он бьется? - спросил Ричард.
С Бахмутом — ответил Серкан — однако, Бахмут был ранен в прошлом сезоне, думаю навряд ли он восстановился...
Возможно и нет — ответил Ричард - а возможно и да. Посмотрим. Но я все равно не азартен.
Точно не будешь ставить? - уточнил Серкан — а то смотри, идут сборщики ставок.
Он указал на приближающихся к нам двух молодых людей со списками и висевшими на лентах шкатулками для денег. Увидев их, Селина фыркнула и отвернулась, явно не одобряя стремление мужа к лотерее.
Я поставлю! - подняла я вдруг руку вверх.
Серкан с любопытством на меня уставился, а Ричард нахмурился.
Мадам? — галантно обратился ко мне подошедший сборщик — Желаете сделать ставку?
Да — решительно ответила я — ставлю бриллиантовые серьги на... на Бахмута!
Неплохой выбор, мадам — заметил сборщик, но советую поставить на Махмеда, Бахмут не в форме, это все знают.
Серкан кивнул, поддерживая сказанное. Однако меня было уже не остановить.
Нет, на Бахмута — еще раз произнесла я погромче — я ставлю на Бахмута. Вот, держите.
И с этими словами я вынула из ушей надетые накануне сережки и протянула их сборщику. Тот взял украшение, рассмотрел их под лупой, затем протянул мне засаленную тетрадь.
Впишите свою фамилию и имя, мадам — ткнул он грязным пальцем в строчку.
Я взяла перо и написала — леди Дирана Стейн, ставка - бриллиантовые серьги на Бахмута. Потом отдала тетрадь обратно. Сборщик подмигнул мне и пошел дальше.
Повернувшись, я заметила на себе пристальный взгляд Ричарда и неодобрительный — Серкана. Селина же смотрела насмешливо, словно я умудрилась весьма ее удивить. Но я молчала. Кто из нас прав, а кто нет, покажет результат матча.
И вскоре бойцы вышли на арену. Махмед оказался мощным приземистым крепышом с бородой, похожий на здоровенного гнома. А Бахмут немного прихрамывал, но отличался великолепным телосложением и редкостной изворотливостью. Бились они настоящим холодным оружием — пиками и мечами. Увидев эти смертоносные клинки, я поняла, отчего внутри амфитеатра так пахнет кровью.
Раздалось бряцанье железа, и бой начался. Шел он с попеременным успехом. Побеждал то один, то другой. Каждая схватка сопровождалась просто морем оваций, свистом, криками — местные болельщики не стеснялись в выражении чувств.
Бойцы же не щадили друг друга. Они так яростно махали мечами и топорами, что только шум стоял. Каждый удар сопровождался криками толпы и стонами боли. Вот Махмут размахнулся и одним ударом отсек Бахмуту кончик пальца. Кровь хлынула, но боец даже глазом не моргнул.
Селина находилась уже в предобморочном состоянии, я тоже была сыта по горло. И только одно удерживало меня здесь, в этом аду посреди беснующейся, жаждущей крови толпы — моя ставка.
Как оказалось, мечи и топоры были вовсе не всем арсеналом, предусмотренным для боя. Вскоре мечи затупились, пики сломались, а топоры были безнадежно утоплены в деревянный пол. Тогда в ход пошли боевые цепи, короткие ножи с широким лезвием и самые настоящие булавы — деревянные дубины с металлическими шипами.
Представив, какой фарш может остаться от головы после попадания такой булавы, я зажмурилась.
И тут же открыла глаза, потому что раздался настолько оглушительный рев толпы, что я чуть не оглохла. Теперь пришлось закрывать уже уши. Толпа вокруг бесновалась, все вскочили, засвистели, куда-то побежали.
Бледный как смерть Серкан не отрываясь смотрел на арену. Ричард криво улыбался уголком рта, не принимая участие во всеобщей буре эмоций. Селина прикрыла лицо кружевным надушенным платочком, не в силах больше выдерживать пытку. Я посмотрела на арену.
Бахмут стоял с поднятой вверх рукой, а поверженный Махмет лежал грузной кучей у его ног. В голове упавшего бедолаги застряла булава.
Домой мы ехали в гробовом молчании. Серкан уставился в окно, расстроенный потерей кучи денег. Селина тихо плакала — то ли от непредвиденного убытка семейному бюджету, то ли от впечатлений битвы. Ричард опять задремал, ну а я... Я пересчитывала свой капитал.
Бриллиантовые сережки мне вернули обратно, присовокупив к ним выигранные деньги — три тысячи местных лир. Эта сумма составляла примерно десять стоимостей сережек. Я была богата.
Когда я заворачивала большие хрустящие купюры в платок, заметила жадный взгляд Серкана. Однако красавчик сразу же спохватился, отвернувшись и продолжив как ни в чем ни бывало глядеть в окно.
В гостинице Селина сообщила, что совершенно разболелась после боя, поэтому сегодня к ужину не выйдет. Затем она попросила Серкана найти ей доктора и удалилась к себе в комнату. Мы же с Ричардом были вынуждены идти к себе.
Когда мы остались одни, Ричард сухо поздравил меня с выигрышем. Но заметил все же, что отдавать в качестве ставки серьги было необдуманно.
Между прочим, это наша фамильная драгоценность — произнес он, открывая шампанское — бабка оставила лично мне, для моей будущей жены.
Я не знала — смущенно произнесла я — если бы ты мне это сказал раньше...
Он протянул мне бокал, продолжая изучать меня сквозь пузырящуюся желтую жидкость. Я отпила и блаженно откинулась на подушки.
В конце концов, я же вернула серьги и даже заработала — сказала я ему.
Да, но могла бы не вернуть — не хотел он сдаваться.
Тут в дверь постучали. На пороге стоял растерянный и удрученный Серкан. Спросив разрешения войти он прошел в комнату и присел в одно из кресел.
У Селины голова разболелась — сообщил он — у нее такое бывает, мигрени. Доктор был, сказал лежать. Так что может два, а то и все три дня она пролежит.
Ричард сочувственно молчал. Серкан между тем продолжал:
Значит, тогда завтра поедем по контрактам?
Да, давай — согласился Ричард и добавил — ты не слишком расстроился из-за проигрыша, надеюсь?
Серкан помотал отрицательно головой, однако по нему было заметно, что поражение выбило его из колеи. Интересно, сколько он поставил?
Советую посмотреть столицу — посоветовал Серкан, пригубив шампанского — мы здесь ненадолго, надо успевать. Потом дела начнутся, будет не до этого.
Не знаю — засомневался Ричард — поздно уже.
Ну, как хотите — не стал тот настаивать — а то я вспомнил, как привез Селину сюда впервые. Эх, романтика...
Когда он ушел, Ричард посмотрел на меня и вдруг произнес:
Хочешь, покажу город? Я, между прочим,
