волшебный танец среди травы и ветвей, звёзды густо засевали небосвод, а озеро пересекала ровная лунная дорожка. Иногда младшие духи устраивали маленькие смешные праздники с шествиями, бурными возлияниями и танцами до утра, но он никогда не вмешивался, снисходительно наблюдая за шалостями своих подданных.
Всё изменилось в один погожий летний день, когда приехали громкие люди из столицы и начали возводить дворец недалеко от его святилища. Хомураби заметил их только через год, когда в очередной раз спустился полюбоваться на деревья — погоды стояли хорошие, крестьяне не бедствовали, жрецы прилежно возносили молитвы и подношения, отчего же было беспокоиться и следить за тем, чем занимаются люди там, внизу? Жрецам удалось отстоять озеро и сад, так что он опять забыл об этих громких незваных гостях. До сегодняшнего утра. Здесь, в его волшебном, любимом саду на берегах Аоимизууми, среди сакуры, которую он сам когда-то посадил и вырастил, во время цветения гуляли глупые человеческие женщины. Недопустимое святотатство! Размышляя как бы получше наказать нахалок, он невольно залюбовался красотой принцессы.
— Коэми-химэ, прошу вас! Отец будет очень зол, если узнает, что вы нарушили его запрет! Давайте вернёмся во дворец, пока никто не заметил вашего отсутствия!
— Отец всё равно найдёт повод наругаться, подожди, Нурико. Ему не угодить.
— Прилежная госпожа должна заботиться об уюте дома, а не учиться пути меча, и знать законы лучше своего братачиновника!
Вот как? Хомураби усмехнулся. Похоже, эта Коэми-химэ не только красавица, но и бунтарка.
— Ты хочешь сказать, что я плохо управляюсь с хозяйством? Помолчи, ты мешаешь своим кудахтаньем. И так скоро вернёмся, дай полюбоваться.
Нурико покраснела до самых кончиков ушей и замолчала.
— А ещё говорят, что демон-лиса, которая тут живёт, непослушным женщинам волосы так путает, что остаётся их только обрезать! — наконец не выдержала она. Хомураби тихо захихикал в рукав. Надо же. Какие страсти. Нашли чем напугать — спутанными волосами. Коэми-химэ глубоко вдохнула и подошла к самому краю озера. Солнце торжественно поднималось из-за левого плеча горы постепенно окрашивая всё в яркие цвета. Хомураби призвал лёгкий ветерок, и заигравшие новыми красками лепестки закружились в воздухе. Казалось, маленькие феи танцуют над зеркальной гладью озера.
— Нурико, ты только посмотри! Какая красота! — радостно закричала принцесса, раскинув руки. — Доброе утро, хозяин горы! У тебя самый прекрасный сад в мире! Спасибо! Хомураби улыбнулся. Почему-то уже не получалось злиться на эту маленькую девчонку. Тут Коэми-химэ опустила взгляд и увидела в воде отражение: прямо над её плечом среди цветов кто-то, притаившись, наблюдал за ней. В испуге принцесса обернулась, но на дереве никого не оказалось.
— Кто здесь? — в испуге крикнула она, но лишь тихое шуршание цветов было ответом.
Наконец, поддавшись уговорам Нурико, она позволила отвести себя обратно во дворец. Весь день принцесса ходила тихая и всматривалась во всех гостей. Утренняя выходка осталась незамеченной, но видение из озера всё никак не хотело покидать мыслей Коэми-химэ. Она видела незнакомца считанные мгновения, но каждая чёрточка прочно врезалась в память: тонкий нос, чётко очерченные губы, изящные брови, острый подбородок. А глаза… Никогда она не встречала никого подобного. К сожалению, никто из приехавших к отцу людей даже отдалённо его не напоминал.
— Дочь, о чём ты задумалась? — строго поинтересовался за ужином хозяин дома. — Никак загадываешь очередную проказу?
— Нет, нет, отец, — Коэми-химэ скромно улыбнулась. — Просто что-то с утра нездоровится.
— Тогда отправляйся спать пораньше, так уж и быть, в этот раз не будем утомлять тебя игрой и танцами.
Некоторые гости недовольно загудели — Коэми-химэ была жемчужиной двора, и многие надеялись завоевать её руку и сердце. Не только ради самой принцессы, конечно. Породниться с такой знатной семьёй было бы честью для всякого. Она стала бы достойной женой даже для Императора. А как здесь ухаживать, если источник твоего вожделения в глубоком поклоне скрывается на женской половине? Не прокрадываться же ночью. Поймают — не сносить головы! Мало кто догадывался, какой железный характер прячется за этим прелестным личиком, а Тайджи-доно не торопился распугивать женихов историями о своей дочери. Вся прислуга молчала о выходках принцессы под страхом ужасных кар.
Насмотревшись на празднующих людей, Хомураби облетел дворец в поисках покоев, где отдыхала принцесса. Устроившись среди ветвей ближайшего к веранде дерева, он навострил уши. Нурико распекала Коэми-химэ за то, что она так рано ушла.
Неуважение к родителю и гостям, да и самой Нурико не удалось побыть среди гостей так долго, как хотелось бы, — ей пришлось отправиться помогать принцессе готовиться ко сну.
— Говорила же я, что это дурная идея, отправляться к Аоимизууми! Почему вы меня не послушались, госпожа. Примерещил ся вам кто-то, теперь будете всех изводить пуще прежнего!
Коэми-химэ лишь недовольно отмахивалась.
Пролежав долгое время без сна — вот и лунный свет перестал пробиваться в опочивальню — принцесса встала и зажгла светильник. Чтобы как-то успокоить разволновавшуюся душу, она раскатала чистый свиток в надежде излить свои чувства на бумагу, но почему-то из-под кисти ничего не выходило. Промучившись с полчаса, но так ничего и не написав, она бросила писчие инструменты и вновь отправилась спать. К облегчению, сон пришёл почти мгновенно, и не отпускал до самого утра. Всю ночь ей снилось что-то настолько волшебное и прекрасное, что проснувшись, Коэми-химэ какое-то время тихо лежала, пытаясь унять стук сердца. Но вспомнить ни одной детали сна так и не смогла.
— Госпожа, какой прекрасных стих вы сложили! — воскликнула Нурико, склонившись над столом, чтобы убрать тушь и кисти, и заметив свиток. — Никак ваш таинственный сакуровый незнакомец приходил и вдохновил вас.
В недоумении принцесса подошла к столику и с удивлением увидела изящно написанное хокку.
«Кружат лепестки
Зовя одиночество
К дому Инари»
На последней строке в туши застыло несколько лепестков сакуры из сада Аоимизууми. Как они могли сюда попасть?
Коэми-химэ провела пальцами по словам. Почерк был размашистый, казалось, буквы всё пытаются вырваться за пределы свитка и птицами разлеться на волю.
— Нурико, помнишь, здесь недалеко на горе есть старый храм?
— Да, я слышала, как местные обсуждали, что ками не очень довольно постройкой дворца. И, кстати, именно оно в своё время запретило женщинам появляться возле Аоимизууми во время ханами. Думаю, нам стоит сходить туда помолиться. Может, демонлиса простит нас и не будет путать волосы.
— Так значит, это храм
