провели вместе, ты была несчастна?
Я тяжело вздохнула. Почему он не хочет услышать меня?!
— Я была с тобой счастлива, до того момента, как узнала про измену. Сейчас лишь хочу одного — спокойно выносить и родить здорового малыша. Пойми меня наконец и дай свободу.
— Свободу? Свободу от меня? — переспросил он, как будто не хотел верить услышанному.
— Да! Ещё раз говорю, если хочешь, чтобы я нормально выносила нашего ребёнка — оставь меня в покое! Твои визиты заставляют меня нервничать, это вредно для малыша, — попыталась я донести до этого упрямца, надавив на любовь к ребёнку, если по-другому не понимает.
У Игоря заблестели глаза, он отвернулся и взялся за столешницу, с силой сжимая край, казалось ещё чуть-чуть и он её сломает.
— Звонить-то я хотя бы могу? — сдавленно произнёс он, не оборачиваясь.
Хотелось ответить «нет», но вовремя осознала, что лучше не делать этого. Он и так напряжён, неизвестно как отреагирует.
— Звонить друг-другу будем.
— И как долго у нас будет такое общение? — слегка повернул он ко мне лицо.
— Не знаю. Но другого выхода, чтобы сохранить хорошие отношения, пока не вижу.
Игорь легко стукнул кулаком по столешнице и согласно закивал.
— Хорошо. Я согласен на любые условия, лишь бы не потерять тебя.
Так и не взглянув на меня больше, он быстро вышел из кухни. Только когда услышала щелчок захлопнувшейся двери, я смогла наконец-то расслабиться. Уронив голову на стол, вновь отпустила эмоции. На этот раз это не были слёзы жалости к себе, это были слёзы облегчения. С меня словно свалился огромный груз, который несколько дней мешал мне дышать и свободно мыслить. Теперь я без опасения и чувства вины могла видеть своё будущее, в котором будут только я, ребёнок и Игорь — не муж, а просто отец моего ребёнка.
Звонок телефона заставил меня отвлечься. Вытерев мокрые дорожки на щеках, я посмотрела на дисплей и невольно улыбнулась — звонил мой доктор, который уже не просто доктор, а хороший друг.
Глава 12
Доктор спросил меня о самочувствии и не нужна ли какая помощь.
— У меня всё отлично, ничего не нужно, Вы и так много сделали, — ответила я.
Александр Николаевич немного помолчал и произнёс:
— Давай на “ты”.
— Хорошо.
— У тебя точно всё отлично? Голос взволнованный.
— Правда всё отлично.
— Твой развод в силе?
— Конечно.
— Тогда завтра в обед заеду за тобой, поедешь на встречу с адвокатом.
— Александр Николаевич, не нужно беспокоиться, скажите куда и я сама подъеду. Я ведь не беспомощная. — Не смогла сдержать смешка. Конечно, мне приятно, что обо мне так заботятся, вот только раньше это делал муж, а теперь как-то быстро его функцию, получается, сменил другой.
— Просто Саша, — снова поправил он меня. — Мне несложно. Будь готова к тринадцати часам.
Конечно же я согласилась, хоть и продолжала чувствовать себя неловко, уже не от того, что чужой человек мне помогает, а от того, что мне это нравится. Какие-то уж очень быстрые виражи происходят в моей жизни, надо бы немного притормозить.
После разговора с Сашей поймала себя на том, что так и продолжаю улыбаться, а буквально десять минут назад ревела. Может и хорошо, что такой человек появился в моей судьбе, от общения с которым на душе становится светлей — это мне как компенсация за моральную боль. Лишь бы он никуда не делся, а то мне будет его не хватать. Хотя… Саша не обязан со мной нянчиться. Не знаю, какая у него цель, может и правда он сам по себе такой добрый самаритянин, а может… Почему я опять улыбаюсь? Лика, перестань фантазировать! Ты сейчас должна думать о разводе и о ребёнке. Ну вот, теперь я раскраснелась, чувствую как щёки пламенеют. Надо бы душ принять, охлаждающий.
Душ помог, но не настолько, как хотелось бы. Александр Николаевич, точнее Саша, так и не шёл у меня из головы. Мысленно давала себе оплеухи и ругала за опять излишнюю фантазию. Затем отвлеклась немного бытом: полила тётины цветы, вытерла на всех поверхностях пыль… День плавно подошёл к вечеру и я задалась целью наполнить холодильник продуктами. Мама моя, конечно, позаботилась, кое-что прикупила, но этого хватит только на сутки. Да и приготовить не мешает правильную пищу, которую должна принимать беременная женщина. Неплохо бы по магазинам пройтись, заодно прогуляться, а то две недели в больнице…
Выйдя из подъезда, с удовольствием подставила лицо прохладному вечернему ветерку, с примесью запахов сырой осенней листвы после дождя. Закрыв глаза, глубоко вдохнула свежий воздух. Как же всё-таки хорошо на улице!
Как только открыла веки, удивилась, так как увидела перед собой Сашу. Откуда он взялся? Я не слышала подъезжающей машины. Он просто молча стоял и улыбался, и я молчала, потому что растерялась, как молоденькая девчонка, которой нравится парень и она робеет перед ним.
— На прогулку? — наконец-то первым заговорил он, а то я так бы и не решилась.
— Да.
— Можно составить компанию?
Чуть было не воскликнула:
“С радостью!”— но посчитала это лишним. Вместо этого скромно вымолвила: — Можно.
Саша подошёл ближе и по-джентельменски подставил свой локоть, я взялась за него. Медленным шагом мы отправились по улице навстречу случайным прохожим: кто-то шёл с работы, а кто-то, как и мы, тоже прогуливались. Я так и продолжала робеть, а Саша старался развлечь меня забавными историями из своей студенческой жизни. Я слушала, смеялась, а сама параллельно думала о его неожиданном визите. Очень хотелось спросить об этом его самого, но опять же чувствовала неловкость.
Начал накрапывать дождь, я достала складной зонт из сумочки и раскрыла. Саша перехватил его из моей руки и посчитал нужным нести сам. Я была не против, потому что, повторюсь, приятно, когда о тебе заботятся. Сильная и независимая — это хорошо, но в меру, когда-то надо и слабой побыть.
Дождь стал гораздо сильнее и нам пришлось спрятаться под козырёк какого-то магазина. Зонт Саша закрыл и продолжал держать, так как с него стекала вода. Под укрытие понабежали другие спасающиеся от ненастья люди и мы поневоле встали очень близко друг к другу, чтобы всем хватило места.
Тёплое Сашино дыхание на моём лице вызывало невероятное волнение. Я скромно опустила взгляд, чтобы не смотреть на него, в то время как он смотрел на меня постоянно, я это чувствовала, и от это этого становилось ещё волнительней. Когда Сашина рука вдруг коснулась моей — меня как молнией прошибло. Я подняла на него изумлённые глаза
