необратимому. Тогда я только надеялся, что у человечества хватит сил и разума избежать печальной участи. Ведь были же шансы. Увы, все на что я так надеялся, по какой-то причине, не состоялось.
В моем распоряжении есть огромный производственный комплекс, способный производить межзвездные корабли, но вместо них я буквально штампую обитаемые модули для околоземной станции. Произвожу роботизированные комплексы, обеспечивающие техническую поддержку. Создаю кластеры Искинов основанные на новых технологических решениях. Люди в строительстве всех моих проектов и задумок участия не принимают. В этом нет смысла. Они объект спасения, а не средство. У них нет достаточного уровня знаний чтобы управлять и даже контролировать все те агрегаты, что я задействую в реализации своих проектов. Те тринадцать бывших рабов, которых я переправил к Земле из нашей базовой системы, еще хоть как-то справляются с функциями посредников между мной и теми выжившими, которых постепенно начинают вывозить с планеты. Этого вполне достаточно. Сап больше увлечен разработкой оборудования и технологий для очистки земной поверхности и атмосферы. Я же сосредоточился на строительстве станции и всех сопутствующих систем. Наше взаимодействие с Сапом было настолько тонко настроено и синхронизировано, что уже даже непонятно становилось кто и за что отвечает. Мы уверенно поддерживали друг друга, дополняли, корректировали. Чего-то не знал и не понимал Сап, где-то возникала опасность ошибки с моей стороны, но мы умудрялись компенсировать такие моменты в нашей активной работе.
Станция «Новый горизонт» собранная из модулей, которые партиями поступали из нашей базовой системы, больше напоминала трехмерный крест с лучами на шесть сторон. Некоторые блоки этих лучей были еще не достроены, но основную функцию по принятию выживших станция могла выполнять уже в полном объеме. Там собственно ничего сложного и не было. Команда бывших рабов во главе с Сергеем Некрасовым активно выявляли еще уцелевшие бункеры и убежища, искали выживших по всей планете. Вывозили с помощью простых, но надежных челноков на орбиту и помещали в сектор реабилитации. Выжившие проходили этапы вакцинации, очистки от остатков радиации, при необходимости помещались в медицинские капсулы. Неделю или две их активно откармливали, а после помещали в большие стазис-капсулы, группами по десять, пятнадцать человек. Ждать времени, когда пройдут все этапы очистки планеты и восстановления ее нормальной жизнедеятельности, еще слишком долго. Пройдет двести, может быть триста лет, прежде чем с уверенностью можно будет сказать, что планета стала безопасна и вполне пригодна для жизни. Даже на уровне технологий, которые мне сейчас доступны, я не могу обычные деревья заставить расти быстрей чем это предусмотрено самой природой. А нарушать естественный ход событий и вмешиваться в биологические процессы небезопасно. К сожалению, придется делать и это, но я намерен минимизировать степень вмешательства. Процесс восстановления все-таки должен идти естественным путем. Мне все равно сколько пройдет лет, двести, пятьсот, тысяча. Для меня это не имеет никакого значения. А вот для людей это важно. Они запомнили Землю прежней, пусть и неслабо так загаженной, но все же еще живой, до того, как она превратилась в обугленную, замерзшую головешку. Надеюсь, что на контрасте этих воспоминаний они смогут оценить ту работу, которую я намерен провернуть, исправляя их, да и свои ошибки. Не хочу загадывать так далеко, но очень надеюсь, что в будущем у меня останется возможность контролировать процессы, происходящие на этой планете.
Возможно, процесс работы над проектом очистки занял бы лично у меня гораздо больше времени, если бы не высокоранговые Искины, которые я строил и снабжал качественным, много раз опробованным программным обеспечением. Таким Искинам требовались только данные и поставленная задача. Они самостоятельно обрабатывали базы знаний и формировали технологические процессы необходимые для решения задачи. Мне лишь требовалось разработать соответствующее оборудование, создать прототип, провести испытания. Все это происходило в виртуальном пространстве моего сознания. Лишь после этого на производственный комплекс поступал готовый проект требуемого оборудования. Ничего необычного, нового или особенного для работ не требовалось. Существовала определенная пропорция между количеством используемой техники и времени исполнения задач. Чем больше технических средств, тем быстрей будет решен тот или иной вопрос.
Расчеты показывали, что нет смысла разделять на этапы процесс очистки поверхности и атмосферы. Этим можно заниматься одновременно,
