(А я, пожалуй, еще немного задержусь, босс. Придумка, похоже, работает.)
Коринф полез в карман за сигаретами, но там было пусто. Последнее время сигареты невозможно было купить. Надежда на то, что мир вскоре вернется в нормальное русло, таяла с каждым днем. Что, интересно, происходит за городом? Несколько профессиональных и любительских радиостанций поддерживали неустойчивую сеть сообщений в Западной Европе, Америках и Тихоокеанской зоне. Остаток планеты словно провалился в черную дыру. Иногда ночью, как молния, прилетало редкое сообщение о кровавых стычках, и потом опять наступала тишина. Еще вчера Мандельбаум предупреждал смотреть в оба. Миссионеры Третьего Баала, несмотря на все предосторожности, проникли в город и обращали в свою веру кого ни попадя. Новая религия оказалась совершенно дикой, исповедовала смертельную ненависть к логике, науке и рациональности любого рода и грозила большими неприятностями.
Коринф шел по коридорам, превратившимся в темные туннели. Электроэнергию берегли, работу продолжали всего несколько электростанций, которыми управляли добровольцы. В конце светового дня лифт отключали, и Коринф, спускаясь по лестнице, преодолевал семь этажей. Он измучился от одиночества, а потому, увидев свет в кабинете Хельги, остановился и постучал.
– Войдите.
Коринф открыл дверь. Хельга сидела за письменным столом, заваленным бумагами, и быстро писала какое-то заявление. Она пользовалась новыми условными значками. Возможно, сама же их изобрела для собственного удобства. Хельга была по-прежнему очень красива, однако глаза коллеги поблекли от усталости.
– Привет, Пит! – сказала Хельга. Губы скривились в улыбке, усталой, но теплой. – Как дела?
Коринф произнес два слова и сделал три жеста. Пробелы Хельга восполнила с помощью логики и знания его манеры выражаться. (А-а, все нормально. Разве Феликс не привлек тебя к формированию нового правительства?)
(Привлек) жестом ответила она. (Но я лучше чувствую себя в своем кабинете и могу выполнять работу в любом месте. Кстати, кого назначили на мою прежнюю должность?)
(Билли Сондерса. Десять лет от роду, очень смышленый. Возможно, лучше было бы найти дебила. Физическую нагрузку ребенок может не потянуть.)
(Не думаю. Дел сейчас на самом деле не так уж много. Вы, ребята, отлично взаимодействуете – не то что весь остальной мир!)
– По-моему, ездить так далеко на работу опасно. – Коринф смущенно переступил с ноги на ногу. – Давай я провожу тебя домой.
– В этом нет нужды. – Ответ получился довольно едким, и Коринф запоздало догадался, что Хельга в него влюблена.
Все наши эмоции накалились. Я раньше не подозревал, как сильно эмоциональная жизнь человека связана с его мозгом, насколько острее животного он чувствует.
– Присядь, – предложила Хельга. – Отдохни немного.
Коринф понуро опустился на стул.
– Пива бы сейчас, – пробормотал он. (Как в былые времена.)
– Былые времена – утраченная невинность. Мы всегда будем о них сожалеть, верно? Всегда будем озираться на нашу слепоту с ностальгией, которую не понять новому поколению. – Хельга слегка стукнула кулаком по столу. Узел волос на ее голове отливал золотом. – Как идет работа? – спросила она через некоторое время.
– Неплохо. Я говорил по коротковолновой связи с Рейадером в Англии. Они держатся, хотя и с трудом. Английские биохимики работают с дрожжами, получают хорошие результаты. К концу года должны наладить производство еды в достаточном количестве – пока что невкусной, но заводы синтетической пищи уже строятся. Рейадер передал кое-какую информацию, практически полностью подтвердившую теорию тормозящего поля. О том, как оно возникло. Я поручил Йохансону и Грунвальду смастерить аппарат, воссоздающий такое же поле, только в малом масштабе. Если у них получится, можно будет считать, что наша гипотеза подтвердилась. После этого Натан воспользуется этим прибором для подробного изучения биологических эффектов. Со своей стороны, я буду развивать общую квантовую релятивистскую механику Рейадера в сочетании с новым вариантом теории передачи информации.
– Какой у тебя интерес помимо любопытства?
– Можешь не сомневаться, очень даже практический. Если повезет, мы найдем способ генерации ядерной энергии из любого материала путем прямого деления ядра. Проблемы горючего будут сняты. Не исключено, что мы откроем способ путешествовать быстрее скорости света. К звездам и…
– …Новым мирам. Или выйти в космос и вернуться в прежнее тормозящее поле, почему бы и нет? Снова поглупеем. Возможно, люди будут только довольны. Нет-нет, ты-то, конечно, не вернешься – я знаю. – Хельга открыла ящик стола и достала помятую пачку. – Курить хочешь?
– Ты ангел! Где ты умудрилась достать сигареты?
– У меня свои каналы. – Она дала ему прикурить от зажженной спички и от нее же прикурила сама. – Пока еще работают.
Некоторое время они молча дымили, читая бледные сполохи мыслей друг друга.
– Давай я тебя провожу, – повторил Коринф. – На улицах небезопасно. Банды пророка…
– Хорошо, – согласилась Хельга. – Однако у меня есть машина, а у тебя нет.
– От твоего дома до моего всего несколько кварталов, и район спокойный.
Следить за порядком во всем гигантском городе власти были не в состоянии, поэтому патрулирование сводилось к нескольким ключевым районам и улицам.
Коринф снял очки и потер глаза.
– Никак не возьму в толк, – сказал он. – Человеческие взаимоотношения всегда оставались для меня загадкой. Почему внезапный скачок интеллекта отбросил так много людей на уровень животных? Почему они не прозрели?
– Они не хотят прозревать. – Хельга глубоко затянулась. – Требуется не просто уметь думать, а думать о чем-то конкретном. Речь идет о миллионах, сотнях миллионов людей, кому в голову ни разу в жизни не приходило ни одной оригинальной идеи, – и вдруг их мозги переключились на повышенную скорость. Думать-то они начали, но от чего им оттолкнуться? Прежние суеверия, предрассудки, ненависть, страхи и алчность никуда не делись, и основная часть новой умственной энергии уходит у них на поиски оправданий этим побуждениям. Тут появляется некто вроде Третьего Баала и предлагает напуганным и сбитым с толку людям анестезию, говорит, что им позволено сбросить с себя ужасное бремя мышления, погрузиться в водоворот эмоций. Это все ненадолго, однако в переходный период мало не покажется.
– Да… гм… Пока мой ай-кью не дошел до пятисот, я не мог по достоинству оценить, как мало значат мозги. Ничего себе мыслишка. – Коринф поморщился и затушил сигарету.
Хельга собрала бумаги и сунула их в ящик стола.
– Ну что, пойдем?
– Да. Почти полночь уже. Шейла наверняка волнуется.
Они пересекли пустое фойе и, миновав пост охраны, вышли на улицу. Машина Хельги стояла в луже тусклого света, отбрасываемого одиноким уличным фонарем. Хельга села за руль, и автомобиль, тихо урча, двинулся по ночной улице.
– Уехать бы… – вяло проговорила она из темноты. – Уехать бы отсюда куда подальше. Куда-нибудь в горы.
Коринф кивнул, вдруг в свою очередь ощутив острую тоску по чистому небу и
