где «тусовалась» бедная Настя. Она поймала мой взгляд и сложила губки словом «Помоги!»
Так… А это что за белобрысый хрен рядом с ней? Немного похож на Машу. Неужели?..
Я направился было туда, но тут мне навстречу, щеголяя длинным клыком, вышла знакомая улыбающаяся физиономия.
— Яков Станиславович? А я уж думал, вас не будет.
— Ни в коем случае! — покачал он головой и, подхватив трость, слегка коснулся моей груди. — У меня все с собой. Я всего лишь жду МОМЕНТА!
— А мы его, наконец, дождемся? Вроде все уже собрались. Пора бы уже судье зачитывать приговор.
— Нет, еще нет! Кажется, наследник Императора пока не прибыл-с. А без такого высокого лица премьера совсем не премьера! Еще бы дождаться сына Воротынского для смаку…
— А это разве не он? — кивнул я на парня, который пытался взять Настю за руку.
— Это младшенький, Петя. Добрейшая душа, особенно когда напьется. Хотя, судя по дрожащим рукам, он весьма близок к нужной кондиции. Отчаянно ждать нам нужно старшего, Володю. Вот он истинный наследник своего отца!
— Яков Станиславович, просто скажите, что князь решил оставить все псу моей сестры, и разойдемся.
Юрист расхохотался.
— А вы шутник, Евгений. Что ж, я тоже люблю пошутить, и главная шутка еще впереди! Но не волнуйтесь — если вы стали в роду Саблиных своим, проблем, с наследством ни у вас, ни у сестры, не буд… Ага!
Снаружи раздавались взволнованные голоса, и мы со Сперанским вышли на балкон. К крыльцу подкатил шикарный автомобиль, окруженный охраной в черных панцирях. Дверь открылась, и на ковровую дорожку ступил сын Императора, Николай Иоаннович, с которым мы уже встречались в кабинете ректора ГАРМа.
— Отлично. Все в сборе, — ухмыльнулся Сперанский и, перехватив трость, начал откручивать набалдашник. — Сейчас все как следуют напьются, и можно начинать!
Глава 6
Дрянь… Дрянь… Скукота… Неужели у покойного князя во всей библиотеке так и не найдется ничего интересного?
Стоило реву двигателей затихнуть в ночи, как все обитатели дома разошлись по своим делам, и предоставили Машу самой себе. Вот она и шлялась битый час среди полок и вынимала одну книгу за другой, надеясь найти хоть что-нибудь, что скрасит унылый вечерок.
Однако нет! Снова какая-то шляпа по юриспруденции, истории, философии… Скукота! Есть тут сборник Бодлера? Или хоть бы детективчик какой-нибудь самый плохенький? Ну пусть будет роман про неразделенную любовь?.. Не-е-е-ет!
Какой смысл быть пленницей в огромной усадьбе, если нечем себя занять, кроме игры в бильярд? И где там тот ушастый двухвостый котище по имени Красавка, который должен бегать у нее в ногах? А ведь его тихое мурлыканье так расслабляет…
— Надо было попросить Женю вместе с кулебякой захватить Агату Кристи, — вздохнула Маша и сунула на полку очередной пыльный фолиант и тут в неприметном уголке ей попалась небольшая книжечка с говорящим названием «Дом леденящего Ужаса».
Ого!!! А вот это уже кое-что! Интересно, чье это?
Подхватив зачитанную до дыр книжечку, Маша упала в кресло, и дальше время полетело гораздо быстрее.
'…Джулия, смазывая слезы, неслась по лесу, а нечто двигалось за ней. Ее сочная грудь прыгала под тонкой блузкой, а длинные ноги подкашивались. Она бежала и бежала, а нечто не отставало от нее ни на шаг.
Оступившись, Джулия растянулась на земле. Все, конец! — екнуло ее сердце.
Нет, она не может умереть, она так молода, так красива! Нужно бороться!
Но не успела Джулия закричать, как нечто клацнуло зубами и накинулось на трепещущую жертву. Она захлебнулась от ужаса и попыталась вырваться, но лапы монстра были сильнее. Они вдавили ее молодое тело в землю. Смрадное дыхание окутало ее и лишило сил.
Заскрипела ткань разрываемой в клочья одежды. Горячая девичья кровь брызн…'
— Ауууу! — разнесся за окнами вой, и Маша вздрогнула.
Тоскливый звук, полный отчаяния и боли, повторился. Что это?..
Маша минуту сидела и вслушивалась в тишину, а потом хлопнула себя книжкой по лбу.
Блин, да это же Красавка, мать его! Мохнатый опять забрался на крышу и воет от тоски по своей блохастой!
— Аууууу! — снова взвыл зверек, но Маша постаралась абстрагироваться от всех посторонних звуков и вернулась к чтению.
Когда ее таки вынесло из романа, полного крови, мяса и истошно визжащих полуобнаженных женщин, она подняла глаза к часам.
0:47, и видать ей все же придется ложиться спать одной. Эти столичные аристократы точно не отпустят Женю с Настей. Будут сидеть либо до тех пор, пока не упьются вусмерть, либо пока кого-нибудь не зарежут на дуэли.
Ладно, пойдем найдем на кухне что-нибудь пожевать, стащим Красавку с крыши и на боковую. Хватит на сегодня ужастиков…
Захватив из холодильника пару бутербродов и здоровенную свиную ногу (чтобы подманить Красавку), Маша зашла за угол и встала как вкопанная. Сердце екнуло…
В коридоре она увидела незнакомого мужчину в черном.
Перед глазами тут же пронеслась та самая жуткая сцена, где несчастная Саманта в одном нижнем белье несется по коридорам усадьбы Ужаса, а за ней бежит взвод злых карликов с крючьями…
Но нет!
Мужчина не стоял перед ней с окровавленным ножом в руке, а висел вниз головой как огромная люстра под потолком, слегка раскачиваясь из стороны в сторону. Руки и ноги были опутаны какими-то сверкающими нитями, а под ним натекла приличная лужа крови.
При этом во рту незнакомца торчал кляп.
— Мввв! — замучено выдал он при виде Маши.
— Ты кто? Вор что ли⁈ — сощурилась она и вытащила кляп.
— Ты, сука!!! Парни найдут тебя и пустят по кру…. — заорал придурок на весь коридор.
Маша поспешила засунуть слюнявую тряпку обратно, а потом зарядила мудаку в рыло.
— Напугал, козел! — хмыкнула она и, прижав к себе свиную ногу с недоеденным бутербродом, двинулась на поиски горничных. Пусть снимут это безобразие!
Не стоило даже гадать, кто послал эту гоп-компанию. Даже аппетит резко пропал…
Искать пришлось недолго — из соседнего коридора послышалось какое-то шуршание… Блин, дурацкая книжка! Да нет тут никаких карликов!
Она выглянула из-за угла, а там лежала куча дымящегося тряпья, которую с очень виноватым видом пыталась замести горничная Нита. На ее переднике краснел кровавый отпечаток ладони.
Ее сестра Рита со шваброй в руке стояла рядом и цокала язычком:
— Говорили же взять живьем, а ты? Еще и вся измазалась, растяпа! Что если тебя такой
