Книга Повеса с ледяным сердцем - Маргерит Кэй

— Вы? — спросила Генриетта, не веря своим ушам. Она смотрела на Рейфа, словно на сумасшедшего. Ему снова пришлось прикусить губу, чтобы скрыть улыбку.

— У меня в Лондоне есть знакомый со связями в подобных кругах, — пояснил Рейф. — Найти такой крупный улов, как изумруды Ипсвичей, для знающего человека не составит труда.

— Должно быть, вы шутите. Как вам удалось познакомиться с таким человеком? И даже вы его знали… я хотела сказать, знаете… то есть я ничего не понимаю. Для чего вам это понадобилось?

— Повторяю, вы не оставили мне иного выбора, как помочь вам расхлебать эту кашу.

Удивительно соблазнительная перспектива, правда, Рейф предпочел не делиться своими секретами. Он вообще редко говорил об этом.

К его досаде, Генриетта весьма решительно покачала головой:

— Весьма признательна вам за столь щедрую помощь, однако мои неприятности — это моя забота.

— С вашей стороны весьма опрометчиво отвергать мою помощь.

Генриетта прикусила губу. Действительно, был ли у нее иной выбор? Хуже нет — отдаться во власть повесы, который, возможно, имеет виды на ее целомудрие. Хотя казалось, он намеревался бескорыстно восстановить ее доброе имя, рискуя угодить за решетку. Какой толк от целомудрия, если ее вышлют или она умрет? О боже, она вовсе не собиралась расставаться со своим целомудрием. Во всяком случае, пока речь не шла о том, что ей придется расплачиваться подобным образом. Разве не так? Неужели поцелуи считались платой за помощь? Неужели он надеется получить больше?

Она просто смешна. Каковы бы ни были надежды Рейфа, Генриетта не уступит ему, к тому же она уверена: он не возьмет то, что ему не предлагают. Сегодня утром он мог бы добиться этого. Он не представлял для нее никакой опасности. При условии, если она не потеряет уверенность в себе. Генриетта не сомневалась в себе.

Она кивнула, словно ободряя себя. Рейф Сент-Олбен явно был наименьшим из двух зол. Единственный разумный выбор. Генриетта сглупит, если не примет его предложения.

— Вы правы, у меня нет выбора, — сказала она.

— Весьма разумно, мисс Маркхэм.

— Приятно слышать.

— Значит, вы доверяете мне?

Генриетта заколебалась, настороженная неким намеком, скользнувшим в его голосе.

— В том, что вы поможете мне. Полностью полагаюсь на вас.

— Весьма предусмотрительно и умно, Генриетта. Вы уклонились от ответа.

— Лорд Пентленд…

— Зовите меня Рейфом. Думаю, мы перешагнули тот рубеж, когда соблюдают подобные любезности.

— Рейф. Вам это подходит.

— Спасибо. Позвольте мне ответный комплимент. Раньше я не был знаком ни с одной Генриеттой, и это имя, похоже, создано для вас.

— Спасибо. Я тоже так думаю. Мне дали имя отца.

От его взгляда ее бросило в дрожь, будто накануне важного события. Неужели она действительно думала связать свою судьбу с ним, невероятным, потрясающе красивым незнакомцем с незавидной репутацией?

— Разве вас в городе никто не ждет?

Рейф задумался. Его ждала бабушка со списком завидных невест. Ей хотелось узнать, кого из них он выберет. На его столе уж точно лежит куча позолоченных приглашений, поскольку сезон в полном разгаре. Несмотря на печально известный затворнический, исключительный, по выражению Лукаса, образ жизни, присутствие лорда Пентленда на любой встрече или званом балу повышало акции хозяйки, потому приглашения ему присылали кучами.

— Честно признаться, я думаю, кроме Лукаса, вряд ли кто меня хватится. Встреча с ним доставила бы мне истинное удовольствие.

— Кто этот Лукас?

— Достопочтенный Лукас Гамильтон. Один из моих давних друзей. Мы познакомились у водопада Тиволи[5], совершая поездку по Европе. Видите ли, рядом находится вилла Адриана, поэтому посещать это место обязательно, хотя, должен признаться, я был разочарован тем, что увидел. Обнаружилось, мы оба направляемся в Грецию, где снова встретились. Древнегреческий язык Лукаса посрамил меня. Он больше ученый, чем я, хотя и относится к этому обстоятельству очень спокойно. Он предпочитает, чтобы его знали на ринге.

— Он дерется на кулаках?

Рейф рассмеялся.

— Он не профессионал… хотя, весьма вероятно, готов им стать, если представится такая возможность. Нет, что бы о нем ни говорили, Лукас — джентльмен. Он боксирует в клубе «Джексон» только с равными соперниками. И фехтует с равными себе в клубе «Анджело». И пьет с любым джентльменом, готовым спорить на то, кто кого перепьет.

— Очевидно, яркая личность, — заметила Генриетта.

— Действительно, он ввязывается в потасовки, когда меня нет рядом и я не могу проследить за ним.

— Ему очень повезло, что у него есть такой знакомый, как вы.

Рейф перестал улыбаться.

— Я друг Лукаса, а не его охранник. По известным только ему причинам Лукас, похоже, с дьявольским усердием стремится погубить себя, независимо от того, рядом я с ним или нет. Не понимаю, зачем рассказываю это вам. Как бы то ни было, потребуется всего несколько дней, чтобы разобраться в деле с кражей изумрудов. До тех пор Лукас сам сможет позаботиться о себе.

— Откуда вы знаете, что это займет всего несколько дней?

— Заметные изумруды и очень заметный вор-взломщик должны были оставить заметные следы. Надо лишь знать, где их искать. Я почти уверен, что мы очень быстро обнаружим либо изумруды, либо вора. По крайней мере, мой друг с этим справится.