Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 29
— По-моему, ты усложняешь.
— А стали бы нормальные бандиты забирать кроссовки и часы? То-то и оно. А эти подмели всё, что хоть какую-то ценность имело.
— Да перестань ты. Вон, «мокруху» на Тихом бульваре помнишь? Явная «заказуха», а под грабеж обставленная. Тоже часики, кроссовки, даже водку забрали.
— Короче, — прервал спорящих Таничев. — Пишите рапорты, что Марат сопротивление оказал и отправлен на пятнадцать суток за неповиновение, а за две недели, глядишь, ещё что появится. Сейчас отпускать его нельзя. Я его клятвам не очень-то доверяю.
— Боюсь, в суде не проскочит, — заикнулся Гончаров. — Он вроде не сопротивлялся.
— Ты что, первый день в ментуре? Не стройте из себя чистоплюя, граф. Он вас же мудаком обозвал. Половина гостиницы слышала, — не выдержал Вовчик.
— Леночка точно слышала, — подтвердил Костик, — и даю гарантию, что она, как возмущённая гражданка, даже подпишется под этим. Правда, мне придётся ещё разок в отель слетать.
— Во, лишь бы повод найти. Бабник.
— Попрошу без оскорблений. Я, между прочим, ради святого дела. Человека наказать за сопротивление. Ишь, взяли манеру ментов не уважать.
— Однако уже два ночи. Мы по домам планируем? — спросил Белкин, взглянув на часы.
— На чём? Лично я остаюсь. Что я, пешком через весь город пойду? Вон, стулья составлю и перекантуюсь.
— Тогда бывайте. У меня и так с женой сплошные очаги напряжённости из-за этой работы. До завтра, вернее, до сегодня.
Белкин накинул лёгкую куртку, висевшую на спинке его стула, и вышел из помещения вытрезвителя в тёплую питерскую ночь.
— Я тоже остаюсь, — вздохнул Казанцев, — на диване лягу.
— Диван мой, — напомнил Таничев.
— Что ты жмёшься?
— Я старый человек и тоже, между прочим, домой не собираюсь.
— Так раздвинем, не развалится. Как-нибудь уместимся.
— А Марат?
— Да пускай сидит в тёмной. Наручниками к трубе водопроводной прикуём. Не хуже «Северной». Не фиг было ликёры тырить. А ты что, его с собой положить хочешь?
— Ладно. — Петрович поднялся и начал раздвигать диван.
Данный предмет мебели он собрал, работая ещё в отделении, из разных запчастей, найденных где только можно, вплоть до мусорных свалок.
Красотой и изысканностью форм диванчик не отличался, как не отличался и прочностью. Однако путь в кузове грузовика от отделения до вытрезвителя он выдержал с честью, не развалившись во время движения и погрузки. Таничев особенно гордился этим фактом.
Мало того, проводивший инвентаризацию завхоз РУВД приклеил на диван бирку с номером, а стало быть, сей антиквариат был поставлен на баланс в бухгалтерию. В ведомости он значился как «диван старинный, без обивки». Петрович только осваивал данное ремесло, и пока что полосатый матрас и сиденье просто прикрывали драповым пледом, изъятым с какого-то обыска.
Петрович бережно отодвинул своё произведение от стенки и начал снимать спинку. В этот момент боковины, державшиеся на гвоздях, раздвинулись, и сиденье рухнуло на пол, по пути придавив ноги Петровича.
— А, мать твою! Рухлядь старая! Ну что за блядство! Это называется элитное подразделение по раскрытию убийств. Хуже помойки…
— Это вы, герцог, напрасно. На нас в министерстве сделаны большие ставки.
— При чём здесь ставки? При чём здесь министерство или Главк? Я про диван говорю. Дрыхнуть-то на чём будем, господа офицеры?
ГЛАВА 8
— Алло, я по поводу ребёнка. Да, новорождённого. В канцелярии сказали, что вскрытие вы производили.
— Да, верно. Но пока результатов нет. Причина смерти — асфиксия, но характер её я описать не могу. Либо механическая прижизненная, либо внутриутробная. Надо ждать гистологии.
— А сколько ждать?
— Где-то с месяц.
— Ото. А пораньше нельзя? Нам бы определиться надо.
— Я понимаю. Но вы тоже поймите, очень много смертей.
— Да, я знаю. Но, может, всё-таки…
— Хорошо, позвоните через две недели.
— Спасибо.
Белкин положил трубку. Телефон тут же затрещал.
— Слушаю.
— Вытрезвитель?
— Вытрезвитель, — обречённо ответил Вовчик.
— Ребята, я вчера влетел. Случайно, честное слово. На презентации перегрузился. Чуть-чуть. Не хотелось бы, чтоб в фирме узнали. С кем бы поговорить? Ну, чтоб без бумажек всяких?
— Да никаких проблем. Берёте пузырь коньяка, подходите к начальнику, говорите, что вы от Марата Киримовича, и протокол вам подарят на память. Повесите в своём офисе.
— Ясно. А кто такой Марат Киримович?
— Это я. Меня тут все знают, так что без проблем.
— Спасибо большое. Такое дело, выпил…
— Да ладно.
Белкин повесил трубку. Достали пьяницы. Но автоответчика нет, поэтому приходится отвлекаться на алкогольные темы.
Белкин сидел в кабинете один. Петрович решил до обеда покемарить дома, ввиду неудобной ночи, проведённой на диване с Казанцевым.
Сам Казанцев вместе с Гончаровым доказывали сейчас в суде необходимость изоляции Марата Киримовича от общества сроком на две недели и один день. Учитывая, что судила сегодня молодая судья женского пола и очаровательной внешности, можно было не сомневаться, что Казанцев доведёт начатое дело до конца. В плане Марата, конечно.
Белкин открыл единственный сейф, ключ от которого был спрятан в условленном месте, достал старое ОПД и принялся ломать голову, какие ещё бумаги можно было бы натолкать в него, потому что грядущая министерская проверка наверняка коснётся и их «убойной» группы.
Ломать голову над тем, как бы раскрыть убийство, Вовчик не собирался. Потому что дельце было из разряда нераскрываемых. Абсолютно нераскрываемых. К сожалению, нераскрываемых. Но проверку надо встретить во всеоружии. И быть готовым к приятным неожиданностям, возникающим при проведении таких проверок. Иначе можно получить по голове от ближнего и дальнего начальства. Не за то, что не раскрыл, а за то, что странички не подшиты.
Но прежде всего — сроки. Дело должно быть заведено в срок, о чём оперы в пылу борьбы забывали и расплачивались за свою забывчивость в ходе проверок.
Проверки же сами по себе не возникали, они приезжали, когда наверху происходило перераспределение портфелей. А перераспределение портфелей, зараза, почему-то случалось именно в тот момент, когда у Вовчика не были подшиты дела, не пронумерованы странички и нарушены все сроки. Поэтому, следуя в обратном направлении, можно сделать вывод, что, будь сроки и странички в порядке, не будет проверок, а не будет проверок, не будет и портфелей. Всё дело в страничках. Значит, иголку в руки и вперёд.
Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 29
