Женя умерла, когда ты ее бросил, — зло процедила в ответ и выскочила из машины.
Я слышала, что он выбежал за мной, но тут же успела свернуть за угол и забежать в магазин. Посетителей внутри не было, и только продавец, милейшая женщина, вежливо меня поприветствовала.
— Я от бывшего убегаю. У вас есть задняя дверь? Помогите, — проговорила я, вытирая слезы.
— Сюда, — быстро сориентировалась она и показала пальцем, куда идти. Я проскочила за дверь и услышала сзади звук открывающейся двери. Продавщица повторила приветствие.
— Мне показалось, что сюда зашла моя невеста, — пробасил Глеб.
— Я видела, как симпатичная брюнетка пробегала под окнами, — спокойно ответила продавщица.
— Наверное, она. Пойду искать дальше, — сказал Глеб и покинул магазин.
— Спасибо, вы меня спасли, — проговорила я, выглядывая из-за двери.
— Пустяки. Он тебя сейчас во всех магазинах искать будет. Выходи во двор и беги к арке напротив. Тогда точно не пересечетесь.
Последовав совету, пробежала внутренний двор и выскочила через арку на другую улицу. Пройдя несколько кварталов, я остановилась, не зная, что делать дальше. От Глеба я избавилась, а Сашин телефон был выключен. За маму я не переживала. Глеб ее встретит и отвезет домой. Она, конечно, будет дуться и выговаривать свою обиду, но хуже мне уже не будет.
Понимая, что начинаю замерзать, побрела до ближайшего метро. А вернувшись домой, сразу начала печатать Саше сообщения. О том, что произошла нелепая ситуация. Что это ничего не значит. Между мной и Глебом ничего нет. Что я это сделала только ради мамы. И я обязательно бы все рассказала чуть позже.
Через час в квартиру зашли мама и Глеб. Пришлось выйти их встречать. Мама сердито на меня посмотрела и проговорила:
— Такого я от тебя не ожидала!
— Виновна, — обреченно проговорила я.
Глеб занес чемоданы, а мама присела на пуф и, глядя в стену, начала говорить:
— Дожила. Дети мне не рады! Может быть, вернуться на вокзал и уехать?
— Нет. Прости, мам, — проговорила я подходя ближе и крепко ее обнимая. — Дело не в тебе. У меня непримиримые разногласия с Глебом.
— Мне нужно переодеться, поужинать, а потом мы с тобой спокойно поговорим.
Я согласно кивнула и посмотрела на Глеба. Он был очень собран и пристально смотрел на меня.
— Пусть Глеб уйдет, или я за себя не отвечаю, — сквозь зубы процедила я.
Мама вздохнула и с улыбкой обратилась к моему бывшему.
— Глеб, спасибо, дорогой, что встретил. Езжай домой, отдохни, ты наверняка устал после работы. Я поговорю с Женей, и она успокоится. Все у вас наладится, вот увидишь, — ласково проговорила она и, поднявшись, проводила его к выходу. Напоследок Глеб еще раз взглянул на меня. Я нахмурилась и отрицательно покрутила головой.
— Я не отступлю, — твердо проговорил он.
— И не надо, — добавила моя мама. — Ты все делаешь правильно. Мы, женщины, любим, когда нас завоевывают.
На этих словах я фыркнула и ушла на кухню. Снова проверила телефон — от Саши ничего. Я физически почувствовала, как мое сердце наполняется чем-то тяжелым. Дышать стало невмоготу, и я зарыдала. Пришла мама и присела рядом, гладя меня по голове.
— Поплачь, сразу легче станет, — ласково проговорила она.
— Ты не понимаешь, я люблю его.
— Конечно, любишь, — обрадовалась мама. — Глеб хороший парень, просто ошибся.
— При чем тут Глеб? — воскликнула я. — Я люблю Сашу! А он сегодня увидел, как я с Глебом уезжаю, и всё: трубку не берет, на сообщения не отвечает. Мама! Я так его люблю, а ты со своим Глебом ко мне пристала!
Мама замолчала, странно меня рассматривая. Потом вытащила из кармана одноразовые носовые платочки и передала мне. Вытирая льющиеся слезы, я быстро их все израсходовала. Мама вздохнула и начала заваривать чай.
— Непростая у тебя ситуация. Почему ты мне ничего не рассказала раньше?
— Хотела сама во всем разобраться.
— Понятно. А Настенька где?
— Она сегодня будет поздно, у нее подработка, — проговорила я, хлюпая носом.
— Точно, она говорила. Памяти у меня совсем нет. А кто такой Саша? — спросила она через некоторое время.
— Моя любовь, — горько проговорила я.
Глава 7. Пересечения
Мое подавленное состояние перешло на следующий день. Все вокруг стало беспросветно серым. К тому же с утра я почувствовала сильное недомогание. Болели голова и горло. Видимо, вчерашний вечер решил меня окончательно добить, снабдив каким-то простудным заболеванием. Перспектива остаться дома с мамой и в очередной раз выслушивать, какой замечательный Глеб, меня ужасала. Поэтому, употребив лекарство от простуды, я пошла на работу. От Саши по-прежнему не было ответа, но телефон он включил, и сообщения мои были отмечены как прочитанные. Решила, что если он не отпишется, то после работы я сама пойду к нему домой. Но этот план провалился, так как к вечеру мне стало совсем худо. Поднялась температура, и меня начало знобить. Выпив лекарства, я стойко продержалась до конца рабочего дня и закрыла все срочные вопросы. Хотелось скорее вернуться домой, выпить таблетки и спать долго-долго, пока не выздоровею.
В метро, в потоке людей я немного приободрилась и даже возникла мысль все-таки дойти до Саши. Но чем ближе я подъезжала к конечной станции, тем больше меня охватывали слабость и бессилие. Болезнь прогрессировала, а у меня не было сил бороться. На выходе из метро я увидела его. Я не могла поверить своим глазам. Казалось, что это мой больной разум показывает мне желанную картинку. Но это действительно был он. Саша стоял у дверей и всматривался в поток выходящих людей. Захотелось подбежать к нему и обнять, но я не знала, как он на это отреагирует. К тому же я не хотела его заразить. Решила держаться на расстоянии и разузнать, что он думает о сложившейся ситуации. Саша внимательно изучал что-то в телефоне, периодически поднимая глаза и просматривая проходящих людей. Наконец он меня заметил. Посмотрел несколько секунд и снова уткнулся в телефон.
— Привет. Давно ждешь? — проговорила я, подходя ближе.
Он покивал головой, не отрываясь от экрана телефона.
— Хотел со мной встретиться, но не хочешь разговаривать?
— Хотел тебя увидеть, но еще злюсь, — ответил он грубо.
Его холодность сильно резанула по сердцу. Глубоко вздохнув, попыталась собраться и не заплакать. Я, конечно, создала неприятный инцидент, но в целом ничего крамольного не произошло. Моя вина только в том, что я не рассказала о встрече.
— Почему не отвечал на звонки? — тихо спросила я.
— Разве это не очевидно?
— Я же все объяснила в сообщениях. Я сглупила. Не нужно было идти на поводу
