Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
не было?
– Нет, раньше я ничего такого не замечала.
– Она никогда не говорила, что кого-то боится?
– Определенно нет. О своих страхах, если они у нее и были, она не говорила.
Теперь на минуту замолчал сыщик, обдумывая услышанное.
– Послушайте, Настя, я предлагаю вам вместе порассуждать, – сказал он затем. – Лена встретила человека, который ей напомнил какой-то страшный эпизод из ее прошлого. В таком случае встает вот какой вопрос. Что могло с ней случиться, оставить такой страх? Скажите, вы хорошо знали прошлое своей подруги?
– Интересный вопрос, – пробормотала Настя, чуть помолчала и продолжила: – Я раньше никогда не думала об этом. Ну, что я знаю о прошлой жизни Ленки. Но вот теперь, когда вы спросили, я стала вспоминать и поняла, что плохо знаю ее жизнь. До брака с Иннокентием практически ничего.
– А они с Иннокентием давно женаты?
– Нет, совсем недавно. Они два года назад поженились. До этого еще год встречались.
– А в театр она когда поступила? Как давно вы знакомы с Еленой?
– В наш театр она пришла три года назад. Да, ровно три года прошло. Она в сентябре появилась, и сейчас сентябрь. Тогда мы с ней и познакомились.
– Откуда она пришла? Где до этого работала?
– Где-то на юге, кажется. В Краснодаре или в Ростове, точно не помню. Она там окончила театральное училище, стала играть. У нее были хорошие отзывы. Наш главный, Аркадий Львович, обратил на нее внимание, списался с ней и пригласил сюда, в Заозерск.
– Вот видите, как много вам известно! – заявил Гуров. – А говорили, что ничего не знаете.
– Вы считаете, это много? – спросила актриса. – А мне кажется, это сущая ерунда. Три строчки из анкеты. Видите, я даже с городом путаюсь. А остального я вообще не знаю. Где Лена родилась и училась, кто ее родители, чем она увлекалась в детстве. Да что говорить. Есть масса вещей, которыми подруги делятся друг с другом. Но Лена об этом никогда не рассказывала.
– То есть она была скрытной?
– Да, пожалуй, – согласилась Настя. – Можно сказать и так.
– Но ведь у нее были еще подруги, кроме вас, – вспомнил сыщик. – Мне называли двух, Ольгу Мерцлину и Наташу Колесову. Причем говорили, что Наташа – самая близкая подруга Лены. Может, они что-то знают о ее прошлом?
Актриса в который раз пожала плечами:
– Может, и знают. Хотя я сомневаюсь. Мы часто собирались вместе, вели общие разговоры. Что-то я не помню, чтобы Лена была при этом более откровенной, чем со мной одной.
– Что ж, большое вам спасибо, Настя. Вы мне очень помогли, – сказал сыщик, поднимаясь. – Скажите, где я могу найти вашего главного режиссера Саморукова? Наверно, он у себя в кабинете?
– Аркадий Львович в кабинете редко сидит, – с усмешкой проговорила Настя. – Можно даже сказать, что никогда там не сидит. Он на главной сцене, проводит репетицию, или на учебной, отрабатывает с кем-то из актеров будущие роли. Там его надо искать.
– Что ж, пойду займусь этим, – сказал Гуров.
Глава 10
На главной сцене Аркадия Саморукова не оказалось, и Лев Иванович принялся плутать по коридорам в поисках учебной. Через несколько минут он отворил очередную дверь и оказался в зале, рассчитанном где-то на шесть десятков зрителей. Зал был погружен во тьму, и только сцена была ярко освещена.
На ней находились три человека. Молодая девушка стояла в самой середине и произносила странный монолог. Мол, все живые существа на Земле совершили свой круг, умерли. Теперь жива я одна, Мировая Душа. Из этого Гуров заключил, что идет репетиция чеховской «Чайки».
Сбоку, возле кулис, сидел мужчина лет сорока, лысый, но при этом обладающий окладистой бородой. С другой стороны сцены, тоже возле кулис, наблюдал за происходящим молодой человек.
Когда девушка дошла до сообщения о том, что приближается ее враг, дьявол, бородач вскочил со стула и закричал:
– Стоп! Не годится! Кого заинтересует эта бесстрастная информация? Ты должна испытывать самый настоящий ужас и передать его зрителю! Конечно, Заречная – никакая не актриса, но ты должна играть вовсе не ее, а дух пьесы, написанной Треплевым! А ты… – Тут он вдруг обернулся к двери, возле которой стоял Лев Иванович, и сурово спросил: – Почему здесь посторонние? Вам чего?
– Я полковник полиции Гуров, – представился сыщик. – Мне необходимо с вами поговорить.
– Да, я понимаю, – сказал главный режиссер. – Но, как видите, я занят. Вы не могли бы подождать полчаса у меня в кабинете? Костя, будь любезен, проводи господина полковника ко мне.
Режиссер больше не обращал внимания на сыщика. Он вновь повернулся к актрисе и начал давать ей указания, как играть эту роль.
Молодой человек спустился со сцены и сказал Гурову:
– Пойдемте, я вас провожу.
Сыщик пустился в путь по лабиринту коридоров и лестниц и вскоре очутился в скромно обставленном кабинете главного режиссера. Здесь актер Костя усадил Льва Ивановича на стул и хотел было исчезнуть.
Но Гуров его задержал и спросил:
– Скажите, а ваш главный, он всегда так суров?
– Да это он разве суров! – заявил молодой актер. – Вы не видели, когда он по-настоящему сердится. Это случается, если кто-то опоздает на репетицию или упорно не понимает его указаний. Он просто в пыль готов такого человека стереть! Если бы дело происходило в прежние времена, то он отдал бы этого типа палачу!
– Ну а с начальством как же? – продолжал допытываться Гуров. – Если, например, сюда придет мэр города или губернатор?
– Ни мэра, ни губернатора я у нас никогда не видел, – отвечал Костя. – Они театральными делами не интересуются. Министр культуры несколько раз бывал, это правда. Он поздравлял Аркадия Львовича и весь наш коллектив с победой на очередном театральном фестивале. Но если бы министр или даже губернатор пришли не с поздравлениями, а с какой-то критикой, то Аркадий Львович держался бы точно так же. Он человек независимый, это все знают.
– Замечательное качество! – заявил Гуров. – А часто он репетирует наедине с молодыми актрисами, вот как сейчас?
Актер Костя сразу насупился и посмотрел на сыщика с явным осуждением.
– Вы хотите сказать, что Аркадий Львович к девушкам пристает? – сурово спросил он. – Да они сами к нему липнут как мухи! У него голова только одним занята – театром, новой постановкой!
– Я сам так подумал, когда увидел вашего главного, – отвечал Гуров. – Очень хорошо понимаю, что молодые актрисы должны влюбляться в такого руководителя. Он обожает свое дело, известен, суров. Скажите, а Лена Прокофьева тоже была влюблена в своего главного режиссера?
На лице молодого актера отразилась сложная гамма чувств.
– Лена? – сказал он. – Не знаю. Не мое это дело. Вы лучше у самого Аркадия Львовича спросите. Вот, кстати, и он.
Послышались шаги, и в кабинет вошел его хозяин.
– Все, Костя, можешь идти на главную. Скажи Алле Аркадьевне, чтобы она с тобой и Ксенией повторила сцену спектакля в спектакле, – распорядился Саморуков.
Молодой актер покинул кабинет.
Главный режиссер обошел вокруг стола, сел в свое кресло, исподлобья взглянул на сыщика и произнес:
– Я вас слушаю. Как я понимаю, вас интересует все, что имеет отношение к трагической гибели Елены Прокофьевой, не так ли?
– Совершенно верно, – отвечал Гуров. – Не только все, касающееся ее смерти, но и то, что имеет отношение к ней самой. Чтобы найти убийцу, мне нужно лучше
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
