— Мэдисон, не так ли? — Библиотекарь смотрит на меня сверху вниз, и я захлопываю книгу, как будто сделала что-то не так.
— Да, извините.
Она показывает на часы.
— Обед окончен. Пора идти в класс.
— Ой! — Я собираю свою сумку. — Могу я одолжить это?
Она смотрит на меня, и в уголках ее глаз появляются морщинки.
— Извини, дорогая, это часть раздела, который мы не разрешаем брать. Но ты можешь прийти и прочитать ее в любое время, когда захочешь. — Я протягиваю ее женщине, и она подходит и вставляет книгу обратно в прорезь.
Перекинув сумку через плечо, я киваю.
— Спасибо. — А потом выхожу из библиотеки. Как только двери закрываются, я вдыхаю свои проблемы, которые оставила у двери.
Великолепно.
ГЛАВА 12— ЗНАЧИТ, ОНА СКАЗАЛА, что будет здесь? — спрашивает Татум, роясь в моем шкафу с бутылкой Moet (прим. Moet игристое вино) в другой руке. Сейчас пять часов вечера, и она уже начала пить. Боюсь, сегодня она рано ляжет спать.
— Да! — Я ударила по телефону, снова набирая номер Тилли. На этот раз она берет трубку.
— Прости! Я попала, и мне пришлось... — Она делает паузу, отмахиваясь от меня. — Черт. Я почти на месте.
Повесив трубку, я бросаю ее на кровать и звоню Сэм, чтобы она впустила ее, как только придет, на случай, если мы не услышим стука. Нейт снова не вернулся домой, но он написал, что они скоро будут здесь, чтобы организовать все, что им нужно.
Мой отец собирается убить нас. На этот раз я взяла на себя обязанность обойти комнаты и убрать все дорогие вещи. Наш дом все еще довольно пуст, хотя папа нанял несколько человек, чтобы они разгружали коробки, сделав его более уютным и привычным для меня. Он никогда не был домашним родителем; Сэм практически вырастила меня. Даже когда моя мама была жива, они оба почти всегда уезжали по делам, и теперь, когда я оглядываюсь назад, мама, вероятно, следовала за ним, как потерянный щенок, в надежде держать его на поводке. Это правда, мой отец никогда не был склонен к обязательствам, и я удивлена, что он еще не нашел другую любовницу, но эта его сторона никогда не влияла на меня или на то, как он воспитывал меня. Да, он отсутствующий родитель, но я не настолько груба, чтобы укорять его за это. Хорошо знаю о его тяжелой работе и о том, что у меня не было бы той жизни, которая у меня есть, если бы он этого не сделал. Но если честно, я всегда задавалась вопросом, каково было бы моему отцу быть рабочим из среднего класса. Тот, кто рыбачит по выходным, всегда возвращается домой к пяти вечера и смотрит игры по телевизору, попивая холодное пиво.
Я встаю на ноги, отряхивая брюки и иду к шкафу, чтобы помочь Татум найти что-нибудь, что можно надеть, пока у нее не случился нервный срыв.
— Почему бы тебе просто не надеть платье, которое ты купила в торговом центре?
— Потому что, — хнычет она, — я почти уверена, что с тех пор набрала три фунта (прим. 1,4 кг).
— Татум.
— Да? — она стонет в руки, выглядя очень расстроенной. Я почти смеюсь. Почти.
— Это было два дня назад. Это невозможно.
— Может быть, не для тебя. — Она оглядывает меня с ног до головы.
— Эй! — Я бью ее тыльной стороной ладони. — Да будет тебе известно, что если бы я не следила за тем, что ем, то была бы размером с дом. Подружка… — Я хватаюсь за бедра. — Они немного трясутся.
Татум дуется, а потом мы обе начинаем хохотать.
— Ну... — говорит она, протягивая мне бутылку шампанского, — давай просто сядем на алкогольную диету.
Я забираю у нее бутылку, выскользнув из своих узких джинсов и толстовки.
— И что это за диета? — спрашиваю я, стоя в лифчике и кружевных трусиках, поднося горлышко бутылки ко рту и отбрасывая ее назад, пока пузырьки не соблазняют мои вкусовые рецепторы.
Татум машет руками, волнуясь из-за черного платья с блестками.
— Ну, мы так напиваемся, что больше не заботимся о своем весе.
Я смеюсь, делаю еще один глоток и указываю на платье, которое она держит и рассматривает.
— Договорились. Кстати, надень это платье.
Она кивает, а затем поворачивается, чтобы оглядеть меня с ног до головы.
— Кстати, — Татум подражает моему тону, ее глаза пожирают мою кожу, — у тебя чертовски потрясающее тело, Мэди. Какого хрена?
Я краснею и меняю тему разговора.
— Надень платье. — Я подношу вино к губам.
Дверь моей спальни распахивается, и я оборачиваюсь с бутылкой вина, прижатой ко рту, ожидая, что Тилли войдет.
Это Тилли. Но она не одна. Бл*дь.
— Срань господня! — Хантер задыхается. Нейт останавливает дверь, чтобы она больше не открывалась, а затем входит Бишоп, его глаза облизывают мою кожу, заставляя меня чувствовать себя еще более обнаженной, чем я уже чувствую.
Визжу, падаю на пол и ныряю за кровать.
— О, боже мой! Все, кроме Тилли, убирайтесь к чертовой матери!
Бишоп наблюдает за мной, наклонив голову, пока в его глазах не загораются озорные огоньки.
— Эй! — Я указываю на дверь. — Убирайтесь. Отсюда!
Они уходят, но не раньше, чем Хантер останавливается, вцепившись пальцами в край двери.
— Просто, ну, знаешь, на будущее, что вы двое…
Бишоп вытаскивает его из моей комнаты за воротник, и Тилли захлопывает дверь перед их лицами.
— Господи, — бормочу я, поднимаясь на ноги. — Чертова стая неуправляемых волков. — Тилли все еще смотрит на дверь, когда я разражаюсь смехом.
— Извини за это. Я должна была предупредить тебя о моем сводном брате и его стае… — Я делаю паузу, пытаясь подобрать для них подходящее слово. — Именно так — волков.
Тилли поворачивается ко мне и улыбается.
— Никаких проблем. — Она скользит взглядом вниз по моему телу. — Но серьезно, можно мне взять твои сиськи, потому что мои похожи на крошечные лимоны по сравнению с этими восхитительными штучками?
Мы все смеемся, когда она подходит ближе с сумкой на плече.
— Я буду готовиться здесь.
Я киваю, протягивая ей бутылку шампанского.
— Как ты можешь видеть… мы далеко не одеты.
Татум толкает мое бедро своим.
