перестало иметь ценность и значение. Едва их руки коснулись меня, я ощутила себя частью этого света, манящего меня. Я дома.
— Мамочка, мамочка, как мне тебя не хватало- я пыталась ее обнять, но объятие бестелесной души не имело силы, только тепло перетекало от меня к ней.
Родители молчали и улыбались, руками пытаясь коснуться моего лица. Я не знаю сколько это длилось, но мне не хотелось, чтобы это прекращалось. В какой-то момент взгляд мамы стал жестким, и она прошептала:
— Ириска, какая ты уже взрослая. Ты ровно такая, какой я тебя представляла, нет даже много лучше. Мы тебя с папой любим и всегда будем рядом.
— Мамочка, я уже рядом и теперь всегда будем вместе-тараторила я.
— Нет, родная моя, рано еще, твое время еще не пришло.
Мама с такой силой толкает меня от себя, что я чувствую, как мне больно дышать, я чувствую боль каждой клеточкой своего тела.
Я начинаю резко падать, свет быстро удаляется от меня, и я падаю в полной темноте. Меня пронзает дикая боль и я пытаюсь открыть глаза. У меня не получается открыть их с первого раза, я снова зажмуриваюсь. Свет, который слепит меня, причиняет дискомфорт. Но я делаю усилия и все-таки их открываю.
— Слава богу, она реагирует, мы победили, мы вытащили ее, это чудо, Ольга Леонидовна
— Ольга Леонидовна, вы просто волшебник.
— Победа в одной битве, не значит выигрыш в войне. Мы ее отстояли, но мы еще за нее поборемся. — Нам предстоит большая работа, не время расслабляться. Надеюсь, мы успели и кома не оставит последствий.
Я вижу ангела с голубыми бездонными глазами.
— С возвращением, девочка моя- шепчет ангел.
Еще мгновение и я проваливаюсь в сон.
Глава 14. Артем
— Артем, ты меня слышишь? — голос психотерапевта выводил меня из транса.
— Расскажи, пожалуйста всё что ты помнишь из последних событий. Это очень важно для тебя и следствия. Нужно восстановить цепочку событий. Как ты оказался в той машине? Кто был за рулем? Ты во время сеанса завис. Ты что-то вспомнил? — врач с неподдельным беспокойством смотрит мне прямо в глаза.
— Я пытаюсь вспомнить, но нет. Вижу только кровь и, как пропадает красный цвет и всё…
Частично память давно начала возвращаться. Но адвокат дал совет продолжать поддерживать иллюзию полной потери памяти. Он несколько раз повторил, как мантру.
— Ты не был за рулем, тебя нашли рядом с автомобилем. Камер вокруг не было, та, что на дороге в момент ДТП была сломана. Никто из свидетелей точно подтвердить не может того факта, что именно ты был за рулем автомобиля, сбившего людей на переходе. С теми, кто мог бы настаивать на твоей виновности в ДТП вопрос уже решили. Дальше… А дальше я сам. Скажи спасибо отцу за быструю реакцию и его связи. Думаю, удастся с семьей потерпевших договориться и обойдемся малой кровью.
При слове «кровь» Юрий Сергеевич неприятно хмыкнул и похлопал меня по-свойски по плечу. Я посмотрел на него снизу вверх. И впервые он был настолько мне неприятен, что хотелось помыться.
— А с ними что? С теми, ну кто, на дороге…? — я никак не мог назвать их потерпевшими? Что с девочкой? Вы хоть знаете кто они?
— Артем, думать надо о живых, думай о себе. Им просто не повезло, а может это судьба их такая- равнодушно ответил адвокат. Но видимо увидев укор и боль в моих глазах, кашлянул и продолжил. — Бабушка не выжила, она пыталась девочку оттолкнуть. Девчонке повезло больше, хотя как сказать. Она в тяжелом состоянии и прогнозы делать не берутся. Врачи делают всё что могут. Делаем всё, что можем. Но увы никто ни Бог. Родителей у нее нет, только дед остался. Ну я его беру на себя. С финансами там не очень, а врачи и дай Бог, реабилитация и много чего еще стоит очень дорого, думаю вопрос решим полюбовно. Юрий Сергеевич, по-отечески потрепал меня по голове.
Мужик он хороший, но его профессия не располагает к душевности и человечности, его дело спасать таких как я, вернее мой отец. И делал он это лучше многих и способы чаще всего были далеки от благородных. Не чурался он ни взяток, ни подкупа и думаю даже шантажа. В своих кругах он слыл матерым и крутым адвокатом, который вытаскивает своих клиентов из, казалось бы, невозможных обстоятельств. Об этом говорили его баснословные гонорары. И за глаза про него говорили, что он может договориться даже с самим дьяволом.
Мне не хотелось в тюрьму. Это место не курорт, и я туда не стремился. И я многого не помню, но интуиция и бессознательное твердили, что это какая-то ошибка. А обрывочные воспоминания лишь усугубляли осознание того, что я был пассажиром в машине. Да, машина моего отца, но у меня пока нет прав. И да, иногда я украдкой мог угнать ее из гаража, так подурачиться с парнями, но ограничивались мы своим закрытым поселком. И моя память пока играла против меня. А может и правда лучше не вспоминать. Забыть нужно все и начать все сначала.
И этот дьявольский голос в голове вновь усыпляет мою совесть, бдительность, желание докопаться до истины. Я пускаю все на самотек и ответственность отца и его адвоката. Честно, месяц спустя вроде, как и отпустило, а через полгода я даже и не вспоминал эту историю. Отделался я легким испугом, дело замяли, в прессе раз от раза уже мелькали двоякие высказывания о том, что в итоге жертвы сами виноваты, чуть ли не бросились под колеса. Деньги сделали свое дело. Девочка вроде, как выжила, ну и слава Богу. О потерпевшей я больше не задавал вопросов, кто она, что она, вытесняя последние воспоминания из сознания. Жизнь пошла своим чередом: вечеринки, девочки, друзья.
Визиты к психотерапевту постепенно сошли на нет. Красный цвет в мою жизнь так и не вернулся. Психотерапевт констатировала тот факт, что это последствия психотравмы и конкретного лечения нет. Это было единственное напоминание о случившемся. Никто из близких об этом событии со мной не говорил. Хотя у меня было стойкое ощущение, что в историю о том, что за рулем злосчастного автомобиля был не я, не верил даже собственный отец. В какой-то момент я даже устал оправдываться. Пусть все думают, что хотят.
И даже если, когда никогда я ловил укор совести и видел ночные кошмары, которые мучили так, что просыпался в холодном поту, то дьявольский голос
