подошёл к окну и вгляделся в темноту. В небе ещё кружил Дракон. Но как изменились его движения! Куда девалась холодная уверенность победителя! Взмахи огромных крыльев стали рваными и суетливыми. Дракон уже не выглядел богом войны, непобедимой и беспощадной валькирией. Нет, он теперь напоминал смертельно усталую и отчаявшуюся птицу, бесцельно мечущуюся над разорённым гнездом.
Этот одинокий полёт в ночном небе поражал своей очевидной бессмысленностью. Дракон словно не желал мириться с поражением и не знал, что делать. Он то поднимался высоко в небо, то пикировал к самой земле, то кружил над рекой, то возвращался к руинам командного пункта. Всё это происходило в совершенной тишине, наступившей после боя, и это придавало действию ещё более зловещий оттенок.
Вернулся Серёга, неся в обеих руках стопки с текилой, и Саша отвернулся от окна, чтобы освободить место на столе. А когда он снова бросил взгляд в окно, то вместо ночного неба и звёзд увидел «Дракона». Тот висел в воздухе прямо напротив окна бара и закрывал своим огромным телом всю панораму. «Дракон» выгнул шею и приблизил одну из своих голов к самому стеклу, на расстояние вытянутой руки от Саши, и тот увидел ячеистый стрекозиный глаз-экран размером с велосипедное колесо.
Позади раздались стук падающих стульев, мат и девичьи взвизги. Оборачиваться не было сил, Саша заворожённо глядел в драконий глаз, мерцающий зеленоватым светом. Этот глаз смотрел, казалось, прямо на него и одновременно ещё во множество других направлений. В нём не было ничего человеческого, да и вообще он походил не на глаз живого существа, а на экран какого-то очень сложного радара. Но Саша увидел в нём нечто такое, отчего леденящий холод прошёл по всему его телу, и он инстинктивно закрыл глаза.
* * *
Из трещины в куполе командного пункта брызнуло огнём, и в то же мгновение внутренний Голос умолк. Во время боя он не оставлял Дракона ни на секунду: отдавал приказы, понукал, указывал цели. Теперь же в мозгу Дракона образовалась пустота, и он остался совершенно одиноким во враждебном чернеющем небе. Им овладело отчаяние, если, конечно, возможно соотнести с этой человеческой эмоцией тот сумбур, который происходил в нейронных цепях искусственного мозга.
Так должен чувствовать себя верный пёс, брошенный хозяином в незнакомом лесу, где из-за каждого куста доносятся пугающие запахи и звуки. Такого с ним ещё не случалось, Дракон не понимал, что делать, и бесцельно кружил над землей. В бою он исчерпал почти всю свою энергию. Лазеры потеряли боевую мощность, топливо было на пределе, напряжение в аккумуляторных батареях ослабло. Нужно было возвращаться в ангар, но приказа прекратить бой не было. А без приказа покинуть поле боя Дракон не имел права. Он чувствовал, что погибает.
Но не это беспокоило его больше всего. Слабеющий от недостатка энергии электронный мозг пытался понять, почему Голос не похвалил его за бой, как это всегда было раньше. Ведь Дракон добросовестно выполнил приказы, и ему не в чем было себя упрекнуть. Все свои силы, всю свою страсть он выплеснул в этом бою. Был быстр, точен и беспощаден – инстинктивная ненависть к врагу была заложена в его электронные мозги конструктором. Так чем же недоволен Голос, почему бросил его одного в ночном небе? Почему не даёт приказ вернуться на базу?
Значит, решил Дракон, битва ещё не кончена, и его миссия не выполнена до конца. Где-то ещё притаился недобитый враг. Наверное, Голос просто испытывает Дракона. Оценивает его преданность, его силы, сообразительность, верность долгу. А раз так, то надо скорее найти врага и уничтожить его. Скорее, пока остаётся ещё немного энергии и топлива. И тогда – да, может быть, тогда – Голос снова придёт к нему и вознаградит его своей похвалой. И пусть Дракон погибнет в этом бою. Но что значит смерть в сравнении с величайшим счастьем выполненного перед хозяином долга. Таково предназначение Дракона, для этого он создан, этому учил его Голос.
На слабеющих крыльях Дракон спикировал к реке и сделал несколько кругов над набережной. Никаких признаков врага не было – ни движений, ни огней, ни звуков. Только потрескивали догорающие кусты, да вороны галдели среди руин. Дракон вновь взлетел в небо и оглядел панораму. С западной стороны, за Филёвским парком, ещё алела вечерняя заря, на стороне Сити небо уже почернело. Внимание Дракона привлекло пятно света на верхушке небоскреба. Дракон вспомнил, что во время боя он уже слышал подозрительный шум с той стороны. Может, там и притаился враг?
Секунда потребовалась механическому чудовищу, чтобы зависнуть в воздухе возле окна бара. Радары мгновенно просканировали помещение и обнаружили сотни нелепых маленьких существ, хаотично движущихся и издающих разнообразные, раздражающие ушные приборы звуки. Вот оно! Вот то, что искал Дракон! Сейчас его миссия завершится, и внутри него раздастся долгожданный божественный Голос! Возбуждение жаркой волной прошло по всему телу Дракона, от хвоста до кончиков крыльев, и запрограммированная ненависть засветилась в глазах-экранах зелёным светом.
Последним невероятным усилием Дракон собрал остатки энергии из всех закоулков своего огромного тела и плюнул огнём в стекло. Лазерный залп снёс верхний этаж башни «Федерация», и его бетонные обломки с грохотом рухнули со стометровой высоты на землю. А вслед за ними, ломая крылья и хвост, рухнул обессилевший Дракон. Так окончился его первый и последний бой.
судьба дракона
Сегодня я расскажу тебе на ночь эту сказку. О чём она? Ну конечно о принцессах, рыцарях и драконах. О чём ещё стоит рассказывать сказки взрослым девочкам и мальчикам? Начнём.
Жил да был огнедышащий дракон Дрюк. Точнее сказать, не дракон, а дракончик: он был ещё маленький, подросток.
Летать он уже хорошо научился, размахивая перепончатыми крыльями. И парить умел в потоках восходящего воздуха, и камнем бросаться вниз. А вот огонь изрыгать у Дрюка ещё плохо получалось. Ну выплюнет тонкую струйку огня, если поднатужится. Чтоб стог сухого сена поджечь достаточно, а вот сарай спалить или избу ему ещё не под силу было.
Впрочем, избы палить Дрюк и не собирался. Он был добрым драконом и очень любознательным. Если что и поджигал, то только для эксперимента. Подпалит сено да сам и потушит.
Дрюк был сиротой и жил с Бабушкой-драконессой. Родители Дрюка умерли, когда тот был совсем крошкой. Папа остался в детской памяти Дрюка как кто-то очень большой, он его баюкал и учил размахивать крыльями. В гостиной висел его портрет: статный трёхголовый красавец изрыгал огромные языки пламени изо всех глоток. Дрюк часто его рассматривал и
