патроны для нарезного, мы так и не научились делать. Топливо и всякие технологичные штуки тоже потребуются. Да много чего такого, что самостоятельно мы сделать не сможем. Взять хотя бы обувь. На сколько еще хватит имеющейся — Год? Два? Или даже пять? В любом случае, рано или поздно нам не в чем будет ходить. Конечно, можно освоить своё производство, но для этого нужен инструмент, нужны люди и материал. Нужно время, в конце концов. Куда проще купить такую обувь у местных. И это не единичный случай, вещей, которых скоро не останется, достаточно много, и производить их все, мы точно окажемся не в состоянии.
В идеале делать что-то технологичное, и менять на товары повседневного спроса. Какие-то приспособы для охоты, что-нибудь бытовое, типа точилок для ножей, или зажигалок. Развитие здешнего общества примерно соответствует бронзовому веку, поэтому всё что сделано из железа, ценится едва ли не наравне с золотом.
Но опять же, это всё красиво только на бумаге, а как получится в реальности, одному богу известно.
— Корабль построить несложно. Ту же плоскодонку катамаранного типа — рассуждал Василич в продолжении темы торгового города. Он периодически забегал к нам, контролировал как идёт процесс, вот и сегодня, осчастливил своим присутствием. — Сварить поплавки — хоть из тех же бочек, поставить на основание, уложить пол, можно деревянный, усилить железом борта. Воткнуть мотор, установить рулевое, и всё, хоть по морю ходи.
В его описании всё действительно выглядело несложно. Мотор, борта... Пару пулеметов ещё для защиты. Топливный бак, грузовое отделение, кубрик для команды. Так-то, это не самолёт строить, городи что хочешь. Те же бочки в роли поплавков, не обязательно им даже целыми быть, набей кусками пенопласта, вот тебе и плавучесть. В общем, построить какой-нибудь простецкий кораблик не являлось для нас проблемой.
— Только если заниматься, начинать надо прямо сейчас. Середина июня, как раз к августу месяцу на воду спустим. — продолжал он строить планы.
— Нам бы аэроплан до ума довести, а ты уже корабль спускать собрался. — возразил я, косясь на дядю Сашу. Лицо у него было такое, какое бывает когда он накопил желчи, и ждёт момента в кого-нибудь её плюнуть.
— Балаболы. — не глядя буркнул он. — Всё бы вам хиханьки да хаханьки. Да ваше корыто только и доплывёт, что до соседнего камыша, булькнет громко, и на дно уляжется. Из бочек он корабль варить собрался, ага...
Отвечать дяде Саше никто не стал. Он с самого утра занимался настройкой управления двухместного дельтаплана, находясь не в самом хорошем расположении духа. И уже по опыту мы знали что любое сказанное против слово послужит активатором спрятанного в нём генератора яда. Не хуже верблюда заплюёт. Но как бы он не ворчал, дело своё знал крепко. И мы, дождавшись когда он закончит с рулевым, выкатили наш самолетик, нашего, можно сказать первенца, на улицу, и докатив до стартовой площадки, развернули «лицом» на взлёт.
Запланированный на сегодня пробный полёт, или лучше сказать испытательный, должен был показать управляемость аппарата в максимально загруженном виде. То есть два пассажира, полный бак топлива, плюс ещё один дополнительный, и заполненный грузовой отсек — ниша с ременными креплениями для груза.
— Ты бы надел что-нибудь. — предложил Василич, склонившись над двигателем.
— Не... Нормально сегодня. — отмахнулся я. Лететь далеко не собираюсь, высоко тоже. Взлёт, два круга над станицей, потом посадка. Вот и все испытания.
Я поначалу нервничал, особенно после кукурузника страшно было. Там, как ни крути, а ты в кабине сидишь. Хоть и громко, но всё же замкнутое пространство. А здесь как баба Яга на метле. Всеми ветрами обдуваемый. Но потом привык. Даже нравиться стало. Если собрать таких еще штучек пять-шесть машин, то можно уже массово передвигаться как-то. Пилот, плюс пассажир. — Заброска бойцов в город, доставка боеприпасов, разведка. Много чего можно решать с помощью этого несерьезного транспорта. Он, вроде, и бестолковый в чём-то, — ни соляру не повозишь, ни груз толком, но в воздух поднимается, и одно это уже даёт нам определенные преимущества.
Сегодня же лететь со мной напросился Олег. Он потихоньку очухивался от ранений и всего остального, и вот, решил что уже готов к полётам. Причём после совместного сегодняшнего вылета хотел сам попробовать, на месте пилота.
Дело это не сложное, я бы даже сказал простое, поэтому никаких препятствий для него я не видел. Хочешь летать? — Летай. Делов-то.
Так что завели мы двигатель — а сюда поставили японский лодочный движок, и дождавшись когда он немного прогреется, заняли места согласно купленным билетам.
Разбег получился длинным, но не настолько, насколько я ожидал. Отрыв произошел метров за сорок до крайней точки, и теперь только и требовалось, что тянуть рычаг от себя, — управление дельтопланом, по отношению к самолетному, зеркальное. Если там взлёт — на себя штурвал, то здесь от себя. В остальном никаких заморочек нет.
Поднявшись повыше, я поиграл рулём, и не найдя отклонений — кроме разве что не самого быстрого отклика, приступил к выполнению полётного плана.
Подняться до ста метров, облететь станицу, развернуться, облететь ещё раз, и уже на посадке проверить управляемость в снижении. Вот так всё было просто.
Мотор работал чётко, приборы не сбоили, груз никуда не падал. Если лететь в таком режиме с дополнительным баком, то в экономном режиме улететь можно километров на шестьсот. А если вместо груза подвесить ещё бак, тогда и на всю тысячу. То есть пятьсот туда, пятьсот обратно.
В конце первого круга я забрался немного повыше запланированного, и покачал крыльями всем кто сейчас смотрит на нас снизу.
Полёт проходил нормально.
— Мне показалось, или движок с набором высоты теряет мощность? — когда мы благополучно приземлились, спросил Олег.
— Не настолько, чтобы ты мог почувствовать. — ответил я. Сто, ну пусть сто двадцать метров, не та высота чтобы появлялись проблемы. Пятьсот и выше, там да, возможна потеря мощности из-за разреженности воздуха, но и то не особо критичная. Будь мы где-то в горах, где уже и так прилично над уровнем моря, тогда да, каждая сотня метров высоты будет душить мотор. Но у нас равнины, уровень нормальный, поэтому особого влияния на мощность не оказывается.
Но Олег зря встрял со своими вопросами. Его слова долетели до чуткого уха дяди Саши, — «бережёного
