не попадается.
На улице кручу головой в поисках Насти и затем вижу, что она поворачивает за угол. Мгновение — и знакомые волосы исчезают из поля зрения.
Если не ошибаюсь, в той стороне и правда аптека. Мои подозрения укрепляются.
Я бесшумно следую за ней. Настя, может, и заметила бы меня, если бы не была чем-то так взволнована. Еще одно подтверждение беспечности Яра: он, в отличие от меня, ничего не заметил.
В аптеке, несмотря на разгар рабочего дня, небольшая очередь. Я пропускаю вперед старушку с тростью и становлюсь следом за ней, чтобы не дышать Насте в затылок.
Она рассеянно смотрит что-то в телефоне, а когда подходит ее очередь и она называет то, что ей нужно, у меня почва уходит из-под ног.
— Тест на беременность, пожалуйста.
Нет.
Нет-нет-нет-нет-нет.
Она не может залететь от этого придурка! Я не могу объяснить причину, но эта мысль вызывает у меня настоящую панику. Да из Яра папаша как из холодильника табурет. Он ненавидит детей.
Настя расплачивается, а я в это время стою, будто приросший к месту. В моей голове пролетает тысяча сценариев, среди которых самым адекватным кажется забрать ее с ребенком в Лондон и спрятать от глаз братца. Да, так и сделаю.
Она оборачивается, собираясь выйти на улицу, и видит меня. На лице мгновенно отображается испуг, который я могу понять.
Я только что видел то, что не предназначалось ни для чьих глаз.
— Что ты здесь делаешь? — зло шепчет Настя, подойдя ко мне вплотную.
Она взбешена. Можно понять.
— Зашел купить аспирин, — вру я, хотя прекрасно понимаю, что она бы никогда мне не поверила.
— Ты шел за мной? — догадывается она.
Коробочка с тестом исчезает у нее в сумочке. За выражением раздражения я вижу еще кое-что — испуг. Боже, да она серьезно напугана! И вряд ли мое присутствие здесь главный фактор. Она не собиралась беременеть от Ярослава, и эта мысль приносит мне облегчение.
— Может быть, — неопределенно говорю я. — Пойдем.
Я аккуратно беру ее за предплечье и вывожу из аптеки, чтобы не выяснять отношения при посторонних. На улице прекрасная погода, и это как плевок в лицо, учитывая то, что происходит.
Мы останавливаемся под козырьком, я требовательно смотрю на подчиненную.
— Ты беременна? — спрашиваю я прямо.
Внутренности затягиваются в узел в ожидании ответа.
Настя пожимает плечами.
— Сейчас узнаю, — говорит она. — А тебя это вообще не касается. Пикнешь об этом Ярославу — убью.
И я верю ее угрозе. С нее вполне может статься, когда дело касается столь интимных вещей.
Я хочу коснуться ее лица, убрать упавшую на лицо прядь волос за ухо, но сдерживаюсь. Это чужое, Алекс. Даже не думай вновь прикоснуться к тому, что тебе не принадлежит. Одного раза было вполне достаточно.
Но я ненасытный. Попробовав эту женщину на вкус один раз, я хотел еще. И, зная себя, не остановлюсь, пока не получу желаемое.
Как же низко я пал…
— Да успокойся ты, никому я не собираюсь ничего рассказывать. Можешь на меня положиться.
Настя прищуривается, как бы намекая, что это последняя характеристика, которую она бы мне дала.
— Да ну, — усмехается она. — Серьезно, Волков, одно слово, один намек — и ты покойник. Тем более еще ничего не ясно.
Она сильно нервничает, и я могу ее понять.
— Хочешь, составлю тебе компанию? — неожиданно для самого себя спрашиваю я.
Я готов к тому, что она откажется и пошлет меня подальше, но, видимо, сейчас не тот момент, когда она готова показывать характер.
— А, делай что хочешь. — Она машет рукой, разворачивается и направляется к соседнему зданию, где расположена точка фаст-фуда.
Мы заходим внутрь. Здесь в основном подростки, которые наслаждаются школьными каникулами. А еще здесь практически не встретишь никого из «Аркители» — я уже успел выучить, что сотрудники предпочитают места поприличней. Даже Коля-айтишник.
Туалет здесь один, и он состоит из двух крошечных помещений, разделенных дверью. Настя оставляет сумочку на раковине, берет только тест и, не говоря ни слова, исчезает за дверью.
— Я, наверное, в аду, — раздается ее приглушенный голос за дверью.
— Это почему? — напрягаюсь я.
Это в очередной раз доказывает, что ни о каком ребенке она не мечтала.
— Я писаю на этот хренов тест, пока один из моих начальников стоит и ждет результатов, как будто он отец ребенка.
Я не удерживаюсь от смешка.
— Обращайся.
С одной стороны, я чувствую себя как идиот. Настя права: нет ничего более странного, чем то, что сейчас происходит. С другой — мне не все равно. И я не собираюсь это скрывать, несмотря на то противостояние, в которое мы играем на работе в последние недели.
Раздается звук спускаемой воды, и через какое-то время я вновь вижу бледное лицо Насти.
— Нужно подождать, — объясняет она и кладет закрытый колпачком тест справа от раковины.
— Я примерно представляю, как это работает. — Я пожимаю плечами.
В прошлом году Стейси подумала, что беременна, хотя это оказалось простое отравление. Не скажу, что я тогда испытал восторг от мысли, что могу стать отцом. Сейчас понимаю, что дело было в ней — я уже тогда подозревал, что у нее кто-то есть, но старался не думать об этом.
— Ты ж у нас наверняка бык-осеменитель в своей Британии, — фыркает Настя.
Я понимаю, что она нервничает, поэтому оставляю колкость без комментария. Мы оба принимаемся пялиться на тест, как будто он в любую секунду может показать результат.
— В инструкции написано, что это надо делать сразу, как проснулась, но у меня нет терпения, — продолжает Настя, покусывая нижнюю губу. — Вообще не понимаю, как…
Но она не заканчивает свою фразу.
Мне хочется коснуться ее, чтобы приободрить, но я не смею показывать ей, что между нами уже что-то было. Если она поймет, вот тогда действительно может произойти убийство. Прямо здесь, в туалете «Бургер-кинга».
Время тянется бесконечно. Мы не смотрим друг на друга, а пялимся в телефоны, чтобы хоть как-то отвлечься. Я, как обычно, использую любую свободную минуту для того, чтобы проверить дела лондонской фирмы. Там и без меня неплохо справляются, но все важные вопросы мне все равно необходимо держать на контроле. Чарльз в типично английской манере делает вид, что не знает о нашем с Анастейшей разладе, поэтому переписку мы ведем чисто деловую.
В тот момент, когда я читаю список материалов для новой застройки, чтобы утвердить его, я слышу тяжелый вздох.
По тому, как дрожат Настины губы, я могу судить о результате. Но мне все равно
