очередь, — переводя дух произнес Антон, — Чего ты больше всего боишься в жизни, за исключением высоты, ведь страх к ней ты уже поборола.
— В прошлый раз я не понимала, к чему это может привести, но сейчас-то я точно знаю, твои уловки по борьбе со страхами.
— Я спрашиваю о тех жизненных страхах, которые мешают тебе двигаться вперед.
И вновь Антон был стопроцентно прав. В последнее время я боялась абсолютно всего, и эта боязнь мешала мне есть и спать. Единственным ее плюсом стало лишь то, что я сбросила двадцать килограмм за последний год, которые набрала за каких-то три месяца после развода родителей. Я никогда не была склонна к полноте. Отрицательный поток нескончаемых мыслей о том, что родители, люди, на которых я всю свою жизнь старалась ровняться расходятся, вызвали сбои в пищеварительной системе и даже при потреблении незначительного количества пищи я раздувалась на глазах.
Меня окутал страх, прожить жизнь так, как родители. Родить детей, растить их, думать, что все будет хорошо, а по прошествии двадцати пяти лет остаться одной. От этих мыслей я стала рассеянной, на работе начались первые проблемы, за ними внутреннее опустошение и осознание, что я не подвластна над собственной жизнью. Я стала плохо спать. Даже тогда, когда валилась с ног, сон не шел. Аппетит полностью пропал и это вновь сказалось негативно на работе, которая была в тот период для меня единственным спасением. Как оказалось, и этот спасательный плот дал трещину, и я тихо пошла ко дну. Уже полностью смирившись с собственной беспомощностью, день за днем я продолжала губить свою жизнь, постоянно виня во всех своих бедах окружающих, упорно не замечая, что вся вина лежит лишь на мне.
И так как, я все еще собиралась одержать победу в этой безумной игре, которую затеял Антон, я коротко ответила:
— Я боюсь, что так и буду плыть по течению, не сумев взять жизнь в свои руки.
Мой ответ нисколько не удивил Антона. Он будто заранее знал на него ответ и нисколько не изменился в лице. Ничего не произнеся Антон ждал моего вопроса. Я понимала, что он много от меня скрывает, более того, некоторые вопросы, а точнее практически все, о чем бы я его не спросила, останутся без ответа. И все же, рискнуть стояло.
— Твое отношение ко мне, что это?
Похоже тут я попала в самое яблочко, ведь Антон молча взял рюмку и поднеся ее ко рту, выпил все залпом. Но если он не намеревался мне ничего о себе рассказывать, то зачем затеял эту игру?
— А игра начинает быть интересной, — с каким-то особенным, то ли азартом, то ли злостью сказал Антон, — А каково твое отношение ко мне?
— Воруешь мои же вопросы?! — возмутилась я, даже не подумав, что он может повернуть все в свою пользу.
— А ты попробуй ответить… — произнес Антон, в надежде, что я не осмелюсь этого сделать.
— Я не проиграю! — разозлилась я.
— Значит, ответишь? — в его голосе вновь чувствовалось сомнение, а лукавый взгляд раззадорил меня пуще прежнего.
— Отвечу! Ты мой друг. По крайней мере, до этого момента я в это верила. Ты мне нравишься, очень. Не понимаю, почему тебе так сложно было ответить на вопрос? Может потому, что я для тебя лишь развлечение на твоих каникулах?
Антон оскорбился последнему моему высказыванию, которое было достаточно резким.
— Хорошо, задавай свой вопрос, о чем бы ты меня не спросила, обещаю на него ответить. Так что, ты уж постарайся, при выборе вопроса. У тебя есть шанс залезть мне, как в голову, так и в душу.
И тут, не знаю, что на меня нашло, но упускать подобную возможность, которая более может не представиться я не имела права, тем более, что Антон сам дал мне зеленый свет. Я выпалила вопрос на одном дыхании:
— Какой ты видишь девушку, с которой создашь семью?
— У меня не будет семьи, — ответил Антон, чем не просто удивил, а шокировал меня.
По его взгляду было понятно, он не шутит и его ответ истинная правда. Он не желал обсуждать свой ответ и похоже, чтоб отвести от него мое внимание тут же задал свой вопрос:
— Если мы вдруг больше никогда не увидимся, есть ли хоть малейшая вероятность того, что ты меня будешь помнить?
Сказать, что я была обескуражена этим вопросом, ничего не сказать. Грусть и тоска, появившаяся в глазах Антона, словно молили меня скорее ответить.
— Буду! Конечно буду! — наконец ответила я, вновь не понимая, что происходит. Но Вопрос Антона на этом не закончился, и он продолжил:
— Что ты могла бы сказать обо мне?
Кажется, я стала понимать, в чем именно был подвох, со стороны Антона, затеявшего эту игру. Он намеревался выяснить мое отношение к нему. И опять все стало не понятным. Зачем ему ходить вокруг да около? Мог прямо задать мне этот вопрос, что мешало-то? Или, все же что-то мешало? Может то, что и мне начинает мешать при общении с ним, моя симпатия.
И тут я пришла к выводу, что нравлюсь Антону. Но неизвестно, был ли это повод для радости или нет?
Антон ждал ответа, я не стала его томить:
— Ты чуткий, открытый, хоть и не желаешь многого рассказывать о себе. Уверенна, за тобой, как за каменной стеной. Ты знаешь, как поднять настроение, что сказать, если вдруг все вокруг достало. Даже когда ты поучаешь жизни, это звучит так искренне и открыто, что любые твои колкие слова воспринимаются с особым пониманием и их истинна доходит до самого сердца.
Легкая улыбка Антона говорила о том, что он удовлетворен ответом не потому, что я на него ответила, а тому, что именно я произнесла. Я не старалась ему льстить, говоря то, что думаю на самом деле. Глупо было упускать такой случай и не воспользоваться его вопросом, для того чтобы сообщить о моем отношении к нему.
— Итак, давай взглянем на то, какой результат у нас получился. По четыре вопроса было задано, итог: два-ноль в твою пользу. Думаю, можно смело признать тебя победительницей.
Антон, словно разузнав все, что хотел, решил прервать игру. Я расплылась в счастливой улыбке.
— Вот видишь, выигрывать не сложно, — подчеркнул он.
Мы выпили все, что находилось в наших рюмках и отправились на танцпол. К моему счастью, двигалась я намного лучше, чем общалась с противоположным полом. Антон полностью поддерживал меня и из нас сложился великолепный танцевальный дуэт. Веселая музыка в сочетании с весьма
