и конечно парная, лаконий с сухим паром и судаторий — с влажным.
Откуда я знаю устройство? Так у меня мечта, построить своё поместье. И я изучаю варианты различных архитектурных решений.
Иса видимо не был сторонником экстрима и у него был только тепидарий, зато помещение огромное и искусно выложено цветной мозаикой с изображением сценок на греческую тематику.
Мы пару часов провели в помещении. Нам выдали куски белой ткани и мы, прикрывши причиндалы, возлежали на деревянных скамьях. Вели при этом умные беседы. Я, периодически скидывал с себя простыню и, оставшись в одной набедренной повязке, нырял в прохладную воду. Сделав несколько энергичных гребков я остывал в воде.
Служанки сновали по комнате, обслуживая нас, при этом косились на мою фигуру. Ну, не могу признать, выгляжу я эффектно. Среднего роста, для местных высокого, с развитой мускулатурой. К этому времени я обзавёлся кучерявой шевелюрой. Бородка обрамляла овальное лицо с лёгкими скулами, впечатлению брутальности только портили глаза с пушистыми ресницами. Зоя говорит, что они должны были достаться девушке, уж больно красивые. Мне сложно что-то сказать на этот счёт, в зеркало смотрелся три раза за всё время пребывания здесь.
— Да, ты настоящий Аполлон — мой мальчик, если бы тебя увидел наследник нашего халифа, он бы похитил тебя в свой гарем.
Чего-то шутка не вызвала у меня смех.
Нам с Лу удалось выйти на уровень производства 10 пачек бумаги в сутки. Для увеличения необходима ещё одна мельница и нужен народ. Пришлось мне тратить первые заработанные деньги на новое строительство. На сей раз мы учтём ошибки, допущенные при строительстве первой мельницы. Вторая значительно больше с новой конструкцией жерновов. Её производительность в три раза выше по проекту. В старой мы будем производить цветную бумагу, а на этой белую — обычную и мелованную.
Пришлось покупать ещё рабочих. Лу тешил себя надеждой купить китайскую семью и ему повезло. Семья из родителей и трёх детей, правда они с другой провинции Китая, но мой мастер ужасно доволен, теперь ему есть с кем поболтать. Естественно пришлось расширять жилой сектор и строить забор. Дело в том, что мои охранники заметили нездоровый интерес. У меня их на фабрике всего трое, они физически не могут обеспечить охрану стройки и всего периметра целые сутки. Поэтому, посоветовавшись с Максудом я нанял десяток воинов — берберов. Эти выходцы из северной Африки, принявшие ислам, составляли основу армии халифа. Если в гвардии у него служили «сакалиба», приближённые рабы из славян (славянами мавры называли всех христиан живших к востоку от Пиренеев), то берберы являлись пушечным мясом.
Некоторых мой товарищ знает лично.
Да, вот это ломцы. Высоченные и иссиня-чёрные плечистые парни привыкли воевать в пехоте. Мне кажется это нигерийцы, но определить это невозможно. Парни свободно изъясняются по-арабски, имеют воинский опыт и желание уйти с воинской службы на гражданку. Вот только с вооружением у них не очень. Придётся приодеть и довооружить. Троих, которых Максуд порекомендовал особо, я приму в личную охрану. Отдам из табуна лошадок поприличнее, остальные идут в усиление охраны на фабрике.
Причина усиления моей охраны банальна — ну не пристало человеку, претендующему на высокое положение ездить с одним сопровождающим. Наверное Максуд прав, придётся раскошелиться.
В последнее время я частенько остаюсь в городе, после посещений терм, меня конкретно тянет на секс. Ну да, насмотришься тут на этих полуобнажённых прелестниц. Иса улыбается и предлагает воспользоваться их услугами. Я же стоически терплю и тороплюсь домой к Зое. Зато уж гоняю ту по кровати, пока дурь из головы не выйдет.
Детей я делать опасаюсь, хотя здесь это как раз не проблема. Наложница понесла, дал ей горсть мелочи и пристроил замуж за слугу. А ребёнок, а что ребёнок, пусть бегает. Он же не от официальной жены. Бывают случаи, когда признают байстрюка, но обычно, это когда старая жена не смогла забеременеть, а сам уже не способен оплодотворить молодую жену.
Ситуация сейчас с контрацептивами аховая, ввиду их отсутствия или через-чур уж варварских способов. Поэтому остаётся только преждевременное прерывание, что любой мужчина не любит. Ну или тот, каким пользуюсь я. Ну все это в моём времени знают, неделя до и неделя после месячных. Зоя быстро въехала в систему, а для местных такой способ не приемлем. В это время женщина ещё считается грязной.
Евочка растёт, она стала пропадать в домике у прислуги. Там у неё появились подружки и ей есть с кем играться.
Нам с Лу удалось запустить вторую очередь нашей фабрики и теперь уже мы выдаём не менее 20 пачек каждый день с одним выходным. Народ обжился, я неплохо их кормлю. Думал платить им зарплату, но мой управляющий Алон отсоветовал, — это же рабы. Если платить им, тогда нужно платить всем, а это нас разорит. Лучше наладить хорошее питание и дать более приличные условия быта.
Ну, я не сомневаюсь в его профессионализме, начал вывозить рабов небольшими партиями в город, где у них появилась возможность посидеть в корчме или купить себе безделушку.
А вот с Лу я заключил полюбовное соглашение. 3 года он работает на меня, потом вольная. Процент от прибыли я ему сразу начал платить. Зато не могу нарадоваться на него. Он постоянно модернизирует наши машины и просит у меня на это деньги. Иногда я даю дельную мысль, наша бумага начала пользоваться устойчивым спросом. Теперь я наконец-то смог удовлетворить моего первого компаньона. Он в последнее время обижался, что наша продукция уходила не ему. Зато теперь большая часть пошла через его связи.
При отсутствии банковской системы платежи зависели от высокого уровня доверия и этот уровень закреплялся браком между еврейскими семьями. Эти торговые кланы имели обширные связи в странах Средиземноморья. Менахем забирал у меня всю продукцию и просил ещё.
Для увеличения её выхода я перевёл работу в две смены, пришлось опять покупать рабочую силу. Проблема выскочила в нерегулярности поставок сырья. Каолин, известь, мел и прочие ингредиенты имелись в достатке, а вот тряпьё нужно ещё довести до кондиции, поэтому иногда станки простаивали.
Но, постепенно деньги потекли в обратную сторону. Поначалу робким ручейком, а потом полноводной речкой.
Я уже подумывал, чтобы сдать деньги в местный «банк». Менялы принимали деньги на сохранение. Они при вкладчике укладывали монеты в горшок и заливали воском. Вкладчик определялся в последствии по отпечатку перстня, половинке монеты или другому способу идентификации. Иса сказал, что это работает надёжно.
Вот только мне претит мысль, что деньги будут лежать
