является единственным в своём роде», заканчивая «если ДНК, учитывая в том числе и неизбежные ошибки, полученные за восемь десятилетий в столь агрессивной средне, вообще предполагают размножение его вида». Да и неизвестно ещё, какой срок жизни им отмерян учёными. Вряд ли большой, такое просто не нужно одноразовому инструменту…
… — Мр-р-ру, — тарахтя как старый дизельный мотор, продолжал стойко игнорировать мой словесный поток Ума.
«И вроде бы нагло, вроде бы демонстративно, вроде бы даже с некоторой ленцой! Но вот как на этого пушистика злиться⁈ Тем более, говоря по правде, такие игры с подкрадыванием полезны нам обоим. Внезапная атака — вообще самое опасное, что может случиться со мною в жизни. Не считая, конечно, атомного взрыва прямо перед лицом…»
* * *
«Оказывается, смотреть как на тебя несётся кто-то вроде Умбракса, довольно страшно. Словно автомобиль с весело скалящимся психом за рулём», — мысли мелькали, пока здоровенное тело продолжало неумолимо приближаться. Вёрткость феноменальная, скорость — моё почтение. Боюсь, даже заметь я опасность на сотню метров раньше, исхода это бы совершенно не изменило.
Тридцать метров… Двадцать… Десять… И мимо меня проносится Ума, поднимая за собой целое облако бетонной пыли. Где-то впереди чуть погодя раздаётся недовольный мявк, сопровождаемый жалобным стоном металла. Мощный хлопок, взметнувшийся ввысь столб пыли где-то в стороне… И покорёженный кусок титанового сплава, некогда являвшийся крепкой бункерной дверью, с внушительным ударом падает на нашу грешную землю под весёлый звон цепей.
«Правильно! А то замуровались, видите ли, ага. Тоже мне — партизаны хреновы».
Ещё один недовольный мявк, только теперь уже куда ближе возвещает, что котик хоть и рад помочь другу, но мою самодельную ременную систему всё же очень недолюбливает. Животинку понять можно — слепленная на скорую руку гадость сковывает движения, а также жмёт и в целом совершенно не подходит под окрас Умы. Впрочем, как и практически все остальные мои изделия под него. Броня из металлического лома, видите ли, слишком тяжёлая и неудобная, когда как кожаная практически не имеет смысла по сравнению с его естественной защитой. Спасибо, что хоть от седла не отказывается — и на том хлеб. Правда, стоит только припомнить, сколько времени, сил и нервов были потрачены на его подгонку, сразу становится как-то грустно и печально. А руки, не иначе как от большой любви к другу, всё тянутся нежно пожать его шею…
… С шипением, полным искреннего облегчения, Ума ускакал куда-то по направлению к кратерам-озёрам. Вряд ли для купания, хотя ему бы уже и не помешало. Нет, скорее всего будет опять валяться на Солнышке.
«Полюбилось ему это дело, ох полюбилось! А ведь в начале так рычал, так глазки строил… Сопротивлялся, словно на казнь тащу, честное слово! Но стоило пару раз преодолеть инстинкты, как умная животинка всё поняла, осознала и тут же принялась беззастенчиво загорать. То ли кровь рептилий проснулась, то ли действительно что-то кошачье…»
Так что теперь Умбракс для здешних лесов стал поистине удивительным зверем: открытые пространства и руины не боится, в кратерах-озёрах периодически купается, и даже дожди пережидает в сухости и тепле под навесом. Благо подобное строение соорудить было не слишком сложно, да и ситуация позволяла.
«Да, ситуация…»
Она вообще была достаточно специфична. Дело в том, что чтобы жить, и жить хорошо, требуются технологии и приспособления, на них основанные. Много, очень много приспособлений, начиная металлическими ручными инструментами, заканчивая высотехнологичными приборами. Причём, что примечательно, на данный момент я с примерно равной вероятностью могу получить что одно, что другое.
«Ага, пятьдесят на пятьдесят, как в той шутке. Иначе говоря, увы, лишь случай может помочь мне».
Огнестрельное оружие, ткани, взрывчатка… Чисто теоретически, всё это уже доступно мне для производства. Теоретически, да. Поскольку на практике без нужных инструментов и материалов займёт оно столько времени, и с таким шансом на провал, что логичнее будет и вовсе даже не пытаться.
«Что толку от знания, если его реализация займёт многие годы? Раньше закончиться дичь в лесах вокруг, чем созреют первые, крайне скудные порции селитры для пороха. Раньше умру от неудачно попавшего осколка, чем выведу стабильную взрывчатку и достаточно качественный гладкоствол. Даже попытки попросту бесполезны… Если не использовать наследие прошлых цивилизаций, конечно же».
В его, наследии, поисках я и прочёсывал руины, собирая немногий всё ещё к чему-то пригодный скарб. В его поисках и вырывал с помощью Умы, стальной цепи и какой-то матери дверь, преграждавшую путь к подземным этажам бывшего аванпоста пришельцев. В его же поисках, собственно, в подземелье и отправлюсь. Про себя вознося мольбы Мирозданию, чтобы проклятые осадки не успели ничего там испортить к этому моменту.
«Дожди… Чёртова лотерея! С шансом на благоприятный исход меньшим, чем вероятность на выпадение чего-то стоящего после убийства очередного босса в китайских играх».
Собственно, за прошедшие недели я уже уяснил, что осадки в здешних местах бывают трёх основных типов: ложные, когда тучи вроде бы и нависают, но на самом деле просто издеваются над всеми нами; токсичные, от которых вся живность прячется куда только может, вылезая обратно лишь по прошествии многих часов ожидания; и нормальные, относительно чистые, что искренне радуют всё живое. Причём настолько, что только во время вот таких вот дождей извечная, казалось бы, лесная мясорубка прерывается всеобщим негласным перемирием. Слишком уж важна чистая вода для животных, чтобы отвлекаться на возможность кого-нибудь загрызть. В конце концов это можно будет сделать и попозже, времени будет предостаточно.
Как понятно, нормальные дожди здесь чрезвычайно редки и желанны. Однако даже они, как всем известно, довольно неприятно сказываются на техногенных объектах. Руины затапливаются водой, ненадолго заболачиваются, а немногая сохранившаяся по прошествии времени утварь ускоренно портится. Окисление металлов, гниение, растворение и физическая деформация от бесчисленных водных капель… Что уж тогда говорить о токсичных осадках? Конечно, химия химии рознь, да и доля её по обыкновению довольно мизерна, однако в целом этого вполне хватает для обеспечения целой кучи проблем. Причём всему и всем, кто и как бы не пытался демонстрировать обратное.
«Добро пожаловать в постапокалипсис, так сказать. Спасибо, что без аномалий неустановленного характера и глобального похолодания».
На первый взгляд, как в общем-то и на второй, лес с полнейшим пофигизмом игнорировал растворённые в каплях дождя химикаты. Так это выглядело, так это чувствовалось… Но не являлось истинной. Пережидая осадки под навесами, некоторые из которых расположились непосредственно на границе руин, я внимательнейшим образом наблюдал за реакцией растений на токсичный дождь. И она, эта реакция, была.
