Сама в детстве верткая, худая и жилистая, она выбрала себе в героини черную пантеру. Лара училась у нее грациозности, женственности, жеманству и кокетству, что долгое время отсутствовало в ней совершенно. А откуда было взяться этим качествам? Матери никогда не было, дед учил в основном борьбе. «Борись, детка! Иди до конца. Жизнь – это всегда схватка». Слова деда не пропали даром. Цепкость, решительность, железная хватка в жизни не раз помогали. Каково же было ее удивление, когда, уже будучи взрослой, она увидела впервые в жизни живую пантеру в Берлинском зоопарке. На нее смотрело страшное животное с тяжелым взглядом убийцы. Причем не просто убийцы, а серийного убийцы, маньяка. Это было одно из самых больших жизненных разочарований. Вот оно, оказывается, как. Здоровая уже тетка расстроилась из-за расставания с детским кумиром.
Сегодняшний матрос скорее походил на того самого Маугли. Мальчик, созданный самой природой.
Залетный гастролер
Они причалили к Несебру. Город или крепость? Если крепость, то не похожая на другие, из темного крепкого дерева. И сразу мыслями Лара перенеслась в глубину веков. Здесь люди жили, работали, любили, болели, умирали. Наверное, им казалось, что их город большой. И вот же. Пронеслось каких-то несколько веков, и город кажется кукольным. Еще немного – и выйдет из-за тучи какой-нибудь Карабас-Барабас, потянет за веревочки и перенесет город на соседний берег. Кукольный город с кукольным профилем.
– Ребята, на выход! – махнул рукой Мишка. Лара попыталась было среагировать на ребят, но чего уж. Тут главное, чтобы никто в воду не свалился. Пусть уж говорит как хочет. Она привыкла, Мишка обязательно должен продемонстрировать первенство.
– Матвей, айда!
Сын пронесся мимо взрослых, крутя руками, как пропеллерами. Видимо, сегодня он вертолет, Матвей, слегка спотыкаясь, последовал за своим неутомимым другом. Лара же по привычке, обгоняя Матвея, побежала за сыном. На выходе Мишку перехватил бравый матрос, за что спасибо ему огромное. Молодой парень расставил руки и сгреб парня в свои мощные объятия.
– Оп! Внимателно!
– Да осторожно я, осторожно! Благодарение!!
Ведь надо было догадаться надеть этот сарафан! О чем она только думала? При сходе с трапа достаточно было легкого дуновения ветра, и юбка оказалась у Лары на голове. Под сарафаном купальник, но кто ж поймет, что это купальник, Виталий, конечно, заметил, но так равнодушно скользнул взглядом, что Ларе даже стало обидно. С ней что-то не то? Или мужик весь в своих проблемах? Скорее всего, проблемы все же рабочего характера. Какой-то он уставший, подавленный, и нет в нем огня, нет интереса к происходящему. А уж к ней и подавно.
Кто бы говорил, Лара сама подивилась своим мыслям. Она, что ли, другая? Или эта страна такая, куда на лечение души людей отправляют? Не сами же они сюда съезжаются по доброй воле. Она совершенно загружена, похоже, и ее новый друг такой же. Просто не Болгария, а лечебница какая-то.
И Лара в очередной раз похвалила себя за то, что выбрала для отпуска эту страну. Черные мысли возникали, конечно, но они тут же улетучивались, стоило ей войти в море или просто поднять глаза к солнцу. Такого аквамаринного неба она не видела никогда. Взгляд вверх – и все мысли тут же отступают.
Море теплое, даже слишком, обнимало, ласкало, гладило, и даже ангел где-то там замаячил на горизонте. Видимо, разведал, что Лара рванула к морю. Дурак он, что ли, на стройке убиваться, если можно погреть крылышки на солнце и подышать морским воздухом?
Как там принято говорить? Курица не птица, Болгария не заграница? А вот и зря. Да и вообще, мало ли кто там что говорит! У нас же Страна Советов, все норовят дать совет. Причем из разряда: «А вот мне Марь Петровна говорила. А ей сестра рассказывала. Так вот, когда ту пять лет назад понесло вдруг в Болгарию…» Вот эта тема самая излюбленная. Сам не видел, но слышал. А люди зря говорить не станут. И пошла гулять волна слухов и домыслов через сарафанное радио, которое самое что ни на есть надежное. И Лара слушала! И тоже ахала, но тем не менее предпочитала проверять. Как там сыщица Наталья говорит? Доверяй, но проверяй? Да, это Ленин говорил. Но не важно. И Наталья права, и Ленин.
Лара как будто вернулась в детство. Отдых с дедом и бабушкой в Сочи, Черное море, кипарисы. И запахи, запахи. Соленое море, высоченные сосны, можжевельник. Запахи отсылали совсем к другой жизни, соединяли прошлое и настоящее, и напомнили, что отдыхала она не с мамой, а с семьей деда. Отца просто в ее жизни не было никогда. И она не знала, как это – жить с отцом. Когда та самая семья образовалась у матери, ей уже исполнилось двенадцать лет. И Константин Евгеньевич так и остался с именем и отчеством, никак не иначе. Они с матерью были примером красивой супружеской пары. Но их было всегда только двое. Лара жила не в семье, а в гостях у семьи. Мать с отцом никакой разницы не видели. Лара, уже повзрослев, никак не могла понять: почему мать не чувствовала боль дочери? Почему была уверена, что ее счастье обязательно должно распространяться и на девочку? Раз ей нравится, то и всем остальным должно нравиться. Лара же ей родня, в конце концов. Гены. Про то, что в ребенке есть еще какие-то гены, она не задумывалась. А Лара, как раз в те самые двенадцать лет, перед счастливым замужеством с грандиозной свадьбой, решила задать конкретный вопрос:
– А если вернется отец?
– Чей? – опешила мать.
– Мой, – развела руками Лара.
– Так он не вернется. Откуда ему возвращаться, если его никогда и не было?
Дальше Лара спрашивать не стала. Еще одна попытка была поговорить с дедом. Он не стал ее отсылать к матери, видимо, понял, что разговор уже состоялся или мать нажаловалась. Он сказал просто: «Залетный гастролер».
– Как это?
– Обалдел, дед? – тут же замахала полотенцем бабушка.
– Ну да, ну да. Нас не познакомили, понимаешь. Мы его никогда не видели. Я так понял, он куда-то ехал. И уехал.
– Так, может, он не знал? А так бы не уехал? Может, поискать?
Бабушка охала, а дед тогда решился на серьезный разговор.
– Зачем искать? Не нужно никого искать. У тебя есть мама, есть мы с бабушкой. Люди, которые любят тебя больше всего на свете. И мы – счастливая семья. Очень важно это счастье сохранять. Вот найдем мы твоего отца.
