не вызывал, — огрызнулся Леха.
— Да. — Лицо мужчины расплылось в улыбке. — Но настоящие друзья всегда приходят без приглашения. Верно?
— Ты, значит, друг? — язвительно поинтересовался Леха.
— Конечно! — Мужчина едва не задохнулся от возмущения. — Я уже десять минут пытаюсь втолковать тебе, как лучше решить твою же проблему! Ты пойми, мы не сантехники, чтобы нас вызывать, и оплата у нас повыше, да еще и почасовая, а счет мы выставим тебе…
— Пошел ты… — Шея у Лехи занемела, и он опустился на холодный каменный пол.
Лицо мужчины тут же нависло над ним.
— Меня предупреждали, что клиент будет строптивый, — спокойно произнес он. — Итак, я последний раз предлагаю договориться цивилизованными путями, не прибегая к варварским аргументам наших далеких предков.
Леха смерил его, насколько это позволяло горизонтальное положение, презрительным взглядом.
— Понял, — кивнул мужчина с каким-то облегчением.
Молодые парни двинулись куда-то за спину Лехе. Мужчина отступил на несколько шагов.
— Раз вы избрали стиль беседы в стиле ретро, — заговорил он, разминая пальцы, — то позвольте представить вам наш первый аргумент. Называется — дыба.
При этих словах Леха почувствовал, что привязанная к запястьям веревка натянулась и увлекает его вверх. Подчиняясь ее движению, Леха поднялся.
Молодцы за его спиной продолжали тянуть, и вскоре Леха повис в воздухе примерно в полуметре от пола.
До этого момента, несмотря на решительные действия своих похитителей, Леха был уверен, что давить на него будут лишь психологически. Очутившись в подвешенном состоянии, он продолжал убеждать себя, что его пытаются взять на испуг. Однако невольно отметил, что в подобном положении не сможет достойно принимать удары в корпус. Впрочем, то обстоятельство, что ноги его оставались свободными, вселяло некоторый оптимизм: собирайся они его бить, то уж непременно позаботились бы о возможности подойти вплотную, не рискуя получить коленом в лоб.
Кроме того, Леха, хоть и не был специалистом по экзотическим казням и пыткам, был убежден, что пытка на дыбе происходит несколько иначе: руки связывают за спиной и начинают тянуть вверх, выворачивая суставы.
В общем, он искал и находил все новые подтверждения тому, что всерьез истязать его не собираются. Но настроение тем не менее оставалось паршивым.
Мужчина, склонив голову набок, рассматривал висящего пленника. Потом достал сигареты и «Zippo» с затейливой гравировкой.
— Для очистки совести, — он принялся разминать сигарету толстыми пальцами, — я спрашиваю последний раз: подпишешь бумажку?
— Пошел ты…
Мужчина не стал дослушивать. Сделав знак своим помощникам, он прикурил и пошел в дальний угол подземелья.
Леху приподняли вверх метра на полтора. Затем парни разжали пальцы, и Леха полетел вниз. Но, едва начав полет, Леха почувствовал, как веревка, очевидно закрепленная где-то, вновь резко натянулась. На мгновение Лехе показалось, что от этого рывка руки его вырвало из плечей. Он вскрикнул от боли и на несколько секунд зажмурился. Первое, что он увидел, когда снова открыл глаза, была довольная физиономия его палача.
— Ну как? — с интересом спросил тот. — Простенько, но со вкусом, верно?
— Не хочешь попробовать? — Леха почти оправился от болевого шока и не преминул съязвить.
— Нет, спасибо, не хочется, — махнул рукой мужчина. — Так я хотел спросить о своем предложении. Как ты смотришь теперь с этой высоты на мое предложение?
— Как на дерьмо. И на тебя, и на твое предложение. — Леха внимательно следил за подходящим все ближе собеседником, рассчитывая врезать ему ногами. Но тот повернулся спиной и пошел в свой угол.
Леха снова поехал вверх.
На сей раз пленника подняли повыше и боль была в несколько раз сильней, но Леха не издал ни стона, лишь скрипнул зубами. Соленые капли предательски брызнули из его глаз и покатились по щекам.
— О, — услышал он голос своего мучителя, видеть которого он мог лишь сквозь пелену слез, — я смотрю, наш гость чем-то расстроен. Возможно, он передумал. Передумал?
Леха сглотнул стоявший в горле ком и осыпал говорившего самой грязной руганью, которую только смог припомнить.
Его снова подняли под самый потолок, снова отпустили, и на сей раз даже было слышно, как хрустнули суставы, проверяемые на прочность при помощи этого столь же варварского, сколь и древнего способа. Падая, Леха до крови прикусил язык и теперь чувствовал, как соленая теплая влага наполняет рот. Не в силах сделать глоток, он разомкнул губы, и струйка крови потекла по подбородку и шее. Голова его безвольно свесилась на грудь.
— Черт! — услышал он возглас мужчины. — Опустите его быстрее.
Веревка заколебалась, и Леха рухнул на пол. Палачи столпились над своей жертвой.
— Чего, Леонидыч? — испуганно спросил один из молодых парней.
— Чего-чего! — раздраженно ответил мужчина. — Слабоват оказался парень.
Они перевернули Леху. Три пары глаз с тревогой смотрели в его бледное окровавленное лицо.
— Так чего ж теперь, добить его, что ли? — разочарованно спросил один из «подмастерьев».
Лехе показалось комичным, что главный вопрос, вызывавший тревогу у этих людей, сводился к тому, можно ли будет продолжить пытку. Он открыл глаза и чуть приподнял голову.
— Что, — с трудом глотая липкую кровь, прохрипел Леха, — наклали в джинсы?
Мужчина резко выпрямился и ударил Леху ногой в бок.
— Черт! — выругался он. — Вешайте его обратно!
— Леонидыч, — неуверенно пролепетал один из помощников, — кровищи-то сколько…
— Вешай! — Леонидыч снова пнул Леху, словно задержка допущена была именно по его вине.
Леху опять подняли под потолок.
— Итак, — прорычал откуда-то снизу Леонидыч, — предлагаю еще раз. Ты подписываешь документы, получаешь две тонны «грина» и отваливаешь…
— Две? — Леха не смог пропустить это мимо ушей.
— А что ты хотел? — взвился палач, искренне возмущенный скупостью своего оппонента. — Мы с тобой уже почти час тут возимся, а сегодня, между прочим, баскетбол кажут.
Леха хотел было что-то сказать, но лишь тяжело вздохнул.
— Короче, есть перспектива, что ты вообще ничего не получишь, а дожать мы тебя рано или поздно дожмем. Согласен?
— Согласен… — сокрушенно кивнул Леха, но, прежде чем Леонидыч успел похвалить его за сговорчивость, закончил фразу несколько неожиданно — Согласен утопить тебя в местной канализации.
— Грубый ты какой-то, — покачал головой Леонидыч. — И боюсь, что канализация ожидает тебя. Отпускай!
Леха снова полетел вниз, и снова хрустнули суставы.
Боль была адской. Настолько адской, что Леха не мог поверить, что ему могут сделать еще больнее. Непостижимость происходящего с ним приводила его к мысли, что это должно сейчас кончиться, прекратиться. Не суть важно как: ворвутся ли в подвал омоновцы, сжалятся ли над ним его мучители, рухнет ли на их головы тяжелый железобетонный свод или просто-напросто он, Леха, потеряет сознание и получит передышку. Или, наоборот, проснется…
Но его снова поднимали и снова отпускали.
