руке у него были зажаты широкие ножны, по краям которых серебрилась металлическая окантовка. Именно этими ножнами он и отклонил от себя первый удар того, кого назвали Жано, после чего взмахнул своим странным мечом и полоснул им наискосок по животу и груди разбойника. После этого, не прерывая движения, он легко повернулся вокруг своей оси и, снова подняв меч, одним ударом распорол животы двум кинувшимся на него грабителям. Ещё один испуганно замер и тут же был сражён таким же скользящим ударом. Не прошло и минуты, как четверо бандитов уже неподвижно лежали на мостовой или корчились в предсмертной агонии, и из их длинных и глубоких ран хлестала кровь. Аргент замер, держа остриё своего меча у шеи девицы.
— Пощадите меня, сударь! — в отчаянии взмолилась она, и на его лице появилась хищная усмешка.
— Зачем? — тихо спросил он и чиркнул концом меча по её шее.
Она упала на брусчатку, зажимая рану на горле руками, а Аргент обернулся и взглянул на Марка. Его взгляд был холодным и пристальным.
— Ты как?
— Всё хорошо, — произнёс Марк. — А у тебя необычный меч.
— Это не меч, а тесак, — усмехнулся Аргент и, не глядя, загнал клинок в ножны, которые потом прицепил к поясу. — Днём в приличные места я беру с собой меч, но ночью на улицах сподручнее с тем оружием, каким пользуются эти головорезы, — и он небрежно пнул лежащий у его ног труп.
— Я не заметил на их ножах золотую насечку.
— Я же могу себе это позволить! — рассмеялся Аргент. — Идём. Мы уже почти дошли, — и, развернувшись, направился дальше.
Марку это небольшое расстояние до красивого дома на улице старой голубятни показалось бесконечным. Аргент шёл впереди, то и дело озабоченно оглядываясь на него. Когда они подошли к крыльцу, ему пришлось закинуть руку Марка на своё плечо, чтоб помочь ему подняться. Так же они миновали гулко-тихий и тёмный нижний холл и поднялись на второй этаж. Молодой алхимик отвёл его в гостевую спальню и уложил на кровать, после чего подошёл к столу, чтоб зажечь свечу.
Марк лежал, закрыв глаза и прислушиваясь к своему дыханию. Дышать было трудно, словно на грудь положили деревянную доску и постепенно выкладывали на неё каменные валуны. Руки и ноги замёрзли, и он чувствовал в кончиках пальцев неприятное покалывание. Нет, виной этому было не вино, если конечно оно не было отравлено. Но Аргент тоже пил его и выглядел вполне бодро.
— Что-то случилось, господин? — услышал он издалека дребезжащий голос горбуна Густава.
— У нас гость и ему плохо, — ответил Аргент, подсаживаясь на край кровати и взял руку Марка в свою.
Он нащупал его ускользающий пульс, задумчиво поглядывая на бледное лицо и прислушиваясь к звукам напряжённого дыхания.
— Может, принести лекарство? — спросил слуга, подходя ближе.
Он был в длинной рубахе и ночном колпаке. В руке он держал подсвечник с зажжённой свечкой. Аргент пожал плечами.
— Причина его состояния мне не совсем понятна, — проговорил он. — Слишком резкая реакция.
Марк снова с усилием вдохнул и открыл глаза. Отыскав взглядом Аргента, он прошептал:
— Это забавно…
— Что ты хочешь мне сказать? — алхимик склонился ниже.
— Я обманул твоего хозяина, дружище, — прошелестел Марк.
— Ты о чём? — насторожился тот.
— О подвале. Он спрашивал о башнях и подвалах. Я кое-что нашёл…
Марк снова закрыл глаза и почувствовал, как Аргент вцепился в его плечи и, приподняв, встряхнул.
— Эй, Марк! — воскликнул он. — О чём ты говоришь? Что ты нашёл? Это что-то важное? Дьявол, Густав! Не стой же столбом! Быстро принеси мне стакан красного вина! Его нужно привести в чувство!
Он и сам сорвался с места и вылетел из комнаты. В коридоре торопливо шаркал подошвами горбун. Марк приоткрыл глаза и покосился на шестилучевую звезду, висевшую в темноте над столом. Его дыхание было слабым, но достаточно спокойным. Какое-то время он лежал так, перебирая в памяти последние события, и тревога накатывала на него всё сильнее, а следом пришёл и страх, который заставил его сердце биться сильнее.
Наконец снова раздались быстрые шаги, и в комнату ворвался Аргент с кубком. Он приподнял голову Марка и влил ему в рот вино с каким-то странным горьковатым привкусом.
— Ну же! Пей, это должно помочь!
Потом он сидел рядом, снова сжимая чуткими пальцами запястье Марка. Густав нерешительно топтался у двери.
— Кажется, опасность миновала, — наконец, с некоторым облегчением сообщил алхимик. — Сердцебиение выровнялось. Дыхание восстанавливается. Он скоро очнётся. У нас есть эфедра?
— Боюсь, что нет, — отозвался Густав. — Осмелюсь напомнить, что в некоторых прописях говорится, что эфедру допустимо заменить малым количеством порошка мандрагоры.
— Нет, это рискованно, — покачал головой Аргент. — Его тело слишком резко реагирует на растительные компоненты, а мандрагора ядовита и может привести к непредсказуемым последствиям. Мне нужно всего лишь слегка оживить его, а не отравить окончательно.
Марк снова вздохнул и приоткрыл глаза. Очертания предметов стали более чёткими, лёгкие больше не боролись с недостатком воздуха и тело понемногу начало согреваться. Аргент нагнулся к нему, но, кажется, лишь для того, чтоб проверить зрачки.
— Марк, ты слышишь меня? — громко спросил он. — Ты помнишь, о чём мы говорили?
— Я вообще ничего не помню, — прошептал Марк и, закрыв глаза, отвернулся.
— Мне нужна эфедра, Густав! — заявил Аргент. — Отправляйся к травнику и принеси мне её! И ещё белую омелу и красавку.
— Но сейчас ночь, — забеспокоился горбун. — Травник наверно спит!
— Так разбуди его! Заплати вдвое, втрое, но мне нужны эти травы!
— Да, господин, — сдался горбун и поковылял к себе, чтоб переодеться.
— Всё уже не так плохо, Марк, — проговорил Аргент, проведя пальцами по щеке барона. — Ты скоро очнёшься, и, я надеюсь, расскажешь то, что собирался. Пока отдохни, силы уже начали возвращаться к тебе, а скоро я принесу тебе поистине волшебный эликсир, который заставит кровь быстрее бежать по твоим жилам, и ты очнёшься. Я оставлю тебя, мне нужно приготовить основу для своего зелья. К утру оно будет готово.
Он поднялся и вышел. Марк слышал, как прозвучали в тёмной галерее его шаги. Ещё через какое-то время мимо прошаркал Густав. Он спустился вниз, и где-то там хлопнула дверь. Марк какое-то время прислушивался, но не слышал ничего, кроме потрескивания свечи на столе. Он открыл глаза и приподнялся. Он всё ещё чувствовал слабость, но дальше задерживаться здесь ему не хотелось. Пока Густав ходит к травнику, который может жить на этой же улице, а Аргент уединился в своей лаборатории, смешивая основу для эликсира, нужно было уйти отсюда.
Он сел и спустил ноги на пол.
