флешку, вы же сказали, что всё интересно будет про папу. А что на компьютере, я пока не разбирала, много забот было. И ребята просили передать им на хранение архив. Вот немного от всех этих событий отойду, примусь разгребать его каталоги. Надеюсь, кто-нибудь поможет. Да, Вы говорили Короткова Вероника, – вспомнила она предыдущие вопросы, – она сюда не ездила, я её помню, потому что она была общественница, очень гордилась, что папа профессор. А мама тоже профессор, вот звонили преподавателям, давили, чтобы она отличницей была. В общем, такая девица, про неё всё время сплетни, потому что на виду. Гордая, заносчивая, уже тогда сквозь зубы говорила, если человек обычный, а вот перед преподавателями заискивала, а если не прокатывало, то маме с папой жаловалась, те применяли тяжёлую артиллерию.
– А с Лесковым как у неё было? – Варвара вставила вопрос, заметив, что Алексей уже не делает ей знаков глазами.
– Что имеете в виду? – удивилась Марина.
– Ну, дружба, любовь, – уточнила Варвара.
– Я слышала тогда ещё… Саша и Максим ведь часто тут были, пока учились, практически постоянно. Слышала, что Максим говорил, что не знает, как от Веронички отвязаться, смеялся, что хоть однокурсника проси, чтобы женился на ней. На последнем курсе так и произошло.
– Вы и мужа её знаете? – Алексею надоело сидеть в молчании, в целом перекрёстный допрос смотрелся органично.
– Нет, только по рассказам. Какой-то тихий мальчик из области, классический подкаблучник. Ну, партия-то выгодная, как ни крути. И квартира сразу, и положение сразу. Тихий-тихий, а продуманный, как у нас говорили. В общем, не было никакой любовной истории, была обычная история неразделённого чувства, скорее всего. Да и немного об этом здесь говорили. Уже тогда было понятно, что Максим далеко пойдёт, он старался завести нужные знакомства. И с однокурсниками связь поддерживал, если выгодно. Конечно, Вероника могла бы ему помочь в карьере, но я так понимаю, что он предпочитал женщин постарше. И, самое главное, он не хотел быть зависимым от подачек богатой семьи.
Алексей вспомнил Наталью Лескову, точно, она была старше, поэтому и молодилась изо всех сил.
– Хорошо, а Белов, у него кто в девушках был? – продолжил Алексей, Варвара в этот момент отвлеклась на телефон, который завибрировал.
– Да не было тогда никакой девушки у него, а так…Была тоже воздыхательница, девчонка, Юлька, ездила сюда. Но её всерьез никто не воспринимал, – вздохнула Марина.
– Постойте, у Белова ведь жена, Стефания, – вспомнил Алексей.
– Стефанию не видела, слышала. А Юлька просто бегала, как хвостик, говорю же, никто её всерьёз не воспринимал, они в походы вроде вместе ходили, там своя тусовка по этому поводу.
Через какое-то время Алексей и Варвара попрощались с хозяйкой. Ехали молча, Варвара смотрела на быстро меняющуюся картинку за окном, около моста решила прервать молчание:
– Думаю, Марина рассказала нам то, что знала.
– Мне тоже так показалось. Ну что, к тебе, или как? Может, в коттедж? Мне там комнаты наверху закончили, если Василиса у родителей, можем поработать, посмотреть, что у нас получается.
– Нет, давай ко мне, как-то привычнее.
Приехав в квартиру, они стали смотреть любительскую запись с флешки, кадры в церкви. Покойник лежал со спокойным лицом, в белых одеяниях. Все пришли тоже в белом. Когда священник отчитал положенные молитвы, в гроб положили меч.
– Почему все в белом, почему меч? – спросил Алексей.
– Мне кажется, Марина сказала на эту тему что-то… Воин света, всех просили быть в белом, не печалиться о нём, а просто выразить почтение. Что-то такое.
– Ну вот, вижу Белова, – продолжил Алексей.
– Так конечно, он и должен быть. А это кто?
Варвара остановила кадр, человек, мужчина, был виден со спины. Она промотала в разные стороны, на выходе из церкви снова остановила кадр.
– Похож на Лескова, – попытался идентифицировать человека Алексей.
– А, значит это он и есть. Понятно. Ну, тут Марина, это понятно, тут много женщин.
– А вот они похожи на тех, что с кафедры, но неточно. В общем-то, всё понятно. Лунин боролся за справедливость, жил по заповедям. Странно, что Белов занимается информационными технологиями, и Лесков ими занимался, как это согласуется с идеей, что цифровизация против людей? Не понятно. – Алексей был настроен развить тему, которую подкинула Марина, едва обозначив принципы жизни своего отца.
Варвара непроизвольно зевнула.
– Уже поздно. Ты оставайся, тебе же тут за пять минут доехать, не то, что из коттеджа, – довольно мило предложила она.
– А ты не будешь против? – живо откликнулся Алексей.
– Нет, конечно, я просто падаю с ног, хотя сегодня всего лишь понедельник. Я спать, спокойной ночи.
Варвара закрыла дверь комнаты Василисы, детская была просторная, светлая, кровать Варвары и детская кроватка стояли рядом, чтобы чутко стеречь сон малышки. «Малышка, – подумал Алексей. Малышка растёт, и у неё только мама, к которой она всё больше привязывается. Будто Варя дала зарок не строить больше семью. И всё из-за этого гадёныша, который поломал ей жизнь».
Когда Варвара попросила навести справки про Моршанского, Алексей сразу же дал задание помощнику сделать запросы. Ответы поступили быстро, но Алексей пока их Варваре не озвучивал. Этот проходимец жил припеваючи в Финляндии, развернул бизнес, купил довольно приличный дом, по последним данным, даже женился, причём на женщине, на 15 лет старше, коренной финке. Относительно детей данных не было, а зачем они ему, если он родную дочь буквально обокрал. Квартира в «Онегине», которую он продал, обманув Варвару, гуляла по рукам. Скорее всего, на срочную сделку согласился ушлый риэлтор и сразу же предложил кому-то ещё, два раза её перепродавали. По сути, всё это были добросовестные покупатели, а то, что деньги от квартиры Моршанский присвоил себе, так это добрая воля Варвары. Мошенничество без мошенничества, с точки зрения закона, никакого криминала, если не считать, что в права на наследство были оформлены позже, но по документам этого не доказать. Эту историю Алексей предпочитал не вспоминать. Ведь Варвара понимала, что это не совсем правильно. «Неужели она поддалась старым чувствам, – продолжали горестно крутиться мысли, – а обо мне не вспомнила ни разу за весь год. Видимо, я так мало значу для неё. Просто друг».
Незаметно стало светлеть, вернее, это трудно было назвать рассветом, так как всё небо закрывали тяжёлые тучи.
Алексей подскочил с дивана, стряхивая последние остатки сна, который на пару часов сковал его тело. Из детской не доносилось ни звука. Он умылся, сварил кофе на кухне. Потом решил постучать.
–Эй, соня, вставай, – довольно громко крикнул он около двери детской.
Через пару минут дверь открылась, Варвара
