Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
Но в любом случае это было значительное событие. Мы закончили дела только в четыре часа ночи. А публикацию коммюнике было запланировано осуществить примерно в полдень.
Главным моментом в Шанхайском коммюнике была антигегемонистская статья, направленная против Москвы, являющаяся одной из областей, по которым наши позиции совпадали.
Та антигегемонистская статья стала одним из наиболее важных пунктов с точки зрения Китая. Но она была важна и с нашей точки зрения. Тот факт, что Китай и США согласились с тем, что никто из них не будет стремиться к гегемонии, означает, что китайских вторжений не будет нигде. И, кроме того, что мы будем противостоять усилиям любой другой страны по достижению гегемонии. В повседневной политике это было важнее, чем статья о Тайване, которая просто позволила нам заниматься делом.
Итак, когда вы покинули саммит, вы почувствовали, что получили то, ради чего приезжали в Китай?
В архивах Библиотеки Никсона, полагаю, есть запись разговора, состоявшегося между Никсоном и мной в номере гостиницы в конце нашей поездки. В этой беседе мы подвели итоги поездки как изменившей старый стратегический баланс, но более всего давшей новые надежды всему миру.
И позвольте мне кое-что рассказать об этой беседе. Знаете, очень трудно представить Никсона чисто по-человечески, потому что он был таким одиноким, за исключением нескольких очень близких к нему людей. Но этот разговор является хорошим примером того, в каком состоянии он был в конце своего триумфа, не вдаваясь в детали того, что он совершил, но задаваясь вопросом: что это означает для Америки и для всего мира.
И я полагаю, реакция в Соединенных Штатах была позитивной благодаря освещению телевидением.
Да. Но он не знал об этом воздействии, пока мы вели переговоры.
Он не знал, и, пока мы летели бортом номер один, мы беспокоились о том, какой будет реакция в США.
А вы имели представление о том, что произойдет по возвращении в Соединенные Штаты?
У меня было ужасное состояние во время пути обратно в Вашингтон, потому что Пэт Бьюкенен (сотрудник аппарата от консерваторов) был на борту президентского самолета и он обвинил меня в неизбежной катастрофе, что было неверно. Это была убежденная политика Никсона. И, конечно, нет, мы не знали, что нас ждет. Когда мы вернулись домой, оказалось, что прием был намного лучше, даже среди консерваторов.
Как отреагировали наши союзники, особенно Тайвань?
Тайвань не мог быть в восторге от всего этого. И для Тайваня главной заботой было сократить свои потери и научиться выживать в новой обстановке. Мы постарались оказать им всяческую помощь в приспособлении к новым обстоятельствам.
Главное воздействие, которое мы наблюдали, было оказано на Советский Союз.
Глава пятая
Стремление к стабильности с Советским Союзом
Холодная война между сверхдержавами вынудила Соединенные Штаты примирить два моральных императива, словами Канта, «обязательство защищать свободу и необходимость сосуществования с противником». Мы никогда не откажемся от основополагающих принципов, но не смогли бы их сохранять, если бы не выжили.
На протяжении двух десятилетий Соединенные Штаты и Советский Союз участвовали в глобальном соревновании, перемежавшемся подлинными кризисами. Администрация Никсона в первые два года сопротивлялась давлению, но добилась незначительного прогресса в ослаблении напряженности. Советский ядерный арсенал рос, и переговоры на различных фронтах зашли в тупик.
Открытие Китаю сломало возникший тупик, породив быстрый прогресс, который привел к встрече в верхах, установлению контроля над вооружениями и Берлинскому соглашению. Визит президента в Москву в мае 1972 года привел к крупным договоренностям.
Таким образом, Никсон и Киссинджер добились своей цели установить гораздо лучшие отношения с каждым из двух коммунистических гигантов, чем те имели друг с другом.
Соперничество с Москвой, разумеется, продолжалось. Но администрация оставила более стабильные отношения своим преемникам, которые, в свою очередь, трудились ради мирной победы в холодной войне.
* * *
В то же самое время, когда вы вели переговоры с Китаем, вы также вели переговоры и с Советским Союзом по контролю над вооружениями и подготовке к встрече в верхах. Как открытие Китаю повлияло на отношения с СССР?
У нас прошла полная серия переговоров с Советским Союзом. Наш изначальный план состоял в том, чтобы объединить их все и готовиться к встрече в верхах и использовать эту встречу с Советским Союзом для создания дополнительных стимулов для Китая. Но потом Советский Союз попытался фактически шантажировать нас перспективами встречи на высшем уровне и стал с ней тянуть. Поэтому мы изменили процесс и сказали: «Хорошо, тогда мы сначала отправимся в Китай», чего Советы никогда не предполагали.
Мы не были уверены, какой будет реакция Советского Союза. Как я уже говорил, когда Никсон приступил к открытию Китая, группа старших сотрудников дипломатической службы предупредила, что это может привести к конфликту с Россией. Это предупреждение не выходило у нас из головы, когда в июле 1971 года я совершил секретную поездку в Китай. Поэтому, когда мы информировали русского посла Добрынина о выступлении президента, объявляющего о секретной поездке, мы сделали очень сильное предупреждение о том, что не будем отклоняться от этого курса. Мы не знали, решится ли Советский Союз пойти на конфронтацию. Но они превзошли наши ожидания в стремлении к примирению, и в течение трех недель после секретной поездки они предложили встречу в верхах между Никсоном и Брежневым и сменили общий подход по всем идущим переговорам.
Думали ли они о том, что Соединенные Штаты и Китай откроют друг друга?
У нас не было официального подтверждения этому. Мы не видели никаких официальных свидетельств этого, и в биографии, опубликованной Нилом Фергюсоном, он упоминает о двух беседах, которые у меня состоялись как у частного лица еще до того, как я стал чиновником. В них высокопоставленные коммунисты говорили мне о своей тревоге по поводу того, что китайцы начнут сближаться с нами и что это создаст совершенно новую ситуацию. Это запечатлелось у меня в голове, но сначала я не думал, что это было реально осуществимо, как полагали мои советские собеседники.
Они также стали активничать на переговорах по разоружению и Берлину, темпы американо-советских переговоров ускорились.
Ну, одним из наших больших преимуществ перед Советским Союзом было то, что они не могли завершить свою германскую политику без Берлинского соглашения и они не могли получить Берлинское соглашение четырех держав без нашего согласия. Поэтому одной из причин, почему они не выбрали жесткий ответ, было то, что они также
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
