ты меня назвал?! Не забывай, падальщик, с кем разговариваешь!
-Ты позоришь весь мужской род! Какой ты убийца, если боишься встретиться с врагом в открытом бою! В походах под твоим трусливым началом нет никакой славы, и чести! Ты трус! Убью! Мразь!
- Твои претензии я рассмотрю в Кругу. И пусть нас рассудят Боги. Когда проспишься, приходи на скалу, я не хочу убивать пьяного...- и с этими словами Дориан удалился. Он был в гневе.
В ясную лунную полночь, на скале, что выдавалась далеко в море, на самой ее вершине, имевшей в диаметре всего метров десять, был очерчен круг, в котором стояли двое обнаженных по пояс юноши. Без щитов - бой не предполагал, что в живых останутся оба противника. Дориана окружало едва уловимое изумрудное свечение, его противник отсвечивал красным. Бой начался без всяческих словесных прелюдий - когда говорят клинки, слова бесполезны. Зрелище поединка было воистину завораживающим: юноши, сражающиеся на клинках, за честь и доброе имя. Мечи и силуэты противников превратились в секундные блики, а над скалой звучала ни на мгновенье, не смолкая песнь клинков. Время, казалось, остановило свой бег, заинтересованное исходом схватки врагов. Внезапно круг, в котором происходила схватка, заволокло дымкой, озаряемой изнутри зелеными и красными всполохами. Так же внезапно дымка рассеялась, а вместе с ней смолкла песнь клинков. В кругу стоял Дориан, а у его ног лежало обезглавленное тело…
Прошло время, и команда возвращалась из очередного похода, как они вдруг увидели, что их город с моря пытаются взять штурмом. В гавани уже вовсю кипит бой.
-Орлы! Какие - то уроды хотят разграбить наш милый городок!
В ответ он услышал громогласный клич воинов, и почувствовался вкус их боевого возбуждения. Десантировавшись на берег, наемники врезались в тыл нападавших, словно горячий нож в масло. Когда нападение было отражено, поймали одного из нападавших, чтобы допросить. От него, надо признать с большим трудом - мальчишка был насмерть перепуган, удалось узнать, что нападение было делом рук Аридо Лускана, а значит, что это была только разведка, и вскоре следует ждать основной ударный кулак носящих герб с изображением вепря.
По этому поводу было собран городской тинг, на котором решалось, как быть и что делать.
- Если уважаемые отцы города согласятся финансировать вооружение городского ополчения, то я и мои бойцы готовы за месяц обучить добровольцев держать оружие, и если на то будет получено согласие граждан, то я поведу объединенные силы на цитадель Лускана. - Произнес речь предводитель.
- Мы и так отразили нападение, и мне кажется, что Лускан, если конечно мальчишка не врет, поостережется нападать вновь. - Подал голос один из «отцов города»
- Послушай, ты кретин с кошельком вместо головы, это как ты называешь «нападение» было не более, чем зондированием почвы. Лускан не отступится от своих намерений, и уже весной придет сюда во главе армии численностью в два таких же города, как наш. А если ты боишься за свой кошелек, то подумай хоть раз в жизни, что станет с твоим имуществом, если Лускан придет сюда. У меня все, теперь думайте. Я буду ждать вашего решения до вечера, потом уйду - я не хочу бессмысленно подставлять своих людей под чужие мечи из-за вашей жадности. - Произнес предводитель, и вышел.
Город принял предложение предводителя. На следующий же день он приступил к обучению:
- Слушайте меня, говорю только один раз, глухие могут подойти поближе. Сейчас вы просто толпа, пригодная разве лишь на то, чтобы дать обученным войскам время перегруппироваться ценой собственных жизней. Но я и мои люди сделаем из вас вполне грамотных наемных убийц. Говорю сразу, поблажек не будет никому. А теперь вперед. Возьмите ваши тренировочные мечи и отрабатывайте удары на мишенях. – Главный учитель переходил от одного ополченца к другому, и если требовалось, поправлял руку — Не так, расслабь кисть, вот так и вкладывай силу в удар. Вот, продолжай. Через неделю, когда ополченцы научились сносно держать клинки, их стали учить драться с живым противником. Пример показывал сам Буград.
-Запоминайте: удар, и парируйте меч противника щитом или клинком. Все поняли? Приступайте.
Спустя время, когда он увидел, что ополчение готово к битве, он повел их на Лускана. Принесли жертву богам и отправились в путь. А путь был не близкий - при попутном ветре плавь не менее месяца. Далеко твердыня Лускана. Как бы долго не было плаванье, приплыли. Город было нахрапом не взять. Да и гарнизон был опытный - все закаленные в морских походах воины - так донесла разведка. Внезапно пришла весть, что на подмогу осажденным дадут войска наемных «союзников». Это уже было плохо. Надо было, как можно скорее, брать город. Тут Дориана осенило: стены можно преодолеть не только сверху штурмом, или через дверь, а и под стенами - подкопом. Было решено, что основная часть войска будет отвлекать внимание защитников, а особый отряд - капать подкопы и закладывать в некоторые взрывчатку. В не заминированные подкопы должна была пробраться штурмовая группа и, не ввязываясь в бой со стражей, отпереть ворота и поднять решетку. Все это было решено на Совете перед штурмом.
В ночь штурма, когда все было готово, и с внутренней стороны ворот стали слышны звуки битвы, Дориан приказал (поскольку это было его предложение) взрывать стены. Бойцы хлынули в проломы в стене и в ворота, и начался Ад - для мирных жителей, для солдата - его ремесло... Дома пылали. Звон оружия. Крики и стоны. Кровь лилась по мостовым. Команда пробивалась к Резиденции Лускана (оказавшегося Лугару).
Перевеса не было ни у одной из сторон, предводитель, если честно и не надеялся, что из всей его «армии» останется больше чем сможет вместить судно среднего размера. Спутники Дориана тоже редели на глазах - им противостояли отборные войны Господина этого города.
Но возможности сына Некромагии, и ярость берсеркеров сделали свое дело - Дориан с товарищами ворвались в Резиденцию Аридо Лускана.
Когда предводители встретились в бою, то их воины прекратили сражение - кто победит в поединке, та армия и победила, а проигравшая сторона сдается на милость победителя.
Противники сошлись. Сын Некромагии и Оборотень, меч и боевой топор, звериная мощь против нечеловеческой силы Дориана. Тут уж ни один из противников не скрывал и не сдерживал своих сил. Топор, который поднимет не каждый мужчина, Лускан вращал играючи. Юноша отражал удары «прощупывая» противника. Внезапно оба предводителя закружились в танце Смерти, сопровождавшемся
