постельными принадлежностями. Поистине обстановка как раз для коронованных особ. Разве что балдахина не хватало.
Однако ничего из того, что бы заслуживало пристального внимания, в номере Иннокентия Новостроевского я не обнаружила. Никакой улики, а также зацепки — например, серьги, или заколки для волос, — где искать эту Елизавету, я в номере не нашла.
Я решила опросить постояльцев, которые проживали в номерах рядом. В одном из них дверь мне открыл мужчина лет сорока.
— Здравствуйте, — поздоровалась я.
— Здравствуйте, — ответил он.
— Я частный детектив Татьяна Александровна Иванова, провожу расследование убийства Иннокентия Новостроевского. Мне необходимо задать вам несколько вопросов, — сказала я.
— А начальство не будет против? — осведомился мужчина.
— Чье начальство вы имеете в виду? — в свою очередь спросила я.
— Начальство отеля. Ведь в таких вот случаях они всегда уходят в глухую оборону. И сами ничего не рассказывают, и своим постояльцам запрещают. Хотя я по натуре свободолюбивый и мне никакие запреты нипочем, — с некоторым вызовом заявил мужчина.
— Руководство «Серебряной звезды» никому ничего не запрещает, — сказала я. — Наоборот, администратор сразу взяла курс на сотрудничество с правоохранительными органами. Я уже с ней беседовала.
— А, ну раз так, тогда другой разговор. Проходите и спрашивайте, что вас интересует, — сказал мужчина.
Номер, который он занимал, выглядел гораздо скромнее, чем номер Иннокентия Новостроевского.
— Представьтесь, пожалуйста, — попросила я.
— Да чего там представляться-то, — махнул рукой мужчина. — Аркадий Валентинович я. Аркадий Валентинович Елогозин. Приехал я в ваш славный город Тарасов из Самары. В командировку. А тут — такое дело…
— Вы находились в отеле, когда обнаружили тело Иннокентия Новостроевского? — спросила я.
— Да, я был у себя в номере, — кивнул Аркадий. — Сижу я, значит, у себя тут, готовлюсь ехать на производство, куда меня послали в командировку. И вот посреди этих моих сборов я вдруг услышал какой-то совершенно дикий вопль. Я уж было подумал, что где-то что-то загорелось, что пожар случился. Тогда я выскочил в коридор и увидел двух дам… ну, как теперь принято говорить, легкого поведения. Правда, были они не при параде, даже очень. Все какие-то растрепанные, полуодетые, было видно, что одевались они наспех. Да и лица у них были… опухшие, то ли со сна, то ли от возлияний. Они плюхнулись на банкетки и продолжали рыдать. Кто-то принялся их успокаивать, принесли воды. Потом вызвали полицию, я слышал, как один мужик говорил по сотовому, что в одном из номеров отеля «Серебряная звезда» обнаружен труп мужчины. Он и имя его назвал: Иннокентий Новостроевский.
— А в номерах отеля все было спокойно? — спросила я.
— Какое там «спокойно»? Как только эти девицы завопили, так что в ушах все заложило, из всех номеров стали выходить постояльцы. Скоро все гудело, как развороченное осиное гнездо, хлопали двери, раздавались голоса. Люди собирались по двое, по трое и строили догадки, как такое могло произойти.
— Ну, так и какие же были мнения у постояльцев относительно произошедшего? — спросила я.
— Так поначалу многие считали, что этот ВИП-клиент решил покончить жизнь самоубийством! — воскликнул Аркадий.
— А вы так не считаете? — спросила я.
— Да нет, конечно! Для этого совсем не обязательно было снимать роскошный номер, сутки в котором стоят умопомрачительную сумму. Правда, когда я так высказался, то на меня тут же посыпались возражения. Типа этот Новостроевский — очень успешный предприниматель, владелец большой компании и вообще — супербизнесмен. Вроде такой, как он, может позволить себе все. В том числе такую вот экстравагантную кончину. Правда, одна уборщица, довольно пожилая женщина, в возрасте, что называется, поддержала меня. Она высказалась в том духе, что этот Новостроевский всегда, когда снимает здесь люксовые апартаменты, ведет себя, словно разудалый ухарь-купец. Шумно, с размахом, девиц привозит сомнительного поведения. И зависает в номере дня на три. После него приходится убираться целую неделю. Так много там всякого свинства после трехдневной попойки остается.
— Ну, так и что же, эта уборщица не считает, что Новостроевский сам с собой покончил? — уточнила я.
— В общем, она сказала, «за что боролся, на то и напоролся». Несколько туманно, но расшифровывать то, что именно она имела в виду, эта женщина не стала.
«Хм… Нужно будет обязательно встретиться с этой уборщицей и уточнить. Она определенно знает больше, чем говорит вслух. Судя по ее словам, она видела этого Новостроевского в «Серебряной звезде» как минимум несколько раз и, возможно, наблюдала за всей этой веселой компанией», — подумала я.
— Извините, мне нужно уйти, — оторвал меня от размышлений Аркадий Елогозин.
— Да, конечно. Спасибо вам, — поблагодарила я и вышла из номера командированного.
Еще в одном номере на мой стук в коридор вышла супружеская пара лет тридцати пяти. И мужчина, и женщина чем-то были похожи: оба невысокого роста, круглолицые, полноватые.
— Здравствуйте, я частный детектив и провожу расследование произошедшего в отеле убийства, — объяснила я. — Мне необходимо задать вам несколько вопросов.
— А это очень важно? — поинтересовалась женщина.
— Это не займет много времени, — сказала я.
— Да я не об этом, — махнула рукой женщина. — Понимаете, у нас маленькие дети, а ведь вы будете расспрашивать об этом вертепе, об этом, прости господи, разврате, который устроили в отеле эти…
Из номера, и в самом деле, были слышны звонкие детские голоса и смех.
— Машенька, ну ты все, как всегда, преувеличиваешь, — остановил ее мужчина.
— Ну конечно! Тогда ты — преуменьшаешь! — парировала Маша. — Тебе бы только пялиться на девок и пускать слюни!
— Машенька, ты не права. К тому же смотреть не вредно…
— Послушайте, нам необязательно находиться в номере, мы можем расположиться в холле, например, — предложила я.
Супруги согласились.
— Скажите, как вы узнали о том, что случилось в номере предпринимателя? — спросила я.
— Как узнали? — переспросила женщина. — Да как и все, кто в это время находился в отеле. Поднялся такой кипеж, такой вой, что хоть уши затыкай, хоть всех святых выноси! Эти проститутки выскочили из своего гнезда разврата и давай орать благим матом! Почти голые страхолюдины с накачанными ботоксом частями тела только что не бились в конвульсиях. Вот вы скажите, как это порядочным людям выносить? — возмущенно спросила Маша.
— Да не было у них ничего накачанного, — возразил ее супруг.
— А ты все разглядел?! Когда успел только? Кобель, одно слово кобель! — продолжала негодовать женщина.
— Послушайте, — обратился мужчина ко мне. — Машенька все преувеличивает. На самом деле девушки были, конечно же, одеты. Ну, возможно, не так тщательно, как накануне, когда они входили в отель.
— А вы видели, как они входили в отель? — спросила я.
— Видел, — ответил мужчина и виновато взглянул на свою строгую супругу.
